Клэр Вирго - В плену у волка

– Простите меня, Джина, не хотел вас напугать. И смутить тоже.

Я подошел вплотную к лохани и вновь провел по волосам. Она дернулась, но не повернулась. Лишь сглотнула громко и напряглась.

– Вам нужна помощь? – вкрадчиво спросил и принялся буравить взглядом ее затылок.

– Н-нет, спасибо, справлюсь.

Я усмехнулся.

– Хорошо. Я вообще-то пришел сказать, что можете оставаться у нас, сколько захотите. Никто вас не обидит. Если, конечно, вы не станете нам лгать. Мы очень не любим, когда нас обманывают. Последствия бывают самые неприятные.

Она снова вздрогнула и повернулась.

– Я и не собиралась вам врать.

В глубине ее глаз я увидел страх. Но боялась она не меня – это я знал точно. Было что-то, чего она страшилась больше, чем обещанных мной последствий за вранье. И это меня настораживало и интересовало одновременно.

– Если решите сказать правду, – я многозначительно посмотрел на нее, давая понять, что знаю о ее лжи, – найдите меня. И я постараюсь вам помочь.

– Помочь? – усмехнулась она. – А вы всем попавшим в беду девушкам помогаете? Или я одна такая особенная?

Она храбрилась, но от оборотня правду не скроешь. Даже в человеческом облике мы чувствуем эмоции, у каждой свой запах, цвет, вкус. И сейчас в воздухе висел тяжелый аромат страха. Я втянул его носом тихонько, чтобы она не заметила, и покатал его на языке, пробуя на вкус. Терпкий, сладкий… новый, с незнакомыми оттенками. Это было приятно. Каждый волк видел эмоции по-своему, но у Альфы всегда расширенное восприятие, краски более яркие, оттенков больше. Вот и сейчас страх Джины был для меня окрашен в ярко-синий.

На пару секунд я позволил себе раствориться в чужих эмоциях, а потом резко заставил себя вернуться в реальность, отгоняя туман перед глазами.

– Кто знает, – ответил я на ее последний вопрос, – кто знает. Найдите меня, Джина, – с нажимом повторил и вышел. Нужно было разобраться кое с чем. И это я мог сделать только наедине.

Реджина

Стоило мне закрыть глаза и окунуться в расслабляющий отвар восстанавливающей ванны, как снова провалилась в сон, словно до этого не спала и только сейчас очутилась в полной безопасности и смогла наконец отдохнуть.

Но жизни нельзя доверять, она подставляет подножки неожиданно. Вот и я, услышав тяжелое дыхание, открыла глаза и с удивлением обнаружила Джареда совсем рядом. Даже показалось, что он прикасался к моим влажным волосам, перекинутым через край, но старался делать это незаметно. Я подскочила в лохани, испугавшись нежданного гостя. И зря. Представ перед мужчиной раздетой в первый раз в жизни, ощутила такое смущение, что окативший волной стыд тут же заставил спрятаться под толщей воды. Только заметила, как глаза Джареда странно вспыхнули желтым, когда он впился в меня взглядом, осматривая с головы до ног, словно его обуяло нечто магическое. Но стоило мне спрятаться и окатить его водой из лохани, как оборотень, ошарашенный неожиданным принятием ванны, хмыкнул, а затем стянул с себя мокрую одежду, словно быть обнаженным для него было самым естественным на свете. Вероятно, сказывалась звериная сущность.

Сначала я не открывала глаза, чтобы не показать возникшего интереса, но после, когда Джаред стал намекать, что обманываю его, не сдержалась, оглянулась и снова попала под чары обворожительного взгляда.

Я мало что знала об оборотнях, их обычаях и традициях, только среди ведьм ходило поверье, что обладают они мощной силой, а еще умением влиять на людей. Вот и сейчас мне казалось, что его обаяние манит к себе, заставляет, вынуждает открыть правду, кто я такая и кем являюсь. Я старалась перестать пялиться на него, разглядывать мускулистое тело, поросль, что начиналась на груди и заканчивалась внизу, куда мой взгляд нет-нет да и возвращался нревольно. Мужчина был не просто силен, его мощь впечатляла, словно каждый миллиметр поджарого тела был создан, чтобы воевать, защищать и драться. Он говорил так мягко, так вкрадчиво, но в то же время так властно, что я не выдержала, нагрубила, только чтобы он ушел. Стоило Джареду покинуть уютный домик знахарки, как из него словно солнышко вышло, словно холодом повеяло со всех щелей, и я тут же замерзла в быстро остывшей ванной, с Джаредом будто ушло и все тепло жилища.

Много позже, когда я прибралась в комнате и убрала с пола то, что разлилось, услышала шаркающие шаги, следом отворилась дверь, и вошла знахарка.

– Джина, деточка, – произнесла она, от нее пахло травами, за спиной была целая мешковина, набитая различными растениями и цветами, в корзинке лежали грибы. Она сгрудила принесенное в углу на лавке, тяжело вздохнула и облокотилась о стену. – Помоги мне сложить это. – Морщинистая рука показала на принесенное.

Я удивилась.

– Откуда это, ведь сейчас зима, сугробы лежат?

Старуха ухмыльнулась.

– Погреб у меня есть неподалеку, магией заговоренный. Я весной, летом и осенью все нужное собираю и туда складываю, оно хранится в холоде и остается свежим, будто только собранное. А по мере необходимости достаю, вот как сейчас. Так что, поможешь?

– Конечно, с радостью, – отозвалась я. Связала травки в пучки и повесила их на крючки над потолком, проверила сухие сборы, сложила сухостои в мешочки поменьше, кое-что по памяти смешала, ориентируясь на то, какие травы сложены вместе, их отложила отдельно.

– Травница? – констатировала очевидный факт знахарка, тихо наблюдая за мной все это время, а я тут же почувствовала, как щеки заливает краска. Ну какая из меня врушка, если меня так легко раскусить. Однако быть травницей не опасно, значит это можно сделать легендой. Врать легче, если перемешать правду и вымысел.

– Я маме часто помогала, она была лекаркой, а я только что-то помню из детства, – приоткрыла часть правды о себе.

– А где она сейчас? – продолжила расспрос старушка, но мне хотелось прекратить разговоры, что бередили раны.

– В сырой земле, как и отец, – сказала будто отрезала. Хоть и много лет прошло, а чувства резали, словно вчера все случилось. Слеза против воли скатилась по щеке, и я утерла ее.

– Ну-ну, – потрепала меня по плечу знахарка, – не переживай, пойдем поедим, а травам я тебя обучу, коли захочешь. Кстати, меня Лейлой зовут.

Я лишь кивнула, не говоря, что уже знаю. Не хотелось признаваться, что подслушала ее разговор с Джаредом.

Знахарка, словно и не было в ней усталости, бодро подскочила с лавки, ловко открыла печь и достала оттуда кашу, из холодного погреба вяленое мясо, отрезала душистую краюху хлеба, и мы уселись за массивный дубовый стол возле окошка.

– Как вкусно! – восхитилась я простой, сытной еде. Мачеха ограничивала меня во вкусностях, все время оставляя то без обеда, то без ужина, поскольку, как она утверждала, мужчинам нравятся худышки с прозрачной кожей, чтобы солнечные лучи даже не касались тела.