Анабель Ли - Кому что нравится, тот тем и давится. Книга 2

Подняв глаза на преподавателя, встретилась с его удивленным взглядом:

– После всех занятий ко мне.

Потом он ушел вниз рассказывать, как его убить, а Дора погладила пояс:

– Дорогая вещица. Смотри-ка как удачно складывается: у тебя уже есть подарки от всех поклонников. От ректора – шкурка, от Вирмы – пояс, от Пэрита – баночка слюней.

Да, у меня уже коллекция. От Кита ничего нет и, судя по его взгляду, уже не будет. Надо как-то с ним объясниться. Но Пэрит начал лекцию и я переключилась на преподавателя.

– Существует несколько методов убить вампира, однако их не так много. Как ни странно, вампиры – очень живучие существа. Итак, кто готов озвучить методы?

Пэрит окину взглядом аудиторию и, естественно, единственным, кто поднял руку был Митр.

– Растэ, выходите сюда.

Митр побежал вниз по ступенькам. Я обрадовалась. Наш план с Лотой точно сработает. Он на слово «вампир» стартует в любом направлении.

– Кого вы себе в противники выбираете? – спросил преподаватель. Все, естественно, ожидали услышать: «Киранэ», поэтому я не сразу среагировала, когда прозвучало: «Эмили».

Вот подставщик! Я ему личную жизнь устраиваю, а он меня – на поединок. Делать нечего поплелась, лихорадочно вспоминая, что я знаю про убийства кровопийц.

– Растэ, начинайте, – скомандовал Пэрит.

– Отрезать голову и наложить заклятье гниения.

– Накормить чесноком.

– Рочилд, выбирайте ингредиенты известные в этом мире, – потребовал Магистр.

Как прикажет, исправилась быстро:

– Накормить Кразой.

Преподаватель промолчал.

– Заклятье «кипящий яд», – продолжал Митр.

– Вбить осиновый колышек в сердце.

– Рочилд, если вбить колышек в сердце – это убьёт только человека, – пояснил вампир. Ну вот, а я думала, что все наши легенды правдивы. Ладно:

– Мой секретный метод два.

– Поясните.

– Не могу, он же секретный. – Если он считает, что я про свое тайное оружие ему все-таки оглашу – он ошибается.

– Идите, садитесь Рочилд. Растэ – вам бонус на экзамене.

То, что Митр заслужил бонус меня порадовало, но несправедливость суждений о моих знаниях разозлила:

– Я еще три метода знаю!

Митр напрягся, а преподаватель насторожился:

– Огласите же.

– Нет, я их использую, когда время придет.

Развернулась и пошла подниматься. Багаж у меня уже внушительный насобирался с земли тащить: медикаменты, книги по переливанию, одежда, кресты церковные, пара фунтов чеснока, осиновые колышки и серебряные пули. Наверно, придется кого-то просить помочь.

После пар мы с Дорой смешали состав для духов и я отправила Лоте записку. Пока ждали ответ, обе намазались в честь Пятницы помадой. Потом попытались сделать домашнее задание, но делать не хотелось, поэтому не стали. Пришел ответ от Лоты и я вышла на лестницу, чтобы передать ей снадобье. Девушка просто светилась от восторга и проглотила зелье моментально. Мы постояли пару минут, пока не началось действие. Запах поменялся на цветочный. Правда, очень едкий, но все равно приятней в разы и не вызывал тошнотворных спазмов.

– Ну как? – поинтересовалась Лота. – Я-то сама не чувствую.

– Потрясно, как Шанель 5.

– Это приятно?

– Да – это супер. Удачи тебе. Только не целуй его, поняла?

Девушка умчалась в библиотеку ловить любимого, а я со спокойно совестью пошла подниматься обратно в общагу, как вдруг вспомнила, что меня Пэрит вызывал. Господи, надеюсь он не весь вечер там меня ждет. Хотя, что такое для вампира несколько часов в вечности?

Подойдя к кабинету Магистра, постучала, но никто не ответил, поэтому, дернув ручку, зашла.

– Откуда вдруг такая нерешительность, Рочилд? Заходите.

Пэрит сидел за своим столом и что-то записывал.

– Что вы не отвечаете, когда стучат?

– Я был уверен, что вы в любом случае влезете.

Ну зачем всегда самое гнусное обо мне думать? Была бы такая наглая – не стучала бы вообще.

Он поднялся и подошел ко мне:

– Что у вас с губами.

Вот чёрт! Помаду-то не стерла.

– Это помада, надеюсь, вы сможете себя контролировать. Не будете, как Вирмы, кидаться на красное?

– Забавно, что вы первые начали про вашего возлюбленного разговор. Но сначала ответьте, зачем вы сюда с этим явились? Меня провоцировать?

Он что, считает женщина просто так накрасится с подружкой не может?

– Я не специально. Чисто случайно вспомнила, что вы вызывали, стереть не успела.

Господи, кто мог подумать, что вампиры так падки на красную помаду. Этот тоже, вон, стоит, разглядывает.

– Забыли?

Ну вот, теперь я точно не только ужин пропущу, но и на тренировку с Вирмы опоздаю. Наверно, лучше перенести:

– У вас клочка бумаги не найдется? Мне надо записочку послать.

– Что, еще о какой-то встречи забыли?

– Нет, как раз вспомнила, перенести хочу. Вы же явно теперь пока сами помадой не вымажетесь, не отпустите.

Магистр бумагу выдал и уставился, что я буду писать. Как-бы смастерить текст так, чтобы он не понял кому отправляю? Вывела: «Сегодня не смогу, давай завтра».

– Вы закончили с посланиями?

Я кивнула.

– Итак, Рочилд, я хочу, чтобы вы поняли, что жизнь с вампиром – это не простой путь! Даже если ваш избранник вас любит, в чем я, зная Вирмы, сильно сомневаюсь, он все равно вас оставит, – вышел из-за стола Магистр.

– Потому что я много говорю?

– Нет, потому что вы будете стареть и умрете. Гораздо проще начать отдаляться от любимого человека заранее и держать на дистанции, чтобы потом не было невыносимо больно, когда он умрет.

У меня защемило сердце. Он с таким чувством говорит, что, мне кажется, он это пережил.

– А почему она не захотела обратиться?

– Кто? – Магистр сощурил глаза.

– Девушка, которую вы любили.

– Я посмотрю, вы удивительно проницательны, – он отвернулся, – вам следует понимать, что человек добровольно на обращение соглашается, только если сильно любит и готов отказаться от всего, привычного ему, от своей жизни, и даже от своего тела.

Похоже, она его не любила искренне.

– Если бы я любила, отказалась бы.

Он взглянул на меня:

– Вы что, любите Вирмы?

Я покачала головой. Сама думала, что если бы ректор был вампиром, но предложил быть всегда с ним, я бы даже не думала ни секунды, сама бы ему шею в зубы пихнула.

– Но я понимаю, что такое любить и быть ненужной, – опустила глаза. Вспомнился Рик и как я тогда ревела. Потом вспомнился ректор и как он меня послал. Я почти месяц уже, как заподозрила его интерес, из всех сил пытаюсь ему понравится, а все без толку. Два вымученных поцелуя и на этом конец романтики. На глаза навернулись слезы. Даже помутнело. Не дай бог, мне еще при Пэрите реветь, господи. Он же не дурак – догадается.

О том, что он подошел, я поняла, почувствовав его руку на своей талии: