Анна Богарнэ - Дракон клана Натхая

Во сне он оказывался в пещере: место встречи никогда не менялось. Очнувшись там в который раз, король все еще старался унять дрожь. Клыкастая пасть обдала его воздушным вихрем, и он повалился, расцарапывая спину о камни. Глаза чудовища сверкали золотом даже в кромешной тьме. Слегка наклонившись, оно фыркнуло, и раздался его громоподобный голос:

– Обо мне нет упоминаний в замке, – короля прошиб пот. – Если бы ты был чуть умней, искал бы у монахов, – интонация чудища создавала иллюзию, и Роберту казалось, что оно улыбается. – Займись лучше земными делами, позаботься о судьбе сына. – Роберта колотила мелкая дрожь.

– Что это значит? – выдавил он, обхватывая себя за плечи.

– Родитель должен заботиться о своих детях, – повернулось оно так, чтобы его видеть, сверкая ярким золотым глазом. – Твой сын бастард. Кто направит его, когда тебя не станет? – чудовище издало человеческий смешок.

Король вскочил в постели. Что бы это ни было, оно намекало ему на скорую смерть, а сновидения казались реальными. Мысль о смерти крепко засела у него в голове. По наводке неизвестного существа Роберт отправился в графство Бретань и заключил мир с Аленом третьим. Единственным непреложным условием мира было наличие клятвы, которую он взял с графа. Она была задокументировала и скреплена печатями монархов. Совет всячески препятствовал его решению, считая Бретань ненадежным союзником, но короля не волновали их опасения: он был преисполнен своими. Роберт рассудил, что лишь тот, кто отчаянно жаждет его трон, способен напутствовать Вильгельма после его кончины. Он чувствовал, что время поджимает.

В покои робко постучали, король слабо откликнулся. Вильгельм с радостными возгласами бросился в объятия отца и чуть не подпалил себя свечкой, приспособленной в ручке кресла для чтения. Роберт крепко обнял сына, прижимая его к своему исхудавшему телу. Герлева неслышно подошла к своим любимым мужчинам, с нежностью и тревогой наблюдая за их объятиями, – но, как только король обратил на нее внимание, исправно сделала реверанс.

– Ваше Величество, когда вы уезжаете? – спросил сын, устраиваясь поудобнее у него на коленях.

Вильгельму было всего пять, но смышлености ему было не занимать. Роберт потрепал его по русым, как и у него, волосам.

– Я отправляюсь с рассветом. Надеюсь, ты присмотришь за своим наследием, пока я буду странствовать? – Мальчик серьезно кивнул.

– Есть ли нужда, мой король? – грустно спросила Герлева.

Они поженились по старым обычаям, игнорируя церковь, и официального статуса она так и не удостоилась. Однако Герлева была ему больше, чем жена, – она была его продолжением.

– Вильгельм, отнеси, пожалуйста, свитки в библиотеку, – попросил он сына. Мальчик похватал свитки и выбежал из покоев. Роберт широко улыбался.

– Немыслимо, – холодно произнесла она вставая так, чтобы он смотрел на нее. – Ты король. За что ты раскаиваешься? Паломничество? Ты никогда не верил, – скрестила она на груди руки.

– Я вершил судьбы, Герлева. Пришло время платить по счетам, – глухо ответил он, поднимаясь. – Не волнуйся, я вернусь очень скоро.

– Нет, – на глаза у нее навернулись слезы, – не вернешься. Ты умрешь в дороге, а я останусь одна, – отвернулась она, подавляя рыдания.

– Какие мрачные мысли. Так просто ты от меня не избавишься, – обнял любимую Роберт.

Она не знала, что с ним происходит; и не должна была узнать. Чудовище было секретом – самой страшной тайной, уничтожавшей его день ото дня. Он гнал тварь, а она являлась ему снова и снова, обличая его беспомощность. Так пролетели четыре года. Он успел совершить несколько крупных походов, страна процветала. Король был сильным лидером, но состояние его вдруг ухудшилось: он срывался на прислуге, поднимал руку на членов совета, а затем ярость сменилась апатией и отсутствием аппетита, и всего за несколько месяцев он превратился в высохшего старика. Роберт совсем перестал спать. Иногда, пребывая в каком-то вялом состоянии, ему казалось, что он отдыхает, но это было не так. Начались головокружения и ломота в теле.

Ненавистный им когда-то архиепископ прижился в Нормандии и остался в замке. Он стал духовной тенью города, хоть это было непросто: упертый народ продолжать верить своим Богам. Однако пылкие речи Ансгара возымели влияние на самого короля, и он на шаг приблизился к своей цели.

Чем сильнее становился страх, тем ближе Роберту был епископ, и тем спасительнее его речи. Однажды он открыл ему свою тайну. Внимательно выслушав историю о чудовище, Ансгар предложил избавиться от него паломничеством в город, где зародилась религия – Иерусалим.

Они отправились в путь, преодолели земли Франции и Рима, и через Константинополь зашли в Иерусалим. Там Роберт скинул груз с души, и чудовище перестало ему являться. Расценив это, как знамение, он успокоился. Первая их остановка по дороге домой состоялась в Никее, где знатных путников приветливо встретили. Расположившись в поместье близ озера, они пировали, выпивая за обретенную королем свободу. Набравшись вином, Ансгар окосел и уснул прямо за столом. Какое-то время Роберт смотрел на безмятежного спутника, и его тоже потянуло в сон.

Он погружался на дно моря. Вода скользила по одежде, отчего-то ее не касаясь. Она была чистой, где-то вдалеке колыхались течением длинные водоросли. Роберт повернул голову и увидел пещеру. Разумом он понимал – там может таиться опасность; но тело упрямо приближалось ко входу.

Король шагнул внутрь, вода исчезла, мокрые стены блестели тысячами огней. Чем дальше он заходил, тем светлее становилось вокруг, и тем шире пещера. Яркий свет резанул ему по глазам, и он заслонил их рукой. Отскакивая от стен, грубый голос заполнил собой пространство: – Как жаль, Роберт «Дьявол»!

– Я тебя изгнал! Ты не настоящий! – закричал король срывавшимся голосом, и попятился.

– Ты сделал неправильный выбор, – спокойно ответило чудище. – Ты будешь расплачиваться за него множество жизней. Иди же Роберт, беги в объятия к тому, кому ты вверил свою душу…

Свет согревал его с головы до пят, с потолка посыпались камни, ноги оторвались от земли. Он летел, и вода оставалась далеко позади, а облака обволакивали его тело. Он растворялся в поднебесной: вначале отделились мысли, затем воспоминания. Роберт расщеплялся и уже не понимал кто он и где находится. Ощущения исчезли вместе с памятью, король окончил свое существование.

Ансгар вернулся в Фалез один, его глаза приобрели тусклый оттенок – подобие прежнего цвета. Узнав о смерти любимого, Герлева была на грани помешательства, ведь сбылись самые худшие ее опасения. Конечно же, она ощутила внутреннюю пустоту еще неделю назад, но не желала себе в этом признаться.