Берта Свон - Невеста по ошибке

Да она пьяна! Луиза фор Гортон, милейшая и скромнейшая дочь графов фор Гортон, пьяна! В стельку!

Генрих заскрежетал зубами: что эта дура себе позволяет! Она намеренно позорит его при всех! Его, ближайшего родственника императора! А если бы дядюшка решил посетить бракосочетание и увидел это?!

Отступать было поздно. С невестой Генрих решил поговорить потом, после обряда. Сейчас же он, едва не выпуская из ноздрей пар, ждал, пока стражник доведет до алтаря его невесту, чтоб ей икалось!

Стройная девичья фигурка наконец-то оказалась возле Генриха. Запах спиртного он не почувствовал, но заострять на этом внимание не стал.

– Положи ее руку на алтарь и отойди, – сквозь зубы приказал он стражнику, дождался, когда приказ будет выполнен, и начал читать слова брачной клятвы.

Алтарный камень стал медленно нагреваться, богиня любви Лаора почтила своим присутствием храм. Что ж, тем лучше. Такие браки, по словам мудрых людей, самые крепкие. А крепкий брак был необходим его семье.

Закончив произносить клятву, Генрих прижал ладонь к алтарному камню. Рядом вскрикнула невеста. Хотя нет, теперь уже жена. Генрих поморщился: ей что, никто не объяснил, что первые два-три часа после церемонии на ладони останется небольшой ожог?! Вот же клуша!

Свою молодую жену Генрих начинал презирать, все сильней и сильней.

Иру мутило и шатало. Чего было больше – не понять. В голове – туман, ноги и руки словно ватные, тело как на шарнирах. В мозгу вертелась одна-единственная фраза: «Пить надо меньше».

Кто-то куда-то ее волок, потом наряжал, что-то ворчливо выговаривал. Затем ее снова куда-то поволокли. Потом – боль в ладони. И Ира очнулась. Не до конца, правда. Она все еще не понимала, где находится и что с ней происходит. Но хотя бы тумана в голове больше не было.

– В спальню ее, – приказал че-то мужской голос. Говоривший не скрывал презрения.

Ира напряглась. Этого человека она не знала – голоса Ира запоминала лучше всего, сказывалось музыкальное образование, – и не понимала, зачем кому-то понадобилось вести (а точнее – тащить!) ее в чужую спальню. Ну в самом деле, не в ее же собственную комнату хотел проникнуть незнакомец!

Рядом послышался другой голос, тоже мужской, похоже, протестовавший против «спальни». Первый что-то небрежно и негромко ответил. Второй резко замолчал. Надежда, что за нее заступились, вспыхнувшая было в груди Иры, сразу же погасла.

Чьи-то руки, похоже, мужские, подхватили ее и снова куда-то потащили.

Иру снова замутило. Она вообще легко и быстро пьянела. Хватало пары бокалов, чтобы начать петь ту же «Катюшу».

Благо дорога кончилась быстро. Послышался скрип двери. Иру куда-то втащили, положили на что-то мягкое. Дверь закрылась.

– Привет, спальня, – с трудом ворочая языком, пробормотала Ира, кое-как приподняв голову и осматриваясь.

Первый шок: спальня была не ее.

Второй шок: тело тоже ей не принадлежало.

Несколько секунд Ира осмысливала происходящее. Последнее, что она помнила достоверно, свое пожелание перед сном: «Эх, в сказку бы. Принцессой стать. На балах потанцевать». Можно было и замуж сходить, но этого Ира не попросила.

И вот, пожалуйста, шикарная спальня то ли девятнадцатого, то ли восемнадцатого века, стройное молодое тело. Да еще и платье с фатой на этом самом теле.

– Приехали. Ау, санитары, – слабость в теле все еще ощущалась, и потому Ира вертела головой с большой осторожностью, пытаясь осмотреться. – Где тут у вас скрытые камеры? Ай, блин, люди!

Молчание было ей ответом.

Выполняя приказ Генриха, двое солдат ретиво подскочили к его теперь уже жене, подхватили ее под руки. И сразу же, с другой стороны, подбежал отец жены, граф Стивен фор Гортон.

– С моей дочерью нельзя обращаться, как с портовой шлюхой! У нее есть права! – выдал он, пребывая в ярости.

Генрих высокомерно скривился: и этот туда же, портит ему настроение. Сам не сумел воспитать дочь, а права качает.

– Расскажите о поведении вашей дочери императору, посмотрим, у кого какие права окажутся, – отрезал он.

Граф мгновенно замолчал, лишь глазами засверкал. Но Генриху уже было не до него – следовало отправиться в гости к бывшей невесте, пообщаться с ней, может, даже супружеский долг исполнить. Если, конечно, она не будет в отключке.

Генрих развернулся и, не обращая внимания на толпу любопытных гостей, отправился в спальню.

Длинные, хорошо освещенные коридоры его дворца были пустынны: даже слуги, и те стремились хоть через щелку, но полюбоваться свадьбой их господина. Генриху льстило подобное внимание, но сейчас он предпочел бы увидеть хоть кого-нибудь живого. Хотелось сорвать злость прежде, чем он дойдет до молодой жены.

Дверь в спальню была закрыта. Генрих решительно потянул ручку на себя и остановился на пороге в изумлении: его красавица жена сидела на полу в одном платье, без фаты и обуви, и, опустив голову, раскачивалась влево-вправо и что-то бормотала себе под нос.

«Да она умом повредилась, – дошло до Генриха через несколько секунд. – Боги, за что?! Зачем мне сумасшедшая?!».

– Дверь закрой, – послышался вполне нормальный голос с пола. – Дует. Ну!

Генрих вздрогнул от неожиданности и подчинился, едва ли не первый раз за свою жизнь.

Жена подняла голову, посмотрела на Генриха вполне ясным взглядом, без следов безумия, и задала совершенно дикий вопрос:

– Ты кто?

– Твой муж, – ответил Генрих, все еще с трудом понимая, что происходит.

Сейчас с ним разговаривала вовсе не милая скромная Луиза. Голос был старше. И Генрих его не знал.

– Все-таки поехала крыша, – сокрушенно вздохнула жена. – Что они в то вино подмешали? Вроде всего ничего выпила… А такие галюники…

Генрих нахмурился: ситуация ему не нравилась, и чем дальше, тем сильней.

Ира все же с трудом сползла с постели, но ноги отказывались держать, и она без сил опустилась на покрытый толстым ворсом ковер. Ситуация складывалась странная. Да, можно было поверить и в скрытые камеры, и в чей-то глупый розыгрыш. Но… Переселять души в другие тела в ее стране не умели. А тело явно принадлежало не Ире: не было ли излишних жировых отложений, ни рук с короткими пальцами, ни кучи веснушек. Нет, тело явно принадлежало какой-то модели: стройное, худое, ухоженное.

Ноги все еще подрагивали, вставать и осматриваться Ира боялась, а потому начала качаться из стороны в сторону, как делала в детстве, когда хотела успокоиться.

Внезапно заскрипела дверь. Ира напряглась: кого еще принесло по ее душу?

Шаги. Затем молчание.

– Дверь закрой, – командным голосом, выработанным на многочисленных уроках в школе, приказала Ира. – Дует. Ну!

Скрип повторился. Ира подняла голову и открыла глаза. Перед ней стоял с ошарашенным видом красавчик брюнет с крупными карими глазами, прямым носом и тонко очерченными губами. Чувственно, ничего не скажешь. К такому любая красотка в постель прыгнет. Вот только Ира, помнившая себя еще вчера в зеркале, глубоко сомневалась, что он пришел именно за ней. Сомневалась, но уточнила, так, для порядка: