Екатерина Звонарь-Елисеева - Единая энергия любви

Земляне столпились у иллюминатора и буквально прилипли к нему. Перед завтраком Вальсат с умным и гордым видом рассказывал им об устройстве их звездной системы, называл дневные и ночные светила и планеты, указывая на каждую из них, что виднелась вдалеке.

– Это – Лиада. Наше второе солнце. Оно только светит и почти не греет.

– И, наверняка, когда-нибудь погибнет, – проронила Рина, рассматривая багрового цвета звезду, которую они пролетели.

Вальсат с удивлением глянул на нее, ощутив нотку грусти в ее голосе.

– Это будет не скоро, – коротко ответил он. – А теперь все в пищеблок.

Рина хмыкнула одним уголком рта – в данный момент Вальсат напоминал ей пастуха неразумной отары овец; земляне были ему в тягость. А он, видимо, почувствовав ее мысли, нахмурил брови.

Она продолжала глазеть в космос, когда какое-то странное ощущение заставило Рину остановить свой взгляд на светлом Арнасе – погибшей, как говорил Вальсат, планете. На ее поверхности жили разве что отвратительные ядовитые животные. Рина прищурилась, опустила ладонь, пытаясь нащупать хоть какие-нибудь энергопотоки, и вздрогнула, объятая немыслимым желанием – непременно попасть туда.

Люди заторопились на выход. Когда они проходили мимо парящей чаши, трое из них вновь зачарованно застыли. Вальсат уже давно обратил внимание, что эта троица проявляет нездоровый интерес к Чаше Энэрвы. И если по лицу девчонки с невозможными глазами и острым языком, мелькала тень почтения, то двое других так и намеревались подойти ближе, и буквально засунуть в Чашу свои пальцы, совершенно игнорируя его предупреждение. Грозно цыкнув, он указал им на коридор, ведущий в пищеблок.

– И что же это все-таки такое? – не унимался за столом молодой ученый Аджит, сверкая карими глазами.

– Эта субстанция, неизвестного нам происхождения, невероятно важна для тэфрийцев, – вторила ему его коллега Мари.

– Да задолбали вы уже с этой чашкой! – не утерпел Свенсон, которому до жути надоели их нудные разговоры о науке.

– Сказано же, что для нас это смертельно опасно. Что не понятно? – строго выговорила им Брукс.

– Я видела, как один из них подставлял ладони по эти струйки, – горячо и с опаской зашептала Мари.

– Так то они, а то мы, – резко сказала Рина.

– Видимо, это какой-то источник силы, – размышлял вслух Аджит.

– Прекратить! – сталь в голосе капитана Янга оборвала всяческие разговоры за столом. – Ваш интерес к этой штуке скоро заметит Вальсат.

– Если уже не заметил, – обронила Рина.

– Вот именно. Так что хватит пялиться на эту чашку. Забудьте о ней. Это касается вас троих.

Рина подняла ладони в капитулирующем жесте, ученые насупились и приняли механически запихивать в рот завтрак.

Всю эту неделю Рина откровенно скучала и сходила с ума от безделья. Ни тебе прогулок, ни спортзала, кроме ее импровизированных разминок. Только бесцельные посиделки в общей гостиной с планшетом в руках или без него. Когда Рине надоедало нарезать круги по комнате, она подходила к иллюминатору и рассматривала уже порядком приевшийся «пейзаж». Потом что-то нечленораздельно и недовольно бурчала, на что получала неизменный совет Свенсона:

– Отдыхай, пока можешь. Неизвестно, выпадет ли тебе такая роскошь там.

Она пожимала плечами, брала подмышку планшет, шла в свою каюту и пыталась найти сколь-нибудь полезную информацию о тэфрийцах и их мироустройстве. Ответы за запросы выдавали скудные однообразные сведения: тэфрийцы вышли из недр Тэфрина, потом заселили соседнюю Тэфрию, пытались возродить Арнас, но безуспешно, обладали физической силой и мощью, недоступной другим расам, способны уничтожить сознание одним лишь взглядом, управляли энергетическими потоками, высокоразвитая цивилизация. И все. Ни слова о технологиях, порядках и законах.

В один из поздних вечеров, когда большинство людей после отбоя уже улеглись спать, а Рина клевала носом над планшетом, читая какую-то книгу, где-то в коридорах раздались душераздирающие вопли. Она подхватилась и, выскочив из отсека, вприпрыжку помчалась на звук. Крики не прекращались, перерастая в надрывные стенания и хрипы. За нею побежал капитан Янг и молодой медик Оскар. Из соседнего помещения вырвался Вальсат и последовал за землянами.

За открывшейся переборкой им предстала ужасная картина: рука Аджита, погруженная в чашу, почернела, а держащая его за плечо Мари дергалась в конвульсиях. Серые пятна расползались по их коже на шее и лице. Кровавая пена пузырилась из носа, рта и ушей ученых. И оба они кричали не своими голосами, срываясь на тонкие скулящие нотки.

– Недоразвитые идиоты! – с перекошенным от ярости лицом заорал Вальсат, вытягивая из Чаши руку Аджита.

Ученые грохнулись на пол, тела их выворачивала невиданная сила, выгибая то в одну сторону, то в другую. Крики превратились в хрипы, глаза закатились. Казалось, еще чуть-чуть и они погибнут.

– Сказано – руки в Чашу не…

– Хватит! – рявкнула Рина, отодвигая Вальсата и опускаясь на колени рядом с пострадавшими. – Оскар, сделай уже что-нибудь!

Однако неопытный интерн, увидев страшную картину, побелел и, отвернувшись в угол, изверг весь свой ужин из желудка. Потом обессилено сполз на пол рядом с лужей.

– Проклятие! Вальсат – зови своих! – заревел капитан Янг, последовав примеру Рины.

Тэфриец изрыгая проклятия – Рина по-другому не могла назвать его гневные, полные бешенства и недоумения, возгласы – кинулся вперед и исчез за переборкой.

А потом она наткнулась на просящий взор Янга. Он смутно что-то ей напомнил. Ей захотелось закричать от отчаяния, что она – не целитель. Настоящего целителя, ее маму, правительственные агенты упекли в Лету, которая унесла ее с собой. Стиснув до скрипа зубы, Рина сдержалась и приложила ладони ко лбам неразумных любопытных ученых и сделала то, что смогла – пыталась успокоить кипящую кровь и отключить сознание от болевого шока. Парочка затихла.

Спустя считанные секунды Вальсат вернулся с подмогой. В сопровождении Максара приплыли сразу две медикапсы, куда и были помещены Аджит и Мари.

– Но это – невозможно, – пробормотал Вальсат и подозрительно прищурился, заметив, как землянка с зелеными глазами, резко отдернула руки от своих товарищей.

– Не волнуйтесь, – успокоил их Максар, – завтра вы узнаете, выживут они или нет.

– Обнадеживающе, – буркнула Рина.

Максар странно на нее посмотрел и очень серьезно сказал:

– Людям и никому вообще не рекомендуется совать свои руки в воды Чашы Энэрвы. И это не просто наша прихоть. Для вас это означает мучительную гибель. А в том, что случилось, виноваты вы сами.

Рина порывалась что-то ему сказать, но почувствовала пальцы капитана Янга на своем локте. Она оглянулась и увидела, как тот отрицательно качает головой. Он прав, конечно. И Максар тоже. Кто ж виноват, что интерес ученых превыше соображений собственной безопасности? Только сами ученые.