Алена Занковец - Сердце волка

Я отворачиваюсь, чувствуя, как мгновенно пересохло в горле. Теперь энергия, бушующая во мне, сосредотачивается в определенном месте. И это вовсе не упрощает жизнь.

Моя спасительница начинает расстегивать ремень на шортах. С трудом отдавая отчет в своих действиях, я опускаю ноги со стула и развожу колени, подпуская ее ближе. Еще секунда – и она, уже нагая, стоит прямо передо мной, я чувствую тепло, исходящее от ее тела. И где-то на самом краю сознания проскальзывает мысль о том, что женщина, стоящая передо мной, не сумасшедшая и не странная. Она желанная до такой степени, что я теряю контроль над собой. Вот так, в темноте, в рассеянном лунном свете, могла бы выглядеть моя Дикарка.

– Завяжи волосы, – прошу я, скользя ладонями по ее талии.

Соблазнительница не отстраняется, не ударяет меня, а только слегка ведет бедрами – движение, от которого на мгновение останавливается мое сердце.

В ответ она качает головой.

Нет – так нет.

А дальше я словно перемещаюсь в иную реальность, скорее похожую на сон или забытье. Все, происходящее со мной, теперь воспринимается иначе. Ощущения обостряются до предела, за которым, наверное, следует только космическая пустота. Мне не нужен воздух, я хочу и могу вдыхать только ее дикий, резкий запах. Чувствовать языком только ее солоноватую кожу.

Она сама садится ко мне на колени. Я лишь придерживаю ее бедра, помогая раскрываться еще больше. Все, на что я способен теперь, – это откинуться на спинку стула и дать поглотить меня внутреннему пожару, подобному тому, что недавно бушевал снаружи. Я выгибаюсь, рычу, возможно, кричу. И словно сквозь вату в ушах слышу далекий волчий вой.

Ночь я провела как в бреду. Плохие сны сменялись кошмарами. Я просыпалась внезапно, хватала ртом воздух, словно меня снова и снова окатывали ледяной водой. Долго не могла уснуть, мучаясь вопросами: где я, что с моим отцом, что будет со мной. А потом проваливалась в сон, как в пропасть. Казалось, эта пытка не прекратится.

И все же утро наступило. Едва я открыла глаза, на меня обрушилась лавина звуков: жужжание мух, стрекот кузнечиков, клекот аистов, шуршание крыльев ласточек. Шорох, шелест, треск, звон. Солнечный свет заполнял комнату. И мне снова показалось, что все обойдется, что новый день принесет хорошие вести – состояние не менее опасное, чем ночная беспомощность.

Я осторожно приподнялась на локтях. В комнате никого не было. Неслышно коснулась ступнями пола. Тишина. Тогда, осмелев, я завернулась в простыню и отправилась «на разведку».

Похититель вошел на кухню, когда я приглядывалась к жестяным тазам, лежащим возле корыта с водой. Возможно, он был единственным знакомым мне человеком в радиусе тысячи километров, так что я обрадовалась его появлению. Вернее, тому, что появился он, а не кто-то другой. Я даже сказала «доброе утро». Сосед улыбнулся – не так, как вчера, когда «умыл» меня, а вполне искренне. Думаю, утро для него закончилось уже давно.

– Я съездил на рынок в ближайший городок, – похититель раскрыл рюкзак. Недалеко есть город, машинально отметила я. – Купил тебе немного сменной одежды.

Как же это было кстати! Я бросилась к рюкзаку.

Пока мой спаситель разглядывал меня в простыне, я разглядывала обновки: пару маек и две юбки, одну – длинную, другую – чуть выше колена.

– Юбки?.. – в недоумении спросила я.

– Ну, ты же девушка.

Я не могла понять, он серьезно или издевается.

– Ты сколько времени следил за мной? – возмутилась я. – И что, хоть раз я была в юбке? Мне нужна нормальная одежда!

– Ладно, – он кивнул, и у меня отлегло от сердца. – Куплю, когда рынок снова откроется. В следующую субботу.

То есть через неделю! Я сделала глубокий вдох и, прихватив рюкзак, пошла в спальню.

Выбрала бирюзовую майку на тонких шлейках и светлую юбку, что покороче, в мазках полевых цветов. Посмотрела на себя в зеркало – и перестала хмуриться. Неплохо. Даже красиво.

– Спасибо! – на всякий случай крикнула я.

Сосед ничего не ответил.

Дальше было хуже – завтрак. На столе – сковородка мелкой рыбешки.

– Это что? – спросила я.

– Плотва. Стежка принес, брат Настеньки. Только сегодня наловил. Мелкая, но вкусная.

Кто такие Стежка и Настенька, я, наверное, должна была догадаться.

Села за стол. Снова останусь голодной – как пить дать.

– В ней костей больше, чем мяса, – я потыкала в рыбешку пальцем.

– А ты ешь с костями. Разламываешь пополам, – похититель показал, как это делается. Рыбешка вывернулась наизнанку. – Достаешь хребет. Остальное ешь, – он засунул рыбешку в рот целиком.

– С хвостом?!

– Хвост – самое вкусное. – Рыбка захрустела на его зубах. – Не слишком ли ты нежная для дочки охотника?

– Просто… на завтрак я предпочитаю йогурт.

«И еще ни разу не была на охоте», – мысленно добавила я и все-таки съела пару рыбешек. Вполне терпимо – для изнывающей от голода.

После завтрака я сидела на крыльце и наблюдала за тем, как похититель клепал косу – неторопливо, тщательно – процесс явно доставлял ему удовольствие. А мне доставляло удовольствие смотреть на него.

– А что делать мне? – спросила я, нежась на солнце.

– Ты пленница. Так что у тебя одно занятие – сидеть в заточении. Твои границы – дом, двор и сад, – он обвел их рукой.

– Думаешь, сбегу? – изображая ленивое любопытство, спросила я.

– Границы нужны для твоей безопасности. А если сбежишь, я поймаю тебя и запру в сарае, – он дунул на лезвие косы и отложил брусок. – Так что мой тебе совет, не переступай черту.

– А что собираешься делать ты? – я поспешила перевести разговор на другую тему.

– Пойду отрабатывать наш обед.

Он вышел со двора и, пройдя полсотни метров, остановился у соседней калитки, словно не решаясь войти. Но вошел. Некоторое время оттуда не доносилось ни звука, а затем я услышала свистящий звук косьбы и пересела на лавочку под грушей, чтобы еще и видеть происходящее.

Мой похититель окашивал соседний участок. Быстро продвигался вперед, укладывая широкие полосы травы. Я смотрела, как красиво, едва ли ни грациозно он двигался, как блестели его отполированные солнцем мышцы, слушала свист косы, резкий, размеренный, и от всего этого у меня волнительно царапало под ложечкой.

Меня отвлек скрип повозки. Возничий – сутулый, худой мужчина с морщинистым лицом не спускал с меня глаз, пока не скрылся за ветками груши. Мне не понравился его взгляд, грубый, даже хищный. Этот взгляд вернул меня в реальность.

Чужие люди. Чужая деревня. Я не на отдыхе, а в тюрьме. И первое, что следует сделать в тюрьме – исследовать ее границы.

Через час, облазив дом, вскрыв все шкафы и шкафчики, заглянув в каждый угол, я поняла, что и на этот раз оказалась для похитителя предсказуемой. Кроме бумажного хлама, кухонной утвари, кое-каких продуктов в кладовке и проросшей картошки в погребе, я не нашла ничего.