Анна Змеевская - Некромант для рыжей шельмы

– Ну если только слегка… – он снова обратил свой томный дивнючий взор на Билли. – Прости, сладенькая, мне пора. Если что, ты знаешь, где меня найти.

И, подмигнув ей напоследок – кто бы мог подумать, что Хмурая Морда так умеет? – Бэйли неспешно покинул кабинет.

Кожей чувствуя тяжёлый взгляд, Билли надсадно кашлянула и с усердием принялась тушить окурок в уродливой чашечке. Вот ведь целый коммандер, а монеток на нормальную пепельницу не наскрёб!

– Хм, ну, я тоже пойду… н-наверное.

«А не то меня отсюда вынесут, – закончила она про себя. – Притом сметя веником в совок».

– Мне стоит тебя провожать, сладенькая ? – поинтересовался Макс, последнее слово произнеся настолько издевательским тоном, что стало даже стыдно. Самую капельку.

– Нет, а зачем? Или господин следователь меня в чём-то подозревает? – весело изумилась она, поднимаясь и сдергивая пальто со спинки стула. – А-а-а, боишься, пойду отвлекать хмуромордого от работы? Ах, мой чёрный властелин, ни к чему так переживать! Норму общения с вашей братией я уже выполнила. Бэйли доведу до сарказма как-нибудь в другой раз.

Макс поднялся следом. Медленно приблизился, не сводя внимательного, цепкого взгляда; забрал пальто из рук, мимолетно коснувшись пальцами ладоней. От этого прикосновения по телу тут же прокатилась горячая волна, куда более ощутимая, чем когда её нагло лапал Бэйли.

– Искренне надеюсь, – проговорил он тихо, зайдя за спину, чтобы помочь одеться, – что от другого раза ты воздержишься.

– И почему бы мне это делать? – нервно усмехнулась Билли, прежде чем развернуться. И тут же понять, что стоит уж слишком близко, а губы щекочет чужое дыхание.

А вот чего она не поняла – когда именно успела оказаться прижатой спиной к шкафу, да так крепко, что ручка одной из дверок больно впилась в поясницу. Ещё бы до этого было дело – ведь в следующий миг уже не дыхание, а сухие, настойчивые губы касались её собственных, жадно сминая, вытесняя из головы все мысли.

Горячо, жарко, непристойно, и ведь дверь даже не заперта…

Она уже почти успела застонать, когда внезапный порыв со стороны коммандера закончился, и её наконец отпустили.

– Вот поэтому. Выход – вниз по лестнице и направо. Никуда не сворачивай, детка.

– Ну и мудак же ты, господин коммандер! – заявила Билли, возмущенная тем, что её так подло выгоняют – и это после такого-то поцелуя! – Так и быть, уговорил. Ухожу. Не сворачиваю. Но! Ещё вернусь!

– Да кто бы сомневался.

Билли на это демонстративно фыркнула и, стараясь удержать по-некромантски невозмутимую рожу, гордо прошествовала к двери.

И только когда та захлопнулась у неё за спиной, позволила себе расплыться в совершенно кретинской улыбке. А потом и вовсе чуть слышно засмеялась, но тут же оборвала себя и даже прикрылась ладонью. Не то чтобы её здесь кто-то мог увидеть, конечно…

– Мать твою, Билли-шельма, да ты по ходу вляпалась, – проворчала она себе под нос.

Вот только ворчание вышло какое-то неискреннее.

Глава 4

«Дорогой дневник, всё покатилось в Бездну», – именно с этих слов стоило бы начинать душещипательные записи о тяжелой жизни коммандера некроотдела в последние несколько дней. Правда, нытье любого рода Максу было не слишком свойственно, да и дневников он никогда не вёл. А стоило бы. Нужно же хоть где-то картинно страдать о своей зазнобе с пафосным имечком «Вильгельмина».

И ведь он обещал, клялся сам себе, что нипочём не станет связываться с малолетней дочкой Фоули, да и вообще с любым малолеткой – собственные нервы таки чуть дороже любой смазливой мордашки.

Должны быть дороже, но не являются – ровно с тех пор, как вертлявая задница Билли Фоули (а ещё пухлые губы, длинные ноги и гибкий стан) появились в жизни Макса. И ведь всего-то прогулялись разок по Синтару! Да только поди теперь объясни самому себе, с чего вдруг так сильно захотелось двинуть по морде наглецу Бэйли, распустившему лапы, а упомянутую задницу утащить в приличную башню. Ну или вон чердак у него какой хороший, заклинателя прятать самое оно.

И ведь это дохрена ненормально – будучи взрослым, степенным мужчиной при приличной должности, испытывать к какой-то мелкой нахалке жуткую ревность, желание и ещё кучу эмоций, о которых Макс прежде знал только понаслышке. Вот Эву он не ревновал никогда, как и прочих своих девушек. Интересовался, любил, заботился, но чтобы ревновать и хотеть присвоить – никогда.

Достав из кармана рисунок с собственной мордой, Макс невольно улыбнулся и заботливо расправил бумажку. Талантливая девчонка… Интересно, только ли в этом? Да нет, не только. Заклинатель она явно не из рядовых. И за словом в карман не лезет. И мозги в этой симпатичной головке имеются, притом очень неплохие.

Да и целуется, кстати, хорошо…

О боги.

«Так, Макс, ты слишком стар для этого дерьма. И работа сама себя не сделает».

Расправленный листок он поспешно запрятал обратно в карман, чтобы прекратить уже думать о возможных талантах всяких там вздорных девиц. Ещё бы помогло хоть немного…

С бесящей его самого поспешностью Макс разложил перед собой документы по делу Доры Хеймс, а вместе с ним и десяток других за последние два года. Жуткие, кровавые, с изуродованными, освежеванными и выпотрошенными трупами. В общем, ничего нового как для некроотдела; даже есть захотелось – у некросов почтение к трупам весьма размытое. На изображения и описания художеств Зверобоя он пялился уже не первый час, перекладывая, меняя местами документы. Искал общее между жертвами. Зверобой их выбирает по определенному принципу, идя по намеченной тропе, но как он это делает?

А главный вопрос – как ему удаётся настолько хорошо заметать следы, что даже Макс, первый некромант Синтара и четвёртый в Империи, пребывает в замешательстве? Побери Хладная, он мог разговорить полоумного зомби, заставить вампира петь матерные частушки посреди городской площади, а вот допросить бедняжку Дору не способен – проблематично трепаться, когда у тебя нет мозгов. И языка, хотя с этим, видит Хладная, и то было бы меньше проблем.

Можно воззвать к бесплотному духу, но для этого даже Максу требовалось провести ритуал с обязательными жертвоприношениями (на что разрешения ему никто не выпишет); либо вызвать в Синтар Карима Стальфоде, которому вот именно сейчас приспичило отправиться в свадебное путешествие со своей буйной женушкой. Доре торопиться некуда, месяцок она вполне потерпит, а Зверобой, если верить статистике, не побеспокоит их в ближайшее время. По крайней мере, Макс на это очень надеялся – снова расписывать в подробностях, как именно был расчленён и изуродован труп, у него нет никакого желания.

Макс глянул на отчеты, кое-где перечеркнутые, исписанные на полях карандашом, отложил в сторону всякую чушатину вроде личных дел убитых. И вдруг понял, что в голове вертится назойливая мысль, которую срочно нужно вытащить на свет.