Ханна Уиттен - Дочь для волка

Еще одно имя, еще одна трагедия. Дом, к которому принадлежала Сайета, в тот момент только что пришел к власти и ошибочно полагал, что только семейство, к которому принадлежала Гайя, связано условиями заключенной с лесом Сделки. Они были не правы. Выяснилось, что обязательство лежало на доме, который правит Валлейдой, вне зависимости от того, какой это именно дом.

– Мерра из дома Валедрен. Отправлена в трехсотом году по заключении Сделки.

Эта, по крайней мере, была кровным предком Рэд. После того как последняя королева из Ториденов умерла, не оставив наследников, Валедрены вернулись к власти. Мерра родилась через сорок лет после того, как Сайету отправили в Диколесье, а Сайета появилась на свет всего через десять лет после того, как туда ушла Кальденора.

– Рэдарис из дом Валедрен. Отправлена в четырехсотом году по заключении Сделки.

Верховная жрица, казалось, подняла руки еще выше. Ветвь, которую она сжимала в кулаке, отбрасывала неровные тени. Зофия перевела взгляд со своих протянутых пальцев на Рэд.

– Вот уже четыреста лет прошло с тех пор, как наши боги заперли чудовищ в магической тюрьме. Триста пятьдесят – с тех пор, как они исчезли, потому что Волк предал их и заточил в лесу. Завтра нашей жертве исполнится двадцать лет – столько же, сколько было Гайе, когда она связала себя с лесом и Волком. И мы благословим ее и отправим в лес, облаченную в белое, черное и алое. Мы вознесем молитвы, чтобы этого хватило, чтобы вернуть наших богов. Мы вознесем молитвы, чтобы этого хватило, чтобы удержать тьму подальше от наших домов.

Сердце Рэд грохотало в ушах. Она сидела, неподвижная, как каменный алтарь, как статуя в Святилище. Как чучело, которым они хотели ее видеть.

– Да не уклонишься ты от исполнения своего долга. – Голос Зофии звучал призывно и сладко. – Да встретишь ты свою судьбу достойно.

Рэд попыталась сглотнуть, но во рту у нее пересохло.

Глаза Зофии были холодными.

– Да будет твоя жертва сочтена достаточной.

В зале воцарилась тишина. Верховная жрица опустила руки и забрала белую ветвь у своей рыжеволосой соседки. Еще одна жрица вышла вперед, держа небольшую чашу с темным пеплом. Зофия аккуратно окунула один из побегов ветки в чашу, затем провела им по лбу Рэд, прочертив черную линию от виска до виска.

Кора была теплой. Рэд напрягла каждый мускул, чтобы не начать дрожать всем телом.

– Мы ставим на тебе отметку, теперь ты связана, – тихо произнесла Верховная жрица. – Волк и Диколесье получат то, на что имеют право.

Придворные, рассевшись по дорогим экипажам, отправились в путь на восходе солнца. Диколесье было рядом, ехать было недалеко. Экипаж Рэд возглавлял процессию. Принцесса была в одиночестве, не считая кучера. У ее ног стояла только одна сумка. Кожаная, потертая, под завязку набитая книгами. Рэд не знала, зачем она взяла их с собой. Но сейчас сумка стояла напротив нее, как последний якорь, привязывающий ее душу к ноющим мышцам и все еще бьющемуся сердцу. Ничего, кроме одежды и этой сумки, Рэд с собой в Диколесье не брала. По крайней мере, если она проживет достаточно долго, чтобы заскучать, ей будет чем заняться.

Она проскользнула в библиотеку, едва взошло солнце. Принялась торопливо сгребать с полок любимые романы и сборники стихов. Рукав ее задрался.

Знак был маленьким. Нить корня под кожей, кружок тоненького усика прямо под локтем. Рэд прикоснулась к нему. Сосуды на пальцах позеленели, а ветви живой изгороди за окном библиотеки потянулись к стеклу. Едва заметно – и в тот же миг Знак на ее руке шевельнулся. Нежно, но неумолимо – как будто крюк вонзился в ее грудь, тихонько потянув ее на север. К деревьям.

Рэд зажмурилась и сжала кулаки. Дышать стало больно, и она сосредоточилась именно на этом. Протолкнуть воздух в легкие, потом обратно. У каждого вдоха был привкус могильной грязи, и из-за этого она в конце концов расплакалась. Рэд лежала на полу – опустошенная, окруженная упавшими книгами, точно крепостной стеной, и рыдала до тех пор, пока соль не вымыла с ее губ вкус земли.

Теперь ее лицо было чистым, а Знак спрятан под рукавом белого платья, которое она надела под плащ.

Белое платье, черный пояс, красный плащ. Группа молчаливых жриц принесла это все к дверям ее покоев вчера вечером. Рэд бросила всю одежду в угол кучей. Но когда она проснулась этим утром, Нив уже была в комнате и раскладывала одежду на стуле у окна, разглаживая заломы на ткани ладонью.

Нив молча помогла ей одеться. Подала белое платье, помогла натянуть его через голову и завязать черный пояс вокруг талии. Плащ Рэд надела последним. Цвета крови, он был тяжелым и теплым. Когда облачение было завершено, сестры некоторое стояли неподвижно и молча, глядя на свои отражения в зеркале.

Нив ушла, не сказав ни слова.

В карете Рэд плотнее закуталась в плащ. Она не могла удержать сестру рядом, но могла сохранить плащ, которого та касалась.

За окном мелькали придорожные пейзажи. Северная Валлейда – это холмы, долины и бескрайние просторы, словно Диколесье забрало в себя все деревья и не позволяло им расти больше нигде, кроме как внутри себя. Рэд вспомнила, как поразила ее эта пустота в ту ночь, когда ей исполнилось шестнадцать и они с Нив украли лошадей, погнав их на север. В ту ясную ночь она чувствовала себя звездой – звездой, падающей сквозь мрак и холод.

Иногда на обочине попадались сельские жители. Они молча наблюдали за процессией. Вероятно, Рэд должна была помахать им рукой. Но она смотрела прямо перед собой, мир сузился до пределов ее алого капюшона. Знак пульсировал в ее руке, и в такт этой пульсации дрожали все поджилки Рэд.

Дорога заканчивалась задолго до границ Диколесья – никто, кроме Второй Дочери, не мог в него войти, да и не стал бы пытаться, поэтому подъезды к лесу никто не расчищал. Экипаж тряхнуло, когда колеса съехали на побитую морозом траву. Теперь он стоял на ничейной земле – это место не принадлежало ни Рэд, ни Волку.

Руки и ноги Рэд двигались почти сами по себе. Она подобрала юбки, перекинула сумку с книгами через плечо. Осторожно вышла из экипажа. Она не плакала.

Кучер, даже не взглянув на нее, тут же развернул экипаж, возвращая его на дорогу.

Странный гул исходил от опушки леса, одновременно отталкивающий и притягательный. Рэд он тянул вперед, остальных – отталкивал, предупреждая, что лучше всего держаться подальше.

Экипажи забили дорогу за ее спиной, плотно, как бусины на ожерелье, прижавшись друг к другу. Хвост процессии доходил до ближайшей деревни. Все, кто приехал посмотреть, как дань лесу будет уплачена, молча ждали, когда работа будет сделана.