Екатерина Каблукова - Выигрыш

Слухи… они стали частью жизни Грегори с тех самых пор, когда его дар проявился. Поначалу его злил шепот за спиной, охранные знаки, сложенные украдкой, и люди, слишком поспешно уступающие ему дорогу. Потом он привык и сейчас даже получал некое удовольствие, наблюдая, как нынешний премьер-министр при виде него украдкой крутит пальцами неприличный жест, призванный отвести злую магию. На прошлый праздник Рождения года Грегори даже послал министру в подарок небольшой амулет от злых чар, с усмешкой представляя, как вытянется и без того лошадиное лицо этого брюзги.

Мысли вернулись к таинственной незнакомке. Может быть, стоило отдать приказ разыскать ее? Исключительно с целью узнать о самочувствии. Граф Саффолд усмехнулся. Кого он пытается обмануть? Ему просто хочется видеть девушку еще раз, полюбоваться ее выразительными глазами, может быть пригласить прокатиться в парке на фаэтоне. На этом лорд-чародей недовольно нахмурился. Голубоглазая незнакомка была не из тех женщин, с кем можно приятно провести время, а потом легко расстаться. Женитьба не входила в планы графа. Пока что.

Карета остановилась. Лакей проворно распахнул дверцу. Граф Саффолд вышел и, придав лицу соответствующее выражение почтительной скуки, вошел в королевский дворец. Разумеется, лорд-чародей мог явиться порталом, но тратить силы понапрасну не хотелось.

Небрежно опираясь на трость, Грегори шагал по зеркальной галерее, изящно раскланиваясь с немногочисленными пока еще придворными. Лакеи подчеркнуто почтительно распахнули двери в приемную. Мельком взглянув на них, лорд-чародей усмехнулся и вошел в комнату, в которой за огромным столом сидел невысокий человек, одетый в военный мундир. Волосы сидящего были тщательно напудрены, но на лице не было белил, а из украшений на руке сверкал перстень, подаренный лично его величеством. Грегори знал, что этот перстень является мощным защитным артефактом., поскольку сам зачаровывал камень. Услышав скрип дверных петель, человек поднял голову и посмотрел на входящего проницательными карими глазами. На его тонких губах промелькнула улыбка:

– Грег, наконец-то, я уж тебя заждался!

– Мой дорогой Майлз! – Граф подошел и протянул руку, обменявшись с другом крепким рукопожатием. – Ты не находишь, что некоторые слуги его величества полны суеверий и предубеждений?

– Надеюсь, этот камень не в мой огород?

Майлз О’Ха́ра, уже который год бессменный секретарь его величества, неодобрительно посмотрел на лорда-чародея, который, небрежно отодвинув бумаги, присел на край стола.

– Ну что ты! – Грегори поболтал ногой, любуясь, как переливаются бриллианты на пряжке туфли. – Я говорю о лакее за дверью. Только что этот тупица сложил неприличный жест, полагая, что это защитит его от моего дурного глаза!

– Прикажешь его высечь? – Майлз уныло посмотрел в сторону галереи.

– Высечь? Фи, мой друг, как это пошло! – Лорд-чародей щелчком взбил кружевные манжеты. – К тому же тогда бедняга точно будет уверен, что это происки моей дурной магии. А мне не нужны слухи. Лучше убери его с глаз его величества: не ровен час, он начнет крутить дули при иностранных послах.

– Как скажешь, все равно он решит, что это твоя магия, – усмехнулся О’Хара, вновь сел на стул и потянулся за одной из папок. – Кстати, о послах. Посольство из Гишпании прибывает через три дня.

– Зачем? – Грегори щелкнул пальцами, усиливая стандартную магическую защиту от прослушивания.

Вступив на должность, он месяц буквально прожил во дворце, доводя систему, созданную еще его предшественником, до совершенства.

– Официально – обсудить возможность помолвки наследника с одной из дочерей гишпанского короля.

– А настоящая причина?

– Не поверишь, но она и есть: Гишпания слишком обеспокоена ослаблением королевской власти в Паризьенне, Луи́с слаб, а его Кати́-Генрие́тта думает лишь об украшениях и своей игрушечной ферме. Все опасаются революции, которая Бог весть чем закончится!

– Да, это было бы весьма неприятно, – согласился Грегори. – Мне стоит обсудить это с его величеством?

– Он ждет тебя, но не думаю, что сможет добавить что-то еще. Грег, он чем-то сильно обеспокоен!

– Хорошо! – граф Саффолд поднялся и небрежным движением поправил шпагу. – Надеюсь, беспокойство не испортило ему настроения?

– Не знаю, но думаю, он рассердится, как только увидит твою рыжую голову! – Майлз вновь уткнулся в бумаги. – Мне сказали пускать тебя незамедлительно и без доклада, так что можешь войти!

Лорд-чародей кивнул и прошел в соседний кабинет, белые стены которого были обильно украшены сусальным золотом. Оно сверкало повсюду: украшало лепку стен, обрамляло полотна картин, даже статуэтки непропорционально огромных пухлощеких младенцев с крыльями, призванные осыпать из рога благоденствия хозяина покоев, были покрыты им полностью.

Его величество, немолодой человек с вечной складкой на лбу, подтверждающей, что он много времени проводит в раздумьях, сидел за столом из красного дерева. При виде вошедшего лорда-чародея он отложил папку и откинулся на спинку кресла:

– А, Саффолд! Вы как всегда пунктуальны!

– Ваше величество!

Граф поклонился и подошел к столу, с опаской поглядывая на огромную люстру с подвесками из горного хрусталя. Ему почему-то казалось, что в один прекрасный день крюк в потолке не выдержит, и люстра рухнет на головы.

– О’Хара уже рассказал вам о гишпанцах?

– О гишпанцах?

Лорд-чародей с должным интересом посмотрел на хозяина кабинета. Тот хмыкнул:

– Бросьте, Саффолд! Будто я не знаю, что вы прибыли на четверть часа раньше и уже переговорили со своим другом!

– Ваша проницательность меня восхищает! – Грегори склонил голову, пряча по-мальчишески дерзкую улыбку.

Король отмахнулся:

– Мое положение обязывает угадывать такие вещи. Так что вам рассказал мой дорогой – во всех смыслах этого слова – секретарь?

– Что нам стоит ожидать гишпанских послов. Полагаю, их разместят в зеленых покоях? Мне следует предпринять что-то по данному поводу?

Его величество покачал головой:

– К сожалению, они предпочитают жить у себя в посольстве.

Лорд-чародей бросил на короля быстрый взгляд и лениво протянул:

– Вот как?

– Да, мой дорогой. Более того, они уже наслышаны про вас и настаивают, чтобы вы были отстранены от участия в переговорах.

Граф Саффолд выжидающе молчал, его величество помедлил, внимательно рассматривая стоящего перед ним мужчину, затем продолжил:

– Я отказал им. Но гарантировал, что вы не будете вмешиваться в переговоры с помощью магии.

– Разумеется, – едва заметно выдохнув, Грегори поклонился.

Отстранение его от участия в таких переговорах в умах многих придворных означало бы опалу, а лорду-чародею очень не хотелось, чтобы особо рьяные неприятели ночью начали бить ему окна камнями.