София Эс - Сердце ведьмы даром

Оп!.. Я вытащил из-под неизбежного удара двоих слишком зарвавшихся ребят, чуть усмирил магией разгорячившееся животное и, наконец, увидел сплоченную работу правильно обученной команды.

Так-с, и кто же у нас такой инициативный и смекалистый?

Ооо!.. Девчонка из рода Тейтов!..

Нужно будет шепнуть приятелю Дюку, что его младшая сестрёнка обставила-таки старшего братца по всем фронтам.

…С учений мы вернулись слегка потрёпанные, немного утомленные, но определенно более близкие и понятные как для друг друга, так и для самих себя.

Сдав гомонящую пацанву на руки их куратору, заполнив все необходимые отчётные документы, я, наконец, добрался до своей комнаты и занырнул в желанный душ.

В походных условиях нам помогала блюсти гигиену магчистка и бытовые чары, но лучше естественного потока тугих струй воды я пока ничего не встречал. Ионо-плазменная обработка или другие химико-термические способы очистки ни в какое сравнение с этим удовольствием не шли.

Благословенное изобретение – душ!

В плотных водных потоках происходит не только очищение физическое, но и в эмоциональном плане легчает неимоверно.

Стихия смывает и уносит с собой все лишнее, наносное, шелухою отжившего ментала облепившее. Горячие струи хлещут по макушке, щекам, спине и каждая пора раскрывается, выпуская сдерживаемое наружу. Каждая мышца выдыхает, ощущая желанное расслабление. И каждая мысль, сверлом выедающая до селе мозг, решает взять паузу и помолчать.

Благословеннейшее изобретение – душ!

Спускаясь к ужину, я был свеж, полон сил и ощущал себя так, что желал обнять весь мир: жизнь всё-таки стоящая штука и хорошо бы, чтоб всегда стояло у меня!..

На этом внутренний диалог споткнулся, ибо под ноги бросилось воспоминание маренговых глаз одной несносной ведьмы, и меня передернуло: нет уж, пусть все идёт своим чередом, минуя какие-либо вмешательства извне. Особенно по части стояния!

Бууумс!!!

Да чтоб тебя древние на части разорвали!

Камаз-многотонник на полном ходу размазал по стене и меня, и существовавшее уже только в прошлом мое хорошее настроение.

– Уййй! – знакомый голос знакомыми интонациями определил всю тягость текущего бытия.

– Убью! – прорычал я и оттолкнул подальше впечатавшееся в меня тщедушное тело.

– Э-ттто лишнее, – ехидно захихикало недоразумение и перешло на многострадальное: – Ой-ёоооо!..

– Когда-нибудь ты доиграешься, – уже без всякой сердитости встряхнул за плечо неугомонного приятеля и поддержал его шатающийся организм. – Что, снова с Макойтом рюмками мерялись?

– Не… заклинаниями опьянения… Ик!.. – ответил Дюк Тейт и с важным видом добавил, – и трезвости!.. Но Макойт… вурдалак смердящий… в последнем… Ик! …оказался несилен… иии… Ик!.. Э-ттто… Уффф…

Парень замер на середине фразы и устало провел по волосам изящной, практически женской рукой с фамильным перстнем Тейтов на указательном пальце. Я свой родовой перстень не носил, Дюк же тыкал им по случаю и без.

– …Мааа-койт… Сссобака… Нннакачать нннакачал, а… подлечить не смог. Не то, что я!.. – гордый взмах выбеленной макушкой вверх, и я успел убрать свой подбородок в последний момент, не то трещать бы сейчас зубам и ныть бы челюсти.

– Не то, что ты, – подхватил фразу друга и рассмеялся, приобнимая вдрызг пьяного приятеля.

За неподобающий вид серьезное наказание ему не впаяют, но отрабатывать точно заставят, а нам в принципе ни к чему отвлекать от важных устремлений благородных преподавателей, справимся и сами.

Взмах рукой, да такой, ненамеренный, что и не подумаешь о наведении чар. Капля сил из общего круговорота внутри меня, точное ее распределение по векторам трёх направлений: кровоток, лимфоток, нервная система Дюка. Ментальным повелением ушел посыл на очищение.

Взгляд приятеля посветлел и принял цвет чистого весеннего неба, крепкое чуть сухощавое тело центрировалось.

– Благодарю-с, – шутливый поклон с расшаркиванием от вечного паяца.

– Будь добр, повзрослей! Заканчивай с Макойтом достояниями мериться.

– Не, мужик, это обязательная часть веселья! – Дюк достал из кармана брюк извечные леденцы и закинул парочку в рот. – Ни капли же не пил, а во рту вкус попойки.

– Помойки?

Легкое дурашливое настроение снова набирало свой ход.

Рядом с Дюком вообще сложно было грустить, его неиссякаемая энергия подкидывала столько задач разом, что на скуку, меланхолию или апатию сил просто не оставалось.

– В этот раз, как видишь, обошлись без нее, – и друг даже вздрогнул от воспоминаний, смердящих аммиаком, ацетальдегидом, альдегидами, терпенами и прочими ароматными соединениями, коими славятся мусорки любого поселения континента, – но спасибо тебе ещё раз…

– …Раз в дцатый уже… – вставил свое ценное неудержимое я.

– …что вытащил тогда из той реальной помойки! – было дело, спасал приятеля после его очередного замеса на спор.

– Когда-нибудь тебя, всё-таки, засекут, – я добавил в голос больше беспокойно-укоризненных нот.

– Ну не высекут же и ладно… А штрафной я отработаю, – самоуверенно заявил приятель.

– Отработаешь… Конечно, отработаешь, ты этим шесть лет занимаешься.

Дюк боднул меня в плечо, а я отвесил ему подзатыльник. За лёгкой мальчишеской перебранкой мы и добрались до столовой.

– Как кураторство прошло? – взгромоздив на стол поднос, полный снеди, задал вопрос младший Тейт.

– Как обычно, – усмехнулся я, – завтра профессор Кнайф знатно повеселится за счёт второгодок.

– Опять раньше времени сорвались?

– Ага, набросились на беднягу Крипера, когда он только на разведку вылез. Ни совести, ни уважения к древним разумным тварям Пустоши.

– Какие кровожадные второгодки пошли! – еда исчезала в недрах худосочного тела со скоростью света.

– И знаешь, кто переломил ход избиения младенцев? – с прицелом задал вопрос я, точно зная, что правильного ответа от Дюка не дождаться: не дооценивал он свою младшую сестрёнку, впрочем, так же, как и большинство мужчин весь женский род.

– Младший Вальяс? Или Герт? Говорят, парни уверенно лидируют в общем зачёте второкурсников, – подтверждая мои ожидания, наследник Тейтов пошел грести не в ту сторону.

– Да щас!.. – предвкушение реакции приятеля так и жгло в груди. – Я этих двух олухов едва из-под удара вывел, слишком зарвались, слишком были самоуверенны.

– Семейные ценности, – хмыкнул Дюк, уплетая по новому кругу ещё одно первое и второе. – Нам, аристократам, позволительна некоторая заносчивость.

– Смотря где, – не согласился я, четко понимая, что на поле боя никаких реверансов и скидок на род не будет. Там либо ты, либо тебя. – А героем этой вылазки стала твоя сестра, дружище! – Тейт подавился, закашлился. – Она достаточно быстро разобралась в происходящем и организовала из трольего безобразия вполне себе приемлемый отряд юных боевиков. И Крипера она раскусила, не сразу, конечно, но все же…