Ханна Уиттен - Дочь для волка

– Еда, – заявила она самой себе.

Нахмурившись от решимости, Рэд распахнула дверь.

Поднос стоял на поросшем мохом полу сразу за порогом. На нем обнаружился почти обугленный тост, обильно намазанный маслом, и кружка черного кофе. И тот, и другой были еще горячими. Но кто бы ни принес их сюда, сам он давно ускользнул. В главном холле двигались только пылинки в тусклом солнечном луче. Листья в конце коридора не колыхались.

Рэд была слишком голодна, чтобы сейчас задаваться вопросами, откуда на ее пороге взялся завтрак. Она села на пол, привалилась спиной к покрытой мхом стене и тремя жадными укусами разделалась с тостом. Сгоревшая до угля корочка тоста показалась принцессе вкуснее, чем все изысканные яства, которые ей доводилось пробовать во время жизни в Валлейде. Кофе оказался крепким. Рэд принялась потягивать его мелкими глотками, размышляя, не вернется ли тот загадочный посланец, который приготовил ей завтрак. И кто же он? Скорее всего, это был кто-то из собеседников Эммона, чей разговор она подслушала вчера вечером. Ей было трудно представить Волка у плиты.

Потом она заметила, что трещина в конце коридора теперь выглядит по-другому. Вчера там были только цветущие кусты, мох, обломки камней и корни. Теперь над этим всем возвышалось тонкое, прямое деревце. Макушка его почти упиралась в потолок.

Рэд вскочила. От резкого движения кофе плеснул через край и обжег ей пальцы. Деревце не шевелилось. Никаких признаков теневой гнили на его коре, как у пораженного дерева, с которым они боролись прошлой ночью, разлагающегося на глазах и окруженного полосой слишком мягкой земли, заметно не было. Как там Эммон говорил? Что-то про тяжело зараженное страж-древо – так жители Крепости называли эти белые деревья. Оно могло покинуть свое место и появиться в Крепости, вот что.

Страж-древо стояло тихо, тонкое и светлое, как призрак во мраке. Не там, где оно должно было расти. Но и непосредственной угрозы от него пока что не исходило. Но воспоминания о пастях, открывающихся в таких же белых стволах и набитых острыми зубами, были еще слишком свежи. Стиснув опустевшую чашку, Рэд попятилась к холлу, подальше от дерева, не сводя с него настороженного взгляда.

Шаги Рэд эхом отдались в пустом холле. Кроме пылинок, танцующих в луче сумеречного света, падавшего из расколотого купола, и Рэд, там никого не оказалось. В этот момент дверь на улицу начала открываться – кто-то отпирал ее снаружи. Рэд присела, словно собираясь спрятаться под поросшим мхом, полуразложившимся ковром. Иссохшая дверь распахнулась окончательно. На пороге в полосе упавшего снаружи бледно-лилового света появился стройный женский силуэт с копной кудрявых волос. В руке женщина держала изогнутый кинжал. С лезвия что-то капало, скорее всего кровь и древесный сок.

Женщина остановилась. Сузились темные глаза на смуглом лице с тонкими чертами.

– Рэдарис?

Рэд узнала этот мелодичный голос. Эммон спорил с этой женщиной вчера вечером, и еще тогда было понятно, что этот голос принадлежит человеку. Рэд смутилась, выпрямилась, щеки ее зарделись.

– Я… э-э-э…

Она бестолково взмахнула руками и поняла, что уже полуприсела в реверансе. Выглядело это, должно быть, чертовски нелепо.

– Да. Это я.

Женщина фыркнула и улыбнулась уголком рта – вполне добродушно.

– Я так и подумала. Я – Лира.

Она вошла в холл. Дверь за ней закрылась. Лира вытащила из маленькой кожаной сумки у себя на поясе кусочек ткани и обтерла окровавленный край лезвия. Теперь, когда бьющий в глаза свет не ослеплял, стало заметно, что она и сама вся в крови. Острый запах – меди и древесного сока – окутывал ее. Белая рубашка и темные брюки были полностью заляпаны кровью и соком, к одежде прилипли порченные тенями обрывки корней.

Рэд непроизвольно громко сглотнула.

– С вами все в порядке? О Короли, да как вы на ногах-то держитесь?

Лира несколько растерялась, а потом поняла, куда смотрит Рэд.

– Ах, это. Не стоит беспокойства. Только Эммон пускает себе кровь прямо на месте схватки. Он – Волк, его связь с Диколесьем очень сильна, и поэтому оно любит, чтобы его кровь была горячей, прямо из вены. К нам, остальным, оно не так требовательно.

Лира вытащила из кармана маленький пузырек, покачала им в воздухе. Темно-алая жидкость плеснулась внутри.

– Пришлось потратить сейчас минимум пять штук, – сказала она, как будто это все объясняло. – Сегодня теневых тварей много. Я вернулась пополнить запасы.

Она скривилась и направилась к разбитой арке и комнате, походившей на трюм затопленного корабля, в которую вела арка.

– И переоденусь заодно, – закончила Лира.

Смущение Рэд уступило место тревоге. Сдвинув брови, она последовала за Лирой.

– Это ваша кровь?

Лира пожала плечами:

– Разумеется. Ну или Файфа, может быть. Мы оба отмечены Знаком. Кровь любого из нас сработает в схватке с теневой тварью.

Она толкнула маленькую дверь в задней части комнаты, за которой обнаружилась крохотная кухня.

– Наша кровь может удержать юные теневые деревца на сутки или около того. Немного помогает пораженным гнилью страж-древам. Но разрыв ею не закроешь.

Вдоль дальней стены кухни тянулись деревянные шкафы очень древнего вида, рассохшиеся от времени. В углу обнаружилась небольшая печь и стол, который явно знавал лучшие времена. Лира подошла к шкафу у плиты и открыла его. На полках внутри тянулись ряды пузырьков, наполненных кровью. Вся она была темно-красного цвета, без нитей зеленого, как у Эммона.

Рэд опустилась на один из стульев, стоявших у стола. Мысли сбились в клубок, и вытащить из них какую-нибудь одну внятную было сложно. Прошлой ночью, когда Волк дрался с тварью из веток и костей – о Короли, теневая тварь из легенд оказалась не вымыслом, – именно кровь Эммона в итоге прикончила чудовище. Также стало ясно, что кровь Лиры и Файфа, кем бы он ни был (скорее всего, тот мужчина, с которым Эммон спорил вчера), тоже годится для борьбы с теневыми тварями.

Но когда Диколесье чуяло запах крови Рэд, оно нападало на нее. Белые деревья превращались в ненасытных хищников. Что же было тому причиной? Почему деревья к ней так относились? Потому ли, что Рэд была Второй Дочерью, и что-то было в ее крови… в той Сделке, которую заключили люди с лесом давным-давно?

И кстати, откуда взялись Файф и Лира, кто они такие? В легендах не говорилось ни слова о том, что в Диколесье живет кто-то еще, кроме Волка.

– Вы говорите, у вас есть Знак? – обратилась Рэд к Лире, пока та запихивала в сумку позвякивающие пузырьки.

– Он есть у каждого, кто заключил Сделку с Диколесьем.

Лира отвлеклась от своих пузырьков и закатала рукав. Там, под кожей, в том же самом месте, где и у самой Рэд, обнаружился обрывок корня, свернувшийся в кольцо. Знак Лиры был меньше, чем у Рэд, усики не расползались по руке так глубоко, но, несомненно, это был точно такой же Знак.