Клэр Вирго - Прынцесса для отца с прицепом

Передо мной что-то щелкнуло, и муж открыл железную дверь, чтобы я залезла внутрь здоровенной кареты на странных колесах. Даже наклонилась, чтобы их потрогать. Ощущения были необычными – вроде твердо, но в то же время мягко. Точно не дерево и не металл. Увидела, что муж смотрит на меня, вытаращив глаза, и поспешила подняться.

– Садись. – Он помог мне устроиться на сиденье, а затем продел и пристегнул меня каким-то ремнем. Сам обошел и сел рядом. – Замерзла? – Покрутил что-то, и сразу стал подаваться теплый воздух. Прямо какая-то магия!

– Спасибо, – тихо произнесла я.

Муж хмыкнул и улыбнулся:

– Поехали домой.

Карета с рыком, как горные рашелки, тронулась с места и покатила так, что замельтешили передо мной сменяющиеся ветки, даже в глазах зарябило с непривычки. Никаких лошадей, никого в упряжи. Просто удивительно. А когда железный механизм вдруг заговорил, я вообще вздрогнула:

– Питерское радио «Номер один» на FM-волне встречает вас песней Аси Черной «Весна в городе».

Из больницы, которую окружал парк, мы выкатили на серую улицу, где было много таких же, как и у нас, железных карет. Они стояли на перепутьях, пропуская других, затем вдруг разом, словно по щелчку, ехали дальше, и теперь другие ожидали своей очереди проехать чуть вперед. Все действовали в одном им известном ритме. Я уже поняла, что это не просто кареты, а какие-то механизмы. Гномы в нашем мире любили подобные штуки творить. Помню, однажды приехала к нам в столицу гномья ярмарка. Чего там только не было! Мне очень одна штучка понравилась: маленькая шкатулочка с ключиком. Открываешь крышку – там будто русалка в озере. А вставишь ключик и повернешь несколько раз – начинает звучать музыка и русалка плывет по озеру. Чудо, а не шкатулка. Но отец не разрешил мне ее купить.

Но таких огромных механизмов, как в этом мире, разнообразных форм и расцветок, не было даже у гномов. Некоторые огромные тащились медленно, и в них сразу находилось много людей. По обе стороны стояли удивительные дома: некоторые высоченные, в стекле сверху донизу, а другие наоборот – всего лишь в несколько этажей с узкими окнами. И ни одного дома в дереве. Деревья вообще были мелкими и совершенно терялись в сером пейзаже. Бедные, как они живут-то тут?

Мы заехали в небольшой карман, где рядом, чуть ли не друг на друге стояли другие железные механизмы. Было тихо, только несколько немолодых женщин сидели на скамейке и о чем-то яро спорили.

– Приехали, выходи, – сказал муж и помог мне выбраться наружу.

– Такой большой дом? – кивнула я на то, что возвышалось впереди. – И это все наше?

– Наша только квартира, ты уж прости, дом пришлось продать, чтобы оплатить больничные счета. – Кривая улыбка осветила лицо мужчины, а затем он снова посерьезнел. – Но ничего, ты пришла в себя, а это главное.

Он взял сумку и мягко подтолкнул меня к двери.

– Третий этаж, – сказал он мне, когда затащил в маленькое помещение, которое освещалось одной лампой. Когда я не шелохнулась, он снова вздохнул и нажал на панельке цифру. Двери сомкнулись, и мы взмыли вверх. От неожиданности я даже за руку его схватила.

– Да, лифты тебя всегда раздражали, – усмехнулся он и достал из кармана ключи. – Пойдем, покажу тебе нашу квартиру.

Заходила я внутрь с осторожностью. Небольшой коридор, где вешают одежду. Чисто. Светло. Я бы даже сказала уютно, но тесно как-то, непривычно. На стенах фотографии детей в смешных позах. На некоторых снимках заметила и себя. А один привлек к себе внимание. Я на нем в два раза стройнее и явно моложе, в белоснежном платье, рядом муж. Выглядели они… мы… Счастливыми.

– Какого черта ты поперлась в обуви, я только полы помыла?

Недовольный голос заставил вздрогнуть. В проеме двери стояла молодая женщина вполне приятной – даже с точки зрения эльфов – наружности в аккуратном переднике, коротеньком платье в мелкий цветочек и буйной копной черных волос. Она кривила ярко накрашенные губы и злобно смотрела на меня.

Я остановилась как вкопанная. Так-так, в этом мире, как и в нашем, приняты гаремы?

– Полина, не злись, – ответил за меня муж и принялся стягивать с меня сапоги, которые я с трудом напялила на себя в больнице. Три часа провозилась с этой дурацкой застежкой, пока разобралась, что к чему.

– Лина, это Полина. Полина, это Лина, моя жена.

– Очень приятно. – Вот уж сомневаюсь. Судя по ее напряженному оскалу, вряд ли мне действительно рады. Но тут же она довольно мило мурлыкнула мужу, бросив на меня прищуренный взгляд: – Давай я помогу, а ты проходи на кухню, там обед стынет.

– Она служанка? – вырвалось у меня, и они оба застыли.

– Нет, Полина помогает мне пока ты была в больнице, – смутился муж, а у меня от сердца отлегло. Все же у него нет гарема. Хотя, судя по тому, как зазывно пялилась на него эта помощница, у нее явно имелись свои планы. Например, стать игрушкой господина. Терпеть их не могу, насмотрелась в гареме у отца.

– Кажется, она еще не отошла? – спросила Полина и ухмыльнулась при этом недобро… мне.

– Все в порядке, ей просто нужно время. Пойдем обедать, а потом ты сможешь отдохнуть. – Муж протянул мне руку, и я сразу же попала в совершенно странное место.

Узкое пространство, в котором помещались и круглый, стол и небольшая лавка, и несколько стульев. Но камина, привычных дров или углей посередине не наблюдалось. По наличию кастрюли догадалась, что на двух черных стеклянных панелях они и разогревают свою еду. Интересно, а есть у них тут настоящая магия, не технического толка, а то реально как гномы, честное слово.

А пока помощница ворковала и разливала по тарелкам какое-то красное варево, я подошла к окну. Оно выходило в тихий дворик. О, а вот и подопечный, благодаря которому можно проверить, остались ли у меня хоть какие-то способности. Дома у меня неплохо получалось. Растение с мелкими иголками, почти засохшее, сиротливо стояло в углу полки под окном, в каком-то керамическом белом горшке, изображавшем домик. Поднесла в нему пальцы, настроилась и щелкнула. Ничего. Ни одной иголочки не поднялось. Размяла пальцы и снова щелкнула. Этот усохший трупик продолжал притворяться мертвым.

– Лина, ты чего там возишься? Присаживайся. – От мужского голоса над ухом я даже подскочила и с дури вогнала несколько иголок себе прямо в палец. – Больно?

– Ага. – Искры из глаз посыпались, ни одно растение мне еще столько боли и разочарований не приносило. – Сейчас. – Знаю я, чего не любят пустынные растения: обильный полив. Схватила стакан воды со стола и вылила на него. Мстительно так. Получи!

– А я все поливать его забывала, – тут же курлыкнула помощница и, подавая чашку, незаметно – для мужа и очень даже заметно для меня – прижалась своей грудью к стоявшему рядом мужчине. Да, ты многое забыла, даже что жена вернулась домой.