Регина Птица - Фамильяр

– С чего тебя вдруг заинтересовал этот вопрос?

– Просто… – Я пожала плечами. Помолчала пять секунд и, не удержавшись, выпалила: – Ко мне прицепился странный парень, который говорит, что он – мой фамильяр!

Что-то новое появилось у Серивьера в глазах. Что-то большее, чем праздное любопытство.

– Боевая форма уже была? – серьёзно спросил он.

– У меня или у него?

– Откуда ты можешь знать, была она у него или нет? Конечно, у тебя!

– Нет…

– Тогда подожди. Как проявится – ты всё поймёшь.

Я злилась на себя. Злилась, потому что, слушая выступление куратора, которого ждала все последние дни, думала в итоге не о его словах, а об этом непонятном чудаке.

В основе всей цивилизации Проклятых и Падших лежит контракт.

Нарушенный контракт – изгнание с Небес.

Отсутствие контракта – долгие века войны.

Только контракт позволил нам прекратить бесконечную войну всех со всеми. Контракт, который создал иерархию – каждый род устанавливает порядок на вверенной ему земле. Каждый, кто находится под защитой рода, будь то миньон или фамильяр – подчиняется леди рода. Это контракт. Никто из глав родов не оспаривает решение королевы, которая выступает судьёй и заверителем в спорных делах – это тоже контракт. Старшая леди дома наследует полную власть. В случае смерти королевы новая выбирается из старших леди – и остаётся править, пока жива. Тоже своего рода контракт.

Хотя контракты не всегда выгодны для обеих сторон, в основе контракта всегда лежит добровольность. Иначе это уже не контракт.

Я не знаю, на каких условиях подписал договор мой фамильяр. Но я-то вообще не заключала этот договор! Я не соглашалась возиться с ним, и потому выходит… что это… вообще не контракт?

Контракта нет, условия мне неизвестны, а фамильяр у меня есть. По-моему, здесь что-то не так.

Откуда, чтоб его, у меня фамильяр?! И зачем? И какого пламени он испарился, едва мы добрались до порога Университета?! Может, он врёт? Может, преследует меня? Может, его кто-то подослал? Или, может, я просто схожу с ума?

Кое-как досидев до конца собрания, я стала проталкиваться к выходу. Едва поступившие сокурсницы вовсю знакомились между собой. Я же старалась побыстрей покинуть помещение – желательно, ни с кем не встречаясь взглядом. И всё же у самого выхода замешкалась и обнаружила возле себя аккуратную блондинку в чёрном строгом костюме.

– Привет.

– Привет… – осторожно ответила я.

– Кажется, ты уронила.

Я вздрогнула, увидев в её руках мой собственный призывающий амулет. Выхватила, тут же поняла, что веду себя неприлично, и поспешила извиниться.

– У тебя там что, тайные письма королевы? – хмыкнула она.

Нет, не письма и не королевы. Но всё-таки, я не люблю, когда трогают мои вещи.

– Просто… волнуюсь, – выдавила я, чувствуя, что краснею до ушей. Наследнице дома Кан’Райх нельзя краснеть!

Нельзя, нельзя, нельзя! Сколько себя помню – одни сплошные «нельзя»! И все относятся к наследнице дома, а не ко мне.

Я сделала глубокий вдох и выдавила улыбку.

– Извини.

– Да ничего, – хмыкнула блондинка. – Меня зовут Лилиан. И я никого здесь не знаю. Думала, ты сможешь мне помочь.

Лилиан… Какое-то вообще не демоническое имя. И внешность у неё тоже не демоническая. У большинства наших женщин яркие волосы, рыжие или чёрные, с огненным отливом, острые скулы, чётко очерченный контур лица.

– Трансформер! – догадалась я. Трансформеры, метаморфы, оборотни – даже не разновидность демонов, а скорее, способность, которая проявляется сразу в нескольких родах. У любого демона две формы: антропоморфная, которую мы унаследовали от наших прародителей ангелов, и вторая, боевая, которая у ангелов развита слабо. У обитателей Бездны способность отращивать когти, хвосты, рога и прочие полезные в бою атрибуты всё больше развивалась с течением долгих веков войны. Но обычный демон даже в боевой форме сохраняет собственное лицо, черты могут лишь немного исказиться, а обычный набор конечностей может дополниться другими, не менее полезным. Почти всегда – крыльями, часто – хвостом, изредка – копытами. В боевой форме нам труднее управлять эмоциями, но мы всё же остаёмся разумными.

У метаморфов граница оборотничества заметно сдвинута. Они могут кардинально менять своё тело, превращаясь в животных, либо, оставаясь человекообразными, менять черты лица.

Мне, с моей неспособностью отрастить крылья, остаётся только завидовать.

– Может быть, и так, – хмыкнула. Лилиан – А может, у меня просто ангельская кровь.

При этих словах на губах у неё появилась такая подозрительная улыбочка, что уже сомнений быть не могло: передо мной метаморф. Очевидно, считает, что с этой внешностью ей станут больше доверять. Не знаю кто как, а я – точно нет.

– Вот вы где! – послышался со стороны коридора голос Орлессы.

– Да, мы здесь.

– Уже познакомились?

– Ты же сказала, что ни с кем тут не знакома? – с улыбкой процедила я.

– Тут – нет, легко согласилась Лилиан. – Мы с Орлессаой вместе учились.

– Но поступили на разные факультеты, – подтвердила рыжая. – За покупками идём? Лично мне нужно подобрать платье для вечеринки.

Я стремительно перебирала в голове всевозможные перспективы. Похоже было на то, что Орлесса везде найдёт дорогу. И, видимо, знает кого-то из старшекурсников, раз её успели пригласить. Очевидно, стоит первое время держаться возле неё.

– Идём, – твёрдо проговорила я, и мы двинулись по коридору в направлении лестницы, ведущей вниз.

Следующие несколько часов мы провели в городе.

За это время я узнала, что обе они – Лилиан и Орлесса – окончили Эйверхантскую гимназию. Довольно престижное заведение в самой столице, и куда более строгое, чем то место, где училась я. Девчонки там свободно выбирались в город на выходные и даже заводили знакомства с парнями из соседнего кадетского корпуса. У нас о подобном и помыслить было нельзя, потому что сама гимназия находилась на отшибе и никаких кадетов на десятки островов в округе было не сыскать.

В душу невольно закрадывалось подозрение, что именно поэтому другие девчонки уже обрели крылья. Если это и правда зависит от чувств… То что я могла бы чувствовать в четырёх стенах?

Орлеса же, напротив, вовсю рассказывала о приключениях, которые они успели отыскать на свою голову.

Лилиан вела себя более сдержанно, и чувствовалась, что её приключения в основном становились результатом беспечности Орлессы, которая чудила за двоих.

Мы постепенно привыкали друг к другу. Точнее, привыкала, по-видимому, в основном я. Лилиан и Орлесай чувствовали себя друг с другом вполне комфортно и ощущали себя хозяйками положения. Чем дальше, тем больше это меня раздражало, но я изо всех сил старалась это понять.