Ляна Лесная - Дыхание ветра

Здание не произвело хорошего впечатления, было хмурым и давно требовало ремонта. Учеников было немногим больше двухсот. Школьная линейка прошла во дворе у школы, так как погода была солнечная, а по окончании все присутствующие двинулись внутрь и разошлись по своим классам.

Войдя в здание школы одним из последних, я направился к кабинету директора, который было несложно найти – дверь была распахнута. Встал в дверном проёме, собираясь как-то привлечь внимание мужчины, занятого рассматриванием и перекладыванием документов из одной кипы в другую, когда тот поднял глаза и, увидев меня, радостно воскликнул, будто только меня и ждал:

– А, Малинин! Наконец-то! Ваш отец предупреждал меня. Давайте документы, ага, в одиннадцатый класс, хорошо. Пойдём, провожу.

Отказываться не было смысла, всё равно когда-то надо было начинать знакомство с новыми одноклассниками, и я потопал вслед за полным лысеющим мужчиной. По лестнице мы поднялись на второй этаж, повернули направо и, пройдя несколько метров, вошли в аудиторию с табличкой "кабинет географии".

Здесь директор извинился, что прервал урок, но сообщил всем присутствующим, что у него есть уважительная причина – он привёл новичка.

Кроме пожилой учительницы, в аудитории находилось около десятка ребят. Они с любопытством уставились на меня. Я же спокойно рассматривал их, переводя глаза с одного лица на другое. Всё это для меня не было внове. Не раз, переходя из школы в школу при каждом своём новом переезде, переживал всё новые и новые знакомства с одноклассниками, и сейчас откровенно скучал.

Вдруг произошло нечто удивительное…

Я увидел её…

Хрупкую синеглазую девчонку с длинной тёмно-русой косой.

Луч света в моей скучной жизни.

Это её я миллион раз видел во сне…

Звонкий мальчишеский голос резко вырвал меня из мягких лап сна:

– Анюта, вставай!

Младший братишка, ворвавшись спозаранку в мою комнату, принялся с усердием меня тормошить:

– В школу опоздаем! Ну, вставай же! Сколько можно спать?

С трудом разлепив сонные веки, взглянула на часы. Всего лишь полвосьмого, а столько шума, будто в школе вот-вот прозвенит звонок. Взмолилась, едва сдерживая раздражение:

– Ваня, дай поспать!

Перевернувшись на другой бок, завернулась в одеяло и закрыла глаза, давая понять, что поднять меня не так уж просто. Братец всё же не унимался, принявшись сдёргивать одеяло.

– Отстань! В этом доме никакого покоя, – пробурчала нечленораздельно.

– Ну, Аня! – не успокаивался брат, продолжая канючить. – Ну, вставай! Пожалуйста!

Игнорировала его мольбы сонным сопением, надеясь, что брат уйдёт, но он с неутомимым упорством продолжал дёргать моё одеяло. Притворно рассердившись, я схватила розовощёкого малыша, всё ещё одетого в пижаму, повалила на постель рядом с собой, и принялась щекотать.

– Кто не даёт сестрёнке поспать? Вот защекочу тебя, звонкий мой будильничек! – приговаривала хмурясь.

Ванюша совсем не обиделся. Он понимал, что это не всерьёз. Весело и заливисто смеясь, старался вырваться из моих объятий, и когда это удалось, сполз кровати на пол. Улыбаясь во весь рот, растянулся на ковре. На его, по-детски пухлых, щёчках образовались ямочки, а голубые глаза горели восторгом. Ещё раз взглянула на часы, стрелки которых ушли всего лишь на пять минут вперёд, и укоризненно воскликнула:

– Братишка-шалунишка! Ещё времени вагон! Можно спать и видеть десятые сны!

– Анечка, сны досмотришь завтра! – убеждал малыш серьёзно. – Мама сказала, что уже пора. Это же первый класс! И, если я опоздаю, ждать меня никто не станет!

– Подумаешь! Было бы, о чём горевать! – хмыкнула я. – Можно и на следующий год в школу пойти!

– Ты что не понимаешь? Мне в этом году надо! Мне уже семь лет! – доказывал своё Ваня, но я продолжала подтрунивать над ним.

– Везёт тебе – в первый класс идёшь! – изо всех сил сдерживая усмешку, протянула я с завистью в голосе, краем глаза посмотрев на братишку. – Там весело! Я бы тоже хотела повеселиться. Слушай, а давай поменяемся – я вместо тебя пойду в первый класс, а ты в одиннадцатый!

– Нет, ты что! Так нельзя! – вскакивая с ковра, возмутился он, простодушно приняв это предложение за правду.

– Да ладно, я же пошутила! – я весело рассмеялась. – Просто немножечко завидую тебе.

– Ну, если хочешь, пойдём в первый класс со мной, – по доброте душевной предложил Ванюша.

– Меня туда не примут, – ответила я огорчённо. – Мне, ведь, не семь лет, как тебе. Так что, малыш, придётся мне учиться в одиннадцатом, даже, если не очень хочется. Да и вставать всё же пора, ты прав.

Нехотя выбравшись из-под одеяла, поднялась с кровати. За летние каникулы отвыкла рано вставать, и глаза буквально слипались. Ничего не поделаешь – школьные порядки не предполагают свободного расписания, и с этого дня придётся привыкать к ранним подъёмам.

Наскоро заправив постель, причесалась и, как всегда, заплела волосы в косу, скрепив непослушные пряди резинкой. Выставила брата за дверь, сказав, что ему уже пора одеваться. Стянула с себя старенькую, но удобную фланелевую пижаму и надела новую школьную форму – чёрную с множеством складок юбочку, немного выше колена, и чудесную белую блузку с серебряными пуговицами. Одевшись, придирчиво оглядела своё отражение в зеркале: широко распахнутые голубые глаза, аккуратный слегка вздёрнутый носик, губы не пухлые, но и не тонкие, и непослушная грива русых волос, собранных в тугую косу. Оставшись довольной внешним видом, поплелась умываться.

Всё это время братишка, весело подскакивая, в нетерпении носился по комнатам, ожидая, когда мама, наконец, выдаст ему новенькую школьную форму. Сопроводив меня на моём пути в ванную, помчался на кухню проверить, всё ли там готово. Проходя мимо кухни, я ощутила ароматы готовящихся блюд. Быстро умывшись и почистив зубы, поспешила в направлении источника вкусного запаха и уселась вместе с братом за стол.

– Мам, так в школу не хочется! – пожаловалась, уплетая завтрак.

– Да что ты? – укоризненно уставившись на меня, проговорила мама. Совсем ещё молодая круглолицая женщина с очаровательными ямочками на щеках, такими же, как и у Ванюши, задумавшись, застыла с чайником в руке.

– А мне хочется! – с полным ртом провозгласил Ванечка.

– Глупая моя девочка, надо учиться, пока ты молода и у тебя есть наша поддержка, – отчитала меня мама, нахмурив идеально очерченные брови над суженными от недовольства глазами, цвета расплавленного янтаря. – Вот я и отец не имели такой возможности. Нам рано пришлось пойти работать. Так что ты должна учиться за всех нас. Или ты забыла?

– С вами забудешь, пожалуй, – буркнула я, отправляя в рот кусок воздушного омлета. – Вы с папой повторяете мне это изо дня в день!