Борис Тюрин - Пленник

Кошчи покачал головой и щелкнул мужчину по лбу. Дебильная ухмылка исчезла с лица селянина. Он оттер слюни с подбородка и осмысленно посмотрел на Хозяина.

– Это тело твоей дочери. Похорони её с почестями. Она заплатила за твой разум.

Не сказав ни слова, мужчина подхватил ковер и пошел к селению.

Кошчи долго смотрел ему вслед. Когда мужчина скрылся, Хозяин потянулся.

– Заботиться о своем добре? Ладно, позабочусь!

И, расхохотавшись, отправился в Замок.

– Ох уж мне эти любители легкой наживы, – раздраженно пробормотал Кошчи себе под нос.

Он только что разобрался с очередной бандой разбойников, все еще не верящих, что на его земли лучше не соваться, и теперь пребывал в крайне дурном расположении духа.

На широкой площадке, выступающей из горы, из которой он сделал террасу, стоял стол и несколько комфортабельных кресел. Но Хозяин сидел прямо на камне, на самом краю, покачивая босыми ногами в пустоте. Пальцы его держали бокал со старым заморским вином. Бутылка парила рядом с ним прямо в воздухе.

Отхлебнув рубиновую жидкость, он поморщился еще сильнее, и пальцы его с силой сжали бокал. Стекло разлетелось на мелкие осколки, не причинив вреда коже. Хозяин мрачно посмотрел на бутылку, и та взорвалась, оросив все вокруг кровавыми каплями.

– Ну и кислятина! – фыркнул Кошчи, пытаясь отряхнуться, но вино уже впиталось в ткань, расползаясь неаккуратными пятнами по дорогому наряду. – «Сам король пьет!», – сказал он. Ну и лгун… А даже если не лгун, пусть его марионеточное величество и правда давится этой кислятиной, восхищаясь возрастом и отсутствующим букетом вкуса. И вообще… Алори!

– Да, Хозяин, – в воздухе возник жизнерадостный толстячок в подштанниках, сверкая на солнце круглым пузиком.

Алори не удивился и не испугался такому странному положению своего тела. А чего ему было бояться? Хозяин не убьет… во всяком случае сразу. А пока суд да дело, можно договориться. Придворный он или простой зазывала?

– Я зачем тебя возвысил? Зачем дал тебе силу и власть? Чтобы ты себе пузо набивал? Так бы и прозябал на том базаре простым зазывалой, пока тебя какой-нибудь воришка со страху не прирезал бы!

Алори спокойно ждал, пока у хозяина пройдет приступ бешенства. Ну как же! Все великие этим страдают. Главное для придворного – научиться ждать.

– Зачем ты привез мне эту кислятину? Отравить меня вздумал?..

– Что? – побледнел толстяк. Насчет отравы во дворце разговор короткий. В общем-то, вообще одно слово. Виселица. – Отравить?! Чем, Хозяин?

– Винцом своим дрянным, – Кошчи с отвращением сорвал рубашку и бросил Алори в лицо.

– Хозяин, – сникший толстяк жалобно крутил в руках испорченную рубашку. – Что-то я ничего не понимаю. Может, ты поставишь меня на землю, и я разберусь?

Кошчи хмуро кивнул, и толстяк полетел к террасе и кубарем прокатился по каменистому полу, да затих в углу. Хозяин раздраженно пожал плечами, подошел поближе и сел в одно из кресел. Алори, постанывая, выбрался из закутка, с трудом выпутался из хозяйской рубахи и плюхнулся в соседнее.

– У тебя еще остались другие бутылки? – отдуваясь, спросил толстяк.

– Ты что же, думаешь, что я буду пить эту бурду? – опять завелся Кошчи.

Алори беспомощно развел руками, а Хозяин сплюнул и щелкнул пальцами. На столике перед ними появился бокал и непочатая бутылка.

– Ну давай, попробуй только не выпить! – с угрозой произнес Хозяин.

Алори сглотнул и жалобно покосился на Хозяина. По сухим щекам Кошчи гуляли желваки. В таком состоянии ему лучше не перечить, а то никогда не знаешь, зайчиком домой поскачешь, аль соколом полетишь…

Алори на одном дыхании откупорил бутыль и отпил большой глоток прямо из горлышка. И прыснул вином в лицо Хозяину.

– Вот орва! – еле отдышался он. – Это ж чистый уксус!

Кошчи сидел с каменным выражением на оплеванном уксусом лице.

– Хозяин… – Алори осторожно отставил бутыль и, приподнявшись, начал потихоньку пятиться. – Хозяин, я все объясню! Хозяин!

Кошчи с силой ударил кулаком по столу, и тот разломился надвое, а гора под ногами придворного затряслась…

– Хозяин, пощади! Хозяин! – голосил толстяк.

Кошчи встал, смахнул с лица алые капли, и встряхнул ладони. Терраса затряслась еще ощутимее, а по полу побежала трещина, кроша край над обрывом. Полетели камни, и над террасой поднялась пыль.

Алори в ужасе карабкался наверх, пытаясь ухватиться короткими пальчиками за выступы на скалах, но его дородное тело упорно сопротивлялось всем попыткам. Камни под ногами крошились в пыль, выступы под руками обламывались. Кошчи же просто висел в воздухе, раскинув руки, словно крылья.

Твердь под левой ногой толстяка обратилась в ничто. Алори взвизгнул и, с трудом сохранив равновесие, заорал что есть мочи:

– Хозяин! Я все исправлю, Хозяин! Все будет в лучшем виде! Привезу такого вина, какое ты никогда не пробовал!

– Да? – заинтересовался Кошчи, мановением руки возвращая террасу на место и спокойно усаживаясь в кресло.

Пыли и падающих камней как не бывало. Алори осторожно отцепился от скалы и, не обращая внимания на поломанные ногти на холеных пальцах, с опаской подошел к Хозяину.

– Садись, – кивнул Кошчи на соседнее кресло, и взгляд его устремился вдаль: – Смотри, какой красивый закат!

Некоторое время мужчины смотрели, как красный круг солнца медленно тает над горизонтом, оставляя на память о себе кровавые всполохи.

– Почти как то вино, что я тебе привезу, – твердо пообещал Алори. – Ты прости за уксус. Я взял его у знакомого купца, не пробуя… Но Ар уже много лет исправно поставлял мне хороший товар.

– Что было, то быльем поросло, – задумчиво пробормотал Кошчи. – Ты лучше расскажи, что за новое вино. Когда привезешь? Сейчас или утром?

Алори поперхнулся. Немного прокашлявшись, он попытался возразить:

– Но Хозяин, путь из Садпа займет несколько дней…

– Ты споришь? – хищно ухмыльнулся Кошчи.

Толстяка передернуло.

– Ладно, ладно, – поспешил он с ответом. – Будет завтра утром. Но ты мне поможешь отговориться у короля. Это вино привезли по его личному заказу…

– Просто скажи, что я забрал, – нетерпеливо перебил Кошчи. – И быстрее вези.

Он хлопнул в ладоши, и толстяк исчез. Потом растаяли кресла, стол… и сама терраса. А Хозяин всё ещё смотрел на закат.

***

По лесу двигалась кавалькада. Рыцари в полном боевом облачении громыхали так, что едва могли слышать друг друга. Чуть поодаль спешила за ними стайка оруженосцев. Это не прогулка, и не поход на турнир.

Путь отряда, возглавляемого благородным Ландольфом, лежал к замку. Молодой рыцарь, друг и советник юного короля, на торжественном пиру в честь коронации, заказанное вино для которого так и не привезли, поклялся положить конец властвованию Хозяина.