Лара Осенина - Мэллинорские истории

За окном была кромешная тьма, бесновался ветер и лил дождь, как из ведра.

На окне горела свеча.

Слабый огонек свечи не мог прорвать завесу мрака, но, эта маленькая искорка, была видна издалека.

Одинокий, заплутавший путник, уже отчаявшись найти дорогу, зацепился взглядом за искорку, словно за путеводную ниточку. Он пошел, потом побежал на ее свет, спотыкаясь и падая в темноте, но, не сводя глаз с одинокой звездочки, боясь потерять ее.

И вышел к дому.

В доме было уютно и тепло. Крепкие стены укрыли от ветра, а надежная крыша спрятала от дождя. Путник просушил одежу, утолил голод и жажду, и уже совсем без сил рухнул на кровать, в сладкой надежде, наконец, обрести покой и сон.

Но сон не приходил.

Слабый свет свечи, все время мерцающий и колеблющийся, теперь только мешал путнику погрузиться в блаженное забытье. Путнику лень было даже подняться и тогда, он просто глубоко вдохнул, набрав в легкие как можно больше воздуха, и дунул в сторону свечи.

Пламя покачнулось, заметалось, не веря в такое предательство и не желая умирать…

И свеча погасла.

А потом наступил рассвет. Путник, отдохнув, отправился в дальнейший путь, даже и не вспомнив о свече. А она осталась стоять на окне – погасшая, одинокая, забытая.

Да и кому нужен крохотный огонек свечи, когда за окном белый день.

Между теплым Восточным и пасмурным Западным морем,

Как волшебный цветок на ладони твоей – Мэллинор,

Белоснежный, воздушный, прекрасный – раскинулся город.

Город гномов и город людей – Сели-Дор.

Город – памятник миру, согласью и дружбе навек,

Где всегда неразлучны как братья гном и человек,

Белый мрамор, златая чеканка, сверкающие витражи

Миражи, миражи, миражи…

Дружно кружки звенят с добрым элем и крепким вином,

Тесно в лучшей таверне от множества шумных гостей.

Мирный фермер и грозный боец, за широким столом

Отмечают с размахом, помолвку любимых детей.

Шутки, музыка, смех, пожеланья – «Совет да любовь молодым!

И детишек побольше, и счастья, и радости им».

Ведь отныне союз человека и гнома нерасторжим!..

Миражи, миражи, миражи…

И Любовь возвратилась, и в души вошла как хозяйка.

Осветила, влюбленных глаза, удивительным светом,

Погасила вражду и затеплила нежность в лампадках,

Музыканту напев подсказала, стихи нашептала поэту.

И струилась над миром ночным серенада

О любви, о земной, что богами дана нам в награду,

О короткой и вечной, и непостижимой, как жизнь.

Миражи, миражи, миражи…

Над Кхаладом и над Лангхемом – тревожный рассвет.

Точит меч человек, правит гном, боевой свой топор.

Скоро снова сойдутся в бою, не на жизнь, а на смерть,

Чья душа превратится в песчинку твою, Сели-Дор?

И любовь, равнодушием втоптана в грязный песок.

И подернулся пеплом сожженной души уголек,

В изумрудных глазах чей-то образ неверный дрожит…

Миражи, миражи, миражи…

Все, как прежде, незыблемо и неизменно

В мире боли, коварства, насилья и лжи.

Счастье, радость, надежда, любовь и верность –

Ми…ра…жи…

Однажды, в Кхаладе появилась цветочница Кьяра. Да именно так – «однажды». Как в сказках.

Утром, выходя из домов по своим делам, досточтимые гномы и гномочки, обнаружили рядом с таверной мастера Нагора, маленькую будочку. Внутри нее сидела девушка. Все почему-то сразу решили, что это именно девушка, хотя, таинственный продавец был одет в длинный, широкий плащ, полностью скрывающий фигуру. На голову был низко надвинут капюшон, так, что лица, тоже не было видно. На прилавке и за спиной продавщицы лежали цветы и разнообразные безделушки, украшения, игрушки, в общем, все то, что можно подарить. На аккуратных маленьких ценниках, прикрепленных к товарам, была указана стоимость – в кристаллах.

Любопытные гномы тут же столпились у нового магазинчика. Гномы обожали торговать и торговаться, правда, совсем не любили тратить деньги. А увидев ассортимент и цены, явно были разочарованы. Толпа зашумела. Поначалу раздавались снисходительные и даже жалостные реплики:

– Вот глупенькая, выставила цветы и игрушки за кристаллы. Да ведь в городском магазине точно такие же, но за серебро. Кто ж у тебя это барахло покупать-то будет? Кристаллы нынче дороги. Да на один такой цветочек день нужно горбатиться, а через пару дней он завянет. Фи, совсем глупая.

Потом участливые гномы засыпали продавщицу советами:

– Ты бы, милая, другое какое занятие поискала, прогоришь ты с этим товаром. Вон, к Нагрону обратись, работа у него всегда найдется. Он, хоть и скряга известный, зато платит полновесным серебром. Да и едой, и крышей над головой будешь обеспечена. Ну, или к Кригону, на ферму, там тоже рабочих рук всегда не хватает. А то, обратись к нашим уважаемым мастерам гильдий, получи профессию. Ремесло-то всегда прокормит.

Много вариантов и путей было высказано. Кое-где уже даже перепалка началась, споры, какая профессия доходней да престижней. Но, на все на это, таинственная торговка хранила абсолютное молчание и никак не реагировала. Толпа становилась все больше и многие уже обратили внимание на подобную оскорбительную невозмутимость. К ней, понимаешь, со всей душой и участием, помочь хотят, посоветовать, а она, не то что «спасибо» сказать, даже лица не кажет. Не по гномски это как-то. Посыпались вопросы:

– А ты, собственно, кто такая? Откуда взялась? Вчера еще, тут на тебя и намека не было. Ты бы хоть представилась, да показалась перед народом, раз уж пришла сюда. Что за неуважение такое? У гномов так не принято.

– Да гнома ли она? – все разом обернулись на этот выкрик. К толпе у новоявленного магазинчика присоединилась компания воинов, в полном боевом облачении, вооруженных до зубов. Это были молодые, горячие, не знающие страха, и не слишком-то чтящие закон и мораль, воины.

– Вы приглядитесь и призадумайтесь, гномы, – продолжал один из воинов, по всему видно, вожак и задира. – Торгует здесь всяким барахлом, цветочки там, мишки, колечки, да брошки – за кристаллы! Где это видано? Многие ли из вас за цветочек готовы отдать свой дневной заработок? Или за побрякушку, в которой нет ни ярости, ни брони?

– Ну, ты, положим, можешь спокойно купить весь ее товар, у тебя-то кристаллов гусаки не клюют, – послышалось из толпы. Воин рассмеялся: