Алена Кеслер - Паутина Тхалле

Ну-ну. Неужели они и правда думают, что я настолько сумасбродная, или же тут дело в другом? Размышляя, я схватила в охапку вещи и пошла переодеваться в ванную, на ходу попытавшись пристыдить белобрысого:

– Хоть бы отвернулся при даме…

– Это верно, – неожиданно согласился со мной хмырь, – а то поглядев на тебя в этом балахоне еще от женщин шарахаться начну, – и отворачиваясь к окну, чуть слышно добавил, – Пугало…

Было обидно, но крыть нечем. У меня даже возникла мысль, что эти ночнушки выдавались ученицам как средство контрацепции, мол увидел кавалер свою милую вот в ЭТОМ и сразу перехотел.

Напялив костюм, я взглянула в зеркало, из которого мне ответило мутным взглядом серых глаз взлохмаченное нечто с каштановой гривой и заспанным лицом с отпечатком ладони на щеке. Хоть сейчас на подиум. Взяв расческу и попытавшись из вороньего гнезда сделать струящиеся по плечам локоны, я вполне ожидаемо потерпела фиаско. В итоге плюнув, просто заплела косу, все равно перед кем мне тут выпендриваться?

Орриган терпеливо ждал меня сидя на стуле и судя по лицу о чем-то усиленно размышлял.

–Я готова!

Мы спустились вниз, и подошли к столовой, мимо которой я уж хотела пройти, пусть и не без вселенского сожаления, но бдительный Эйг изменил мой курс, схватив за рукав и потащив к дверям столовского рая.

–Ты же говорил, что завтрак уже закончился, – удивилась я, тем более в коридорах никого не было, кроме похрапывающей на службе вахтерши, уже другой к слову. Судя по повадкам, отличались дамы только внешне, и то не сильно.

– Ничего, уж чай с булочкой наклянчим, – утешил меня с улыбкой Орри, и прежде чем я успела умилиться его благородному порыву накормить меня, добавил, – я тоже не успел поесть.

Побурчавшая для вида: «А вот возьму и ничегошеньки вам не дам» стряпуха тетя Фетта, выделила нам по кружке еще чуть теплого чая, куску творожной запеканки и даже по вареному яйцу.

Поблагодарив нашу спасительницу, мы расселись по разным углам столовой, и быстро заморив червячка, пошли в библиотеку.

Пока Эйг брал очередную кипу книг, я, поздоровавшись с работницей, прошла к нашему столу за фикусовой изгородью.

Окна библиотеки, в отличие от моей комнаты, выходили не на озеро, а на спортивную площадку, самую обычную такую с турниками и беговой дорожкой. Видимо в этом оплоте магии и знаний укрепляли не только дух, но и тело, что прямо сейчас подтверждала группа студентов во главе с бодрым, в отличие от учащихся, преподавателем. Две девушки бежали по дорожке с умирающим видом, остальные, видимо закончив пробежку, вяло делали упражнения. Такая обычная картина во всем этом дурдоме.

– Хочешь размяться? – спросил Орри, ставя на стол кипу бумажного пыточного инструмента для моих мозгов.

– А костюмчики то на девушках хорошо сидят, – вместо ответа протянула я, – выходит, что и со спортивной формой в размере ты облажался?

– Главное, что в отличие от платья, он на тебя налез. Взял тебе на вырост.

Я только хмыкнула.

Эйг, засчитав очко в свою пользу, потянулся было к учебнику, но я, памятуя о том, что по всем вопросам мне обращаться к белобрысому, решила озвучить зудящую еще со вчера мысль.

–Мне все не дает покоя кое – что. Если быть откровенной, то ваш мир крохотный настолько, что занимает всего четверть от моего, от Земли. Но меня смущают даже не масштабы, а то, что весь ваш мир какой-то не завершенный, будто обрывок чего-то большего. Быть может это и правда лишь часть? Может за этой загадочной туманной границей кроется множество земель и даже другая раса, которая и не хочет контактировать с вами или даже не знает о вас. А может ваши земли для них так же скрывает туманная граница!

– Как много "может", – улыбнулся Эйг, – отвечая на твои предположения, касательно границ и масштабов Тхалле, могу лишь…

Но я тут же перебила его на полуслове:

– Погоди, разве Тхалле это не имя богини-прародительницы?

– Именно, и так как она создала абсолютно все, то и сам мир зовется ее именем, – невозмутимо заверили меня.

В свою очередь, мне только оставалось удивляться, как они тут всё и вся не назвали в ее честь, в том числе и друг друга. Сама я была слегка атеистичного вероисповедания, то есть саму возможность существования высших сил не отрицаю, но не верю, что им до нас есть хоть какое-то дело.

Тем временем Эйг продолжал:

–Так вот, касательно границ и масштабов нашего мира, могу лишь развести руками и заверить, что само собой множество людей, как и эльфов ломали головы над этим вопросом не одно столетие. И пока ты опять меня не перебила, отвечаю сразу – гномам дела до всей этой возни никогда особо не было и порой складывается ощущение, что кроме своих распрекрасных гор их в жизни ничего не интересует, ну разве что еще выпивка и сталь.

Я закрыла, раззявленный для так и не заданного вопроса рот.

–Так на чем я остановился? Ах да, когда мы смогли открывать порталы на Землю и увидели, насколько же ваш мир огромен, в сравнении с Тхалле, то попытки проникнуть за туманную границу возобновили с новой силой. Я видел глобус, и он не идет ни в какое сравнение с нашим жалким клочком земли, на котором мы ютимся, и что важнее – он круглый, бесшовный. Я лично ездил к границе с экспедицией, но мы ничего не добились, кроме того, что потеряли одного из наших людей.

– Как это произошло? – потрясенно спросила я, лишь потом сообразив, что это могут быть не самые приятные воспоминания Орри, которые он не хотел бы лишний раз ворошить или делиться ими с малознакомой девицей, но он ответил без тени недовольства.

– Мы жили в деревушке у границы, несколько недель методично испытывали плетение за плетением, забрасывали на веревке различные предметы в туман. Раз за разом вытягивая веревку, мы доставали лишь ее обрывок, будто срезанный кем-то. Коллиан, паренек из группы был уверен, что все, что оказывается за границей, не исчезает просто так, а попадает За нее. По одной из теорий эта треклятая граница работает по принципу, схожим с порталом, но если портал может быть открыт всего пару-тройку минут, то здесь же он стабилен и статичен почти две тысячи лет. Главный вопрос в том, что в его основе не плетения, а совершенно другая магия, доставшаяся нам либо от давних предков, либо от самой богини. Так вот Коллиан решил пересечь границу. Я, как и большинство членов экспедиции, был против, но он не желал и слушать, уверенный в том, что оказавшись по ту сторону, обязательно рано или поздно вернется к нам, ну или хотя бы найдет для себя место получше, чем богиней забытый Тхилл. Все еще помню улыбку этого дурня, заходящего в туман и машущего рукой на прощанье. В итоге от моего лучшего друга осталась лишь оборванная веревка, которая уже восемь лет мне напоминает о том, что нужно настойчивее отстаивать свое мнение.