Юлия Цыпленкова - Тонкий лёд

– У нас с вами все получится, Флоретта, – закончил Аристан Альдис, возвращаясь ко мне из своих заоблачных высей.

– Безусловно, Аристан, – судорожно вздохнув, ответила я почти шепотом, ощущая странное разочарование от того, что он отпустил меня и снова стал слегка отстраненным.

Его сиятельство проводил меня до места, усадил и снова удалился, оставив под присмотром папеньки и брата, уже стоявшего рядом с родителем. Старший агнар Берлуэн пытал младшего о причине недоброй мины на его лице. Заметив нас с диаром, он ненадолго оставил Арти в покое и переключил свое внимание на меня. Аристан кивнул папеньке и снова удалился, бросив на меня короткий взгляд.

– Что произошло? – спросил меня родитель, как только мы остались одни.

– Ничего такого, что стоило бы вашего внимания, папенька, – ответила я.

– Тогда отчего лица моих детей таковы, словно они побывали в переделке? – агнар Динор Берлуэн не желал оставлять попыток дознаться о досадном происшествии, которое привело нас с братом в дурное расположение духа.

– Отец, – не без раздражения отозвался Арти, – все хорошо. Бал великолепен…

– Ах, агнар Берлуэн, сразу видно, что вы никогда не бывали на балах, – посторонний женский голос заставил нас всех троих вскинуть головы.

Увидев хозяйку этого голоса, я почувствовала, как кровь отлила от моего лица, а в следующее мгновение бросилась обратно. От гнева и обиды запылали даже уши. Зачем диар пригласил эту злую женщину, едва не убившую меня? Неужели правила приличия оказались сильней покушения на его невесту? Ведь не далее, как четверть часа назад, он говорил, что все оскорбления, адресованные мне, он принимает на свой счет. Так зачем же здесь агнара Керстан?!

Сия дама смотрела исключительно на меня. Ее самоуверенности и высокомерию позавидовала бы и королева. Столько было во всей ее позе и взгляде превосходства, что мне захотелось забиться в какую-нибудь щель и не показывать оттуда носа, чтобы вновь не оказаться в опасности. За ее плечом я заметила уже знакомый цветник на голове, и вторая дама также была с агнарой Керстан. Их губы кривились в насмешливых ухмылках.

– Что вам угодно? – ледяным тоном спросил мой отец. – Желаете извиниться за то, что чуть не убили мою дочь?

Агнара Керстан перевела на папеньку взгляд и в фальшивом недоумении приподняла брови:

– Разве мне есть за что извиняться? Лошади понесли, мой кучер уже наказан за нерадивость. Моей вины в произошедшем нет. А то, что ваша дочь оказалась в луже, так на то было ее собственное желание. Такое поведение простительно девице, прожившей в лесу всю свою юность. К тому же ее молодость уходит, возможно, слепота и неуклюжесть – это первые предвестники старости, откуда же мне знать.

– Слушайте вы! – мой брат побагровел. Глаза его лихорадочно сверкали, и Артиан процедил сквозь зубы: – Или мне стоит кричать в полный голос, бабушка?

– Какая неучтивость! – воскликнула женщина с цветником, и я признала в ней обладательницу красивого мелодичного голоса.

– Оставьте, Адетта, – усмехнулась агнара Керстан, – разве же можно обижаться на тех, кого этикету обучали лягушки на болоте?

Гадюки с готовностью захихикали, кажется, кто-то из гостей, стоявших неподалеку, тоже рассмеялся. Мой папенька с достоинством распрямил плечи и приготовился уже ответить, как его прервал неожиданно жизнерадостный голос хозяина поместья.

– Агнара Керстан! – Аристан вышел вперед. – Так вот, где вы притаились. А я вас искал. Как поживаете, дорогая моя?

Женщина присела в реверансе, на губах ее появилась совсем иная улыбка. Она открыла, было, рот, чтобы ответить, но диар, перебил, не позволяя произнести ни звука:

– Постойте-постойте, а что это с вами? – Его сиятельство замер в задумчивости, погладив подбородок. Его пристальный взгляд неучтиво прошелся по лицу и фигуре агнары Керстан. Мой жених удрученно покачал головой и участливо продолжил: – Что же вы не сказали ни слова о том, что находитесь в бедственном положении? Если ваш муж обратится ко мне, я непременно ссужу ему денег. Кажется, в этом платье вы уже появлялись в свете, не так ли? Но послушайте, голубушка, это же дурной тон, кто учил вас манерам? До недавнего времени вы представлялись мне особой благородного воспитания, и вдруг такой промах…

– Ва…

– Определенно, – вновь перебил побледневшую женщину диар. – Да и этот ужасный гарнитур. Дорогая агнара Керстан, обратитесь к моему камердинеру, он даст вам адрес отличного ювелира. – Его сиятельство вдруг потер подбородок. – Постойте, я узнаю его. Разве такую грубую вещицу, как это колье, можно забыть? – Теперь на его лице мелькнуло изумление, смешенное с отвращением. – Так это вы напали на меня месяца два назад на приеме в доме агнара Далейни? Ну конечно, вы, ни у кого больше нет столь ужасной вещицы. А я-то все гадал, кто та возмутительно женщина, одурманенная чрезмерными возлияниями, что висла в темном коридоре на моей шее и говорила непристойности. Постойте! – Аристан Альдис чуть склонился, скривился и обмахнулся ладонью. – Да вы же снова нетрезвы! Как иначе объяснить столь возмутительное поведение в моем доме. Благородные агнары, а вам не кажется, что агнара Керстан пьяна?

Взгляд диара скользнул по лицам притихших гостей.

– Да, похоже, что вино сыграло с этой дамой злую шутку, – невозмутимо ответил мой папенька. – Ту ересь, что несла агнара до вашего появления, вряд ли возможно ожидать от трезвомыслящего человека.

– Значит, мне не показалось, – удовлетворенно кивнул Аристан.

В это мгновение подошел лакей с подносом, на котором лежали пирожные. Он появился из-за спины агнары Керстан, хватавшей ртом воздух. Диар обернулся ко мне:

– Драгоценная моя, вы, кажется, хотели пирожных? Я не знал, каких точно, потому приказал принести разных.

Я удивленно взглянула на своего жениха. Никаких пирожных я не просила, это помнила точно.

– Благодарю, ваше сиятельство, – ответила я, и лакей направился ко мне…

Но вдруг запнулся, попытался перехватить поднос, однако не преуспел в этом. Из-за неловкого движения поднос взлетел в воздух, и пирожные попали на агнару Керстан, оставив на ней следы крема. Она вскрикнула, поднос упал, оглушительно загрохотав в воцарившейся тишине. Лакей трагически заломил руки, глядя на крем, ползущий по груди благородной дамы. Жирные белые кляксы расползались по атласной ткани.

– Какая досадная случайность, – сокрушенно вздохнул диар. – И ведь никого не обвинишь, всего лишь нерадивость слуги. Впрочем, возможно, вы не устояли на ногах и сами подтолкнули под руку моего лакея? – мужчина задумчиво потер подбородок. – Как жаль, что вы замарались, агнара Керстан. Боюсь, столь нечистая особа не может более задерживаться в моем доме. Покиньте мое поместье немедленно.