Анисья Поднебесная - Шрамы на его плече, или Одна на двоих

Мои размышления прервала Нарина

– Дорогой мой, ты почему ничего не ешь? – она подтолкнула тарелку ближе ко мне и положила еще один, вероятно свой, ломоть хлеба. Мы не голодали, но во дворце, как и в стране, все деньги шли на развлечения короля, а все восстания подавлялись на корню его армией. Людей безжалостно убивали даже за попытку протеста. – Ужин стынет, а ты все в облаках витаешь. Устал, небось, за день то? – вытирая руки о край передника спросила кухарка, обходя стол, готовясь относить чай важным особам.

Обычно я не уходила после ужина. Уже когда ночное светило вступило в свои права, а слуги могли идти по своим комнатам, я сбегала в свою крохотную обитель, чтобы отоспаться и наконец снять бинты со своей уже прилично округлившейся груди.

– Тетя, я не голоден, можно мне сегодня уйти пораньше, ведь в таверне сегодня концерт, а я так люблю живую музыку, – сунув ложку в рот, я пыталась сделать максимально жалостливые глаза, ведь Тетушка, как она велела себя называть, была бездетной, и я под ее опекой стала, пусть не сыном, но племянником однозначно. Она была бы чудесной матерью.

– Конечно, Анис, только не забудь, что король завтра едет на охоту и до зари нужно подготовить лошадей. – женщина потрепала меня по голове и вышла с кухни. Мои волосы сильно отрасли за время, проведенное в том мире, мне приходилось убирать их под что-то вроде кепки, завязывая в тугой узел на макушке. Вообще, длинные волосы были обыденностью, как у женщин, так и у мужчин, но мое, уже не на столько отощавшее лицо в купе с волосами привлекало слишком много подозрительных взглядов. Скулы были все так же отчетливо заметны, но уже щеки не были впалыми, а под глазами пропали болезненные черные круги. Я была очень женственным мальчиком и это замечали, но не придавали этому значения, ведь я выполняла всю тяжелую работу – перегоняла лошадей, убирала в стойлах, носила седла, упряжи. В общем я вела себя незаметно и меня не замечали.

Анис. Это единственное имя, с которым я меньше всего бы путалась, когда ко мне обращаются как к мальчику, и это имя так похоже на мое собственное. Да и это название моих любимых, ароматных звездочек аниса, что я так любила в прошлой жизни. Но мысль назваться каким-нибудь Фродо или Гэндальфом долго не отпускала меня, да и, чего таить, все еще кажется забавной. Жаль тут юмора никто не поймет.

Положив ломоть хлеба в холщовый мешочек, я ушла из дворца.

Я брела по улочкам. Иногда поглядывая на витрины попутных магазинчиков. Бродила долго, сразу возвращаться домой не хотелось, тем более стоял чудесный летний вечер, легкий ветерок раздувал мою огромную рубаху, а еще не спрятавшееся солнце грело кожу, и я с радостью подставляла лучам свой, и без того, веснушчатый нос.

Пока бродила, поняла, что, зря я не поужинала, когда могла, а ломтем хлеба я просто не наемся, до ночи еще далеко. И как по заказу – я уперлась в здание, где все-таки можно было поесть, еще и почти за даром. У него даже названия-то не было, только табличка с надписью «Закусочная». Тем не менее, это было довольно приятное место: там подавали хорошую и недорогую еду, а сама закусочная была прекрасно стилизована под старую крестьянскую избу. Вернее, это и была, по сути, старая крестьянская изба.

Не сказать, чтобы мне нравились подобные места или шумные посиделки, но в тот будний день я по какой-то причине не хотела возвращаться домой рано, несмотря на тот самый концерт, благодаря которому и отпустила меня Нарина немного раньше. За одним из столиков я увидела знакомого парнишку, что привозил с фермы мясо и молоко, и решила, что уж одной мне сегодня не сидеть. Мы ели, шутили, пили чаёк из слегка потрескавшегося стеклянного чайника… Кажется, кроме нас внутри никого не было, так спокойно и обыденно я себя чувствовала. Нам принесли горячие пирожки. Всё было здорово…

Я заметила это первой. Сначала запах, на который я не обратила внимания из-за горящей неподалеку печи, затем дым.

Начался пожар. Вспыхнули шторы, с них огонь почти моментально перекинулся на лежавшие на соседних столах скатерти и деревянный потолок. Увидев пламя, я хотела крикнуть, но ком стал посередь горла, и я не смогла издать ни звука. В тот момент мне стало очень страшно. Рон смотрел на меня с непониманием, но и до него начинало доходить. Я смотрела на расползающийся по комнате огонь и не могла даже двинуться, словно оказавшись в каком-то ужасном кошмаре. Казалось, это длилось вечно, пока кто-то рядом со мной не крикнул.

– ПОЖАР! – Резко обернувшись я увидела испуганные лица нескольких женщин чуть позади моего друга, что только успели отпрыгнуть от языков пламени… Страшно… Всем страшно… Вокруг люди боятся…, и я… Это паника… Нельзя паниковать. Нельзя. Нельзя. Успокойся. …странно, но общая суматоха произвела на меня отрезвляющий эффект. Я все еще тряслась от ужаса, но я уже могла контролировать себя и относительно трезво мыслить. Первым, что пришло мне в голову было…

Пожарный выход! Он же должен здесь быть?

Пламя разгорелось от единственного окна и к этому моменту достигло парадного входа. Я начала оглядываться по сторонам и увидела перекошенное лицо пожилой женщины, которая была здесь за главную. Она в оцепенении стояла за прилавком слегка раскрыв рот. Я закричала ей.

– Где пожарный выход?! – Кажется, она меня не слышала. Её глаза выглядели как стеклянные шарики, отражавшие языки пламени. Она молча стояла и смотрела как метр за метром пожар постепенно пожирает её забегаловку, не в силах что-либо сделать.

Подбежав к ней и, схватив одной рукой за плечо, другой отвесила ей пощечину. Её глаза пустые смотрели на меня, и я повторила вопрос.

– ПОЖАРНЫЙ ВЫХОД ГДЕ?! – снова тряхнула ее я. Она отвечала мне еле слышно.

– Нет… – что-то бормотала она и качала головой, смотря в никуда.

– *Кхе-кхе* ГДЕ ВЫХОД, МАТЬ ТВОЮ!? – Срываюсь на крик, люди метались в поисках спасения, дышать было тяжело. Коварный смог медленно, но, верно, заполнял чертову закусочную.

– Его нет… выхода нет… – женщина оседала на пол, и я понимала, что она мне не поможет. Я отпустила её и начала оглядываться по сторонам. Единственное окно, единственная дверь… Мой друг и еще несколько селян в трёх шагах от меня кашляли, закрывая рты, один из них, как и я, подбежал к хозяйке и начал расспрашивать про средства для тушения огня, воду или тряпки. Она молча смотрела сквозь него на разрастающееся пламя. Затем я услышала сдавленный крик моего друга по несчастью.

– ЛЮК! ЗДЕСЬ ЛЮК! – и все ринулись в сторону барной стойки. Я быстро пробежалась взглядом по полу и, увидев металлическое кольцо, буквально прыгнула к нему. Я потянула его вверх из-за всех сил, но дверца люка едва поднялась. Я понимала, что задыхаюсь, медленно хватаясь за стойку, пытаюсь оставаться на ногах, мужчины, что были в этом месте уже либо были без сознания от удушья, либо, как и я – были слишком слабы.