Ольга Романовская - Ключ к сердцу тьмы

– Внутрь! – махнул рукой блондин и, к моему удивлению, забрался на козла рядом с кучером.

Стукнула дверца, и меня сгрузили на жесткое потертое сиденье. От него нестерпимо пахло чем-то кислым. Не один уважающий себя дворянин не довел бы экипаж до подобного состояния. Рядом со мной уселся один из слуг, второй занял место напротив.

– Миледи?

В недоумении уставилась на протянутые зеркало и расческу. К чему они? Ах да, блондину не нравились растрепанные женщины.

Слуга зажег фонарь и крикнул кучеру, чтобы немного обождал. Какая трогательная забота! Похоже, я разгадала план блондина: опасаясь гнева Арона, он заставил изображать себя другого. Незавидная доля! Стоит ли смерть, а герцог наверняка убьет лжеблондина, возможности ненадолго почувствовать себя хозяином?

Собственное отражение не порадовало. Щека опухла, наверняка останется синяк. Осторожно прикоснулась к ней и тут же отдернула руку: больно.

– Наденьте, миледи.

Слуга протянул черную полумаску. В изумлении уставилась на нее. Зачем блондину потребовалось устраивать маскарад?

Что-то звякнуло. Обернувшись, увидела, как второй слуга взводит арбалет. Сердце екнуло. Замкнутое пространство экипажа значительно повышало шансы схлопотать болт. Может, именно мне он и предназначался. Вздумаю бежать, кричать – и пожалею. «Тебя в любом случае не оставят в живых, – озвучил горькую правду внутренний голос. – Блондину свидетели не нужны».

– Наденьте, – чуть более настойчиво повторил просьбу слуга, тот самый, который нес меня на плече. Чтобы хоть как-то различать своих спутников, решила назвать его Добряком, а второго – Молчуном.

– Зачем?

Повертев полумаску в руках, положила на колени, рядом с зеркалом.

– Лицо, барышня. Господин велел привести вас в порядок, чтобы никто раньше времени ничего не заметил.

Добряка явно смущала навязанная роль, но ослушаться воли хозяина он не мог. В порыве жалости наклонилась к слуге и шепнула:

– Вас убьют!

Слуга не ответил. То ли не верил, то ли и так догадывался. Что ж, я предупредила, пора подумать о себе. Завязала ленты маски на затылке – не стоит злить блондина. Для порядка провела пару раз расческой по волосам и вместе с зеркальцем вернула Добряку.

– Ну, как? – кивнул он Молчуну.

Тот поднял большой палец вверх и обнял взведенный арбалет, словно ребенка.

Раздалась зычная команда: «Трогай!», и экипаж покатил по ухабистой дороге. Рессоры не уберегали от синяков, я пересчитала каждую выбоину. Одной рукой вцепившись в дверцу, другой в спинку сиденья, прильнула к мутному окошку, благо никто не препятствовал. Я тщетно пыталась понять, где очутилась. Пейзаж сменялся слишком быстро, а приглушенного облаками лунного света не хватало, чтобы разглядеть что-то дальше пары ярдов. Одно ясно, местность пустынная и холмистая – мы явно спускались с горки.

– Миледи.

Добряк встал и отстранил меня от окна. Почему, поняла не сразу, как и то, зачем он задвинул занавески, а Молчун направил на меня арбалет. Ну, конечно, город! Копыта лошадей застучали по булыжной мостовой, из-под занавесок пробивались отсветы фонарей. Они скользили по полу тончайшими лучиками надежды. Ухватиться бы за один такой, но в грудь смотрит болт. Молчун не пожалеет, спустит курок, стоит мне попытаться позвать на помощь. А ведь спасение рядом! Я слышала голоса, веселые, беззаботные. Вразвалочку брели за вечерней кружкой горячительного пьяницы, гуляли влюбленные парочки, ловила воров стража, а экипаж нес меня на смерть.

Блондин умел удивлять. Я убедилась в этом, когда лошади замедлили бег, а потом и вовсе остановились. Собственно, удивила не сама остановка, а то, что она случилась в городской черте. Распахнулась дверца, и в проеме возник силуэт врага.

– Выходите! – невежливо приказал он.

Кое-как выбралась на мостовую и огляделась: длинный темный переулок, со всех сторон глухие стены. Разве ловушки устраивают не в лесу?

– Отведите леди на место и глаз с нее не спускайте!

Место? Какое место? Разве мне не надлежало терпеливо ждать Арона возле экипажа?

Из обрывков разговора поняла, блондин действительно подстраховался, поменявшись местами со слугой. Он опасался нападения по дороге в город, но обошлось.

Пара ступенек вниз, и я в душном подвале. Если выберусь, навеки возненавижу замкнутые помещения. На полу горела одинокая свеча, отбрасывая тень на высокий табурет. Покорно опустилась на импровизированный трон и сложила руки на коленях. Не видела, но ощущала присутствие Молчуна. Он притаился за пустыми бочками, верный арбалет при хозяине. Добряк встал за дверью, готовясь нанести Арону удар исподтишка. Его оружием стал палаш. Кусая губы, гадала, как предупредить герцога. Он мой единственный шанс на спасение. Увы, охваченный паникой мозг не мог родить ни одной связной мысли.

Тело одеревенело, пальцы скрючились от напряжения. Я вся обратилась в зрение и слух. Минуты тянулись мучительно медленно. Нервы натянулись настолько, что упади сейчас с потолка водяная капля, скончалась бы от разрыва сердца.

О, сейчас я ненавидела герцога всей душой! Последняя толика сочувствия испарилась, смятенная темными думами о незавидной участи. Я здесь только по вине Арона, безвинная жертва его амбициозных планов. Он погубил двух жен, пришел черед третьей. Интересно, долго ли Тень зла проносит траур или начнет на следующий день новый отбор невест? Хоть бы четвертая жена его отравила! Стоп, я не хочу умирать! Я хочу жить, жить, слышите! Вскочив, кинулась к двери и забарабанила в нее, требуя немедленно выпустить. В истерике то умоляла, то грозила блондину. Слуги не мешали, молчаливо наблюдали за бесплатным представлением. Когда силы иссякли, а внутри образовалась зияющая пустота, Добряк усадил меня обратно на табурет.

– Не надо, миледи, – пожурил он и протянул носовой платок. – Скоро уже.

– Да что ты с ней возишься? – впервые подал голос Молчун. – Рот заткни, чтобы не визжала. А то не сдержусь и пристрелю раньше срока.

Подняла глаза на Добряка и отчаянно замотала головой. При мысли о грязном кляпе затошнило. Я буду сидеть как мышка, обещаю! Добряк приложил палец к губам, призывая к тишине, и скользнул обратно к двери. Молчун тоже занял прежнюю позицию. Началось! Теперь и я слышала гулкие шаги, оглушившие в образовавшейся тишине. Сцепив пальцы, задержала дыхание. Капля пота скатилась между лопаток. Воздух буквально звенел от напряжения. Вот отворилась дверь. Добряк сделал шаг вперед, замахнулся и… Сейчас палаш снесет голову герцогу! Крик замер в горле.

Тело действительно грузно упало на пол, но убили вовсе не мужа. Расширившимися от ужаса глазами наблюдала за тем, как Добряк постепенно обращается в пепел. Сначала сгорела одежда, потом обнажились мышцы, кости… Комок подступил к горлу. Согнувшись в рвотном позыве, пропустила момент, когда выстрелил Молчун. Кто-то вскрикнул. Неужели герцог? Он ведь не подозревал об арбалетчике. Однако вопреки всякой логике с пустой бочки свесилось тело Молчуна. Болт вошел в горло, кровь тонкой струйкой стекала на пол. Не выдержав, зажала ладонями уши и закричала. Тело била крупная дрожь.