Ольга Романовская - Ключ к сердцу тьмы

– Опять? – нахмурился Арон, развернувшись на топот ног. – Мне это надоело до ледяных глубин Ада. Читай!

Герцог вытащил из внутреннего кармана удостоверение личности и швырнул портье. Оно вспыхнуло черным пламенем, стоило чужим пальцам коснуться бумаги. Солдаты дружно сделали шаг назад, осознав, что перед ними маг.

Портье стремительно менялся в лице, вчитываясь в скупые строки. Сначала он покраснел, затем побледнел и, наконец, позеленел. Я даже испугалась, что бедняга потеряет сознание.

– Этого достаточно? – скосив глаза в его сторону, осведомился Арон.

– Вполне, ваша светлость, – проблеял портье и начал медленно сползать под стойку.

– Тогда окажите любезность и представьте меня господам, – супруг указал на солдат. – Не желаю видеть их впредь. И поставьте в известность начальство, мэра – кого сочтете нужным. Я оказал честь вашей дыре и хотел бы взамен получить абсолютное спокойствие и повиновение.

Власть герцога простиралась намного дальше Нордланда, в чем я убедилась, когда портье, запинаясь, перечислял регалии Арона. Он еще не закончил, а солдаты, неуклюже пятясь, ретировались из гостиницы. Как же хотелось уйти с ними, но епископ соединил меня узами брака с Тенью зла.

– Ванна будет готова к сроку, – тараторил портье, пытаясь загладить свою вину. – Ужин желаете горячий или холодный? Понадобится ли госпоже?..

– Моей жене, – уточнил герцог, правильно поняв заминку собеседника. – Перед тобой Элеонора Рардеж, герцогиня Экхем. И, разумеется, ей понадобится горничная, пока ее собственная не прибудет вместе с экипажем. И платье – моя жена не станет ходить в обносках.

Щедрый жест супруга заслуживал поощрения, но я смогла выдавить лишь кривую улыбку.

– Вы устали, пойдемте!

Взяв под руку, Арон повел к лестнице, у подножья которой дожидался вызванный портье коридорный.

Лучшими номера по традиции считались королевские апартаменты, таковые нам и выделили. Они занимали лучшую часть второго этажа и широким балконом выходили на площадь. Большие окна позволяли насладиться видом вечернего города. Переступив порог, Арон выпустил мою руку и, потеряв ко мне всякий интерес, направился в ванную. Слышала, как он повернул кран с холодной водой – видимо, ополоснул лицо или вымыл руки. Пускай делает, что хочет, я пока осмотрю номер. Вдруг найдется уединенный уголок? Вон та кушетка подойдет для сна – делить ложе с мужем я не собиралась. Не могу, не сейчас. Меня все еще трясло от пережитого кошмара. Комок стоял в горле, не давая толком сглотнуть. Пошатываясь, добрела до окна и, опершись о стену, выглянула в едва заметно отливавшее аметистом стекло. Красивая ночь, как много звезд! И она могла стать последней в моей жизни.

– Приведите себя в порядок, Элеонора, примите ванну. Там есть халат. За ужином расскажите подробности похищения. Дональд толком ничего не видел, Инга тоже.

Инга. Он назвал мою горничную по имени. Много ли аристократов помнят своих слуг? Мысль вырвала из пучины усталости, заставив заподозрить неладное. Уж не унизил ли муж меня еще больше, дав в услужение одну из любовниц?

– Вы с ней спите?

Развернувшись, уставилась на Арона. Он тоже переоделся, накинул поверх рубашки светло-серый халат с эмблемой гостиницы. Герцог проигнорировал вопрос, пришлось повторить, уточнив, кого именно подозреваю в связи с супругом.

– Не твое дело! – грубо отрезал Арон и, открыв шкафчик бара, плеснул в стакан немного жидкости цвета жженого сахара.

– Я ваша жена, – напомнила очевидное.

– Неужели? – В голосе герцога прорезалось ехидство.

Сжимая стакан длинным сильными пальцами, он в упор смотрел на меня. Сначала думала: выдержу, но быстро проиграла в поединке взглядов. Супруг заставил чувствовать себя виноватой.

– Лишь волей случая и на бумаге.

Снова уставилась в стекло, следя за отражением Арона.

– Я не откажусь сделать наш брак действительным, миледи. Более того, сегодня мне крайне необходима женщина, чтобы хоть как-то скрасить чрезвычайно паршивый день. Рад, что вы предложили свои услуги.

– Я ничего вам не предлагала! – пискнула в ответ.

Не могла промолчать, подождать до Нордланда! Там бы тайное быстро стало явным, если не сама Инга, то кто-нибудь другой проговорился бы, желая уколоть.

– Очень жаль. Тогда мне придется взять свое по праву.

Слова герцога набатным колоколом эхом замирали в голове. Вспомнились наставления матери, и мне с двойной силой захотелось сбежать. Не желаю, не хочу! И формального повода отказаться нет, гостиница роскошная, кольцо оковами сжимает палец.

Заслышав стук в дверь, опрометью бросилась мимо супруга к двери. Сейчас я обрадовалась бы и чистильщику обуви.

Не станет же Арон насиловать? Успокойся, Элла, ты примешь ванну и найдешь веский повод для отказа. Вы проведете ночь в разных постелях, все совершится только в резиденции наместника. Если бы могла, оттянула бы неприятный момент до следующего года, но, увы, таковы законы, в Нордланде я стану собственностью герцога.

Принесли горячую воду. Слугами заправляла горничная, где-то в спешке найденная портье. Заспанная, она тем не менее старалась во всем услужить. Молодая, едва ли старше меня, конопатая, но такая серьезная. Как Инга. Как Инга… Пусть меня назовут сводней, но не лучше ли отправить горничную расстилать постель? Если у Арона страсть к прислуге, он смог бы быстро удовлетворить мужские потребности и оставить меня в покое. Разумеется, ничего предлагать несчастной девушке не стала – не так воспитана. Вместо этого опустилась в теплую воду и попыталась хотя бы ненадолго прогнать морок мрачных мыслей. Сама не заметила, как задремала. Меня разбудила все так же конопатая горничная, испугавшись, что я захлебнусь. Поблагодарила ее за заботу и неохотно выбралась из царства неги.

Зеркало отразило опухшее лицо, на котором стремительно расцветал синяк. Горничная предложила сделать примочку. Отказываться не стала. До кожи до сих пор больно дотрагиваться, как тогда спать? И как показаться мужу в таком виде? Пусть я его не любила, но не желала выглядеть уродиной. И без слез смотреть на себя тоже не могу, лучше все зеркала выбросить. Хлюпнула носом. Еще вчера меня считали едва ли не первой красавицей королевства, а теперь могут смело показывать в шапито.

– Все образуется, миледи, – попыталась утешить девчушка. – Утром отек спадет.

До утра еще дожить нужно!

Договорились, что горничная зайдет через час и наложит компресс. Пока она только протерла мое лицо спитым чаем.

Ужин накрыли в столовой, которой не побрезговал бы монарх. Только с позолотой перестарались, следовало выбрать что-то одно: либо ромбы на штофных обоях, либо картины. Хрустальная люстра под потолком тоже лучше смотрелась бы в бальном зале.