Даха Тараторина - Мама, я демона люблю!

Я кивала, связывая в маленькие букеты свежий сбор. Оформлять полагалось так, чтобы каждый пучок внушал уважение и не допускал мысли о завышенных (хотя именно таковыми они и являлись) ценах, но при этом не оказался слишком щедрым.

– И не говори, роскошь. Некоторым из нас приходится работать, чтобы другие нашли что положить на хлеб.

Рок снял с последнего бутерброда на тарелке кусочек колбасы и отправил в рот. Его совершенно не волновало, кто и каким образом заработал на еду. Проигнорировал тоскливый взгляд Вениамина, проводивший мясной пластик в последний путь, но, сжалившись, кинул коту крошечку хлеба. Веня ожидаемо начихал на угощение и демонстративно повернулся к демону хвостом. Едва когтем у виска не покрутил.

– Не проще ли наслать на жителей Ниволи простуду? За пару дней окупишь работу целого сезона.

Я вдохнула сладковатый медовый аромат и уложила последний букетик в коробку.

– А чего её насылать? Это же простуда. Через месяц сама явится.

– Ну так через месяц и займёшься своим травоведением.

– А сейчас?

– А сейчас, – демон пнул ящик ногой, загоняя под кровать, – практика в полевых условиях.

Кто бы догадался, что, когда Рок говорил о полевых условиях, он в прямом смысле имел в виду поля. Нет, я ничуть не избалованный городской житель, не способный отличить корову от петуха. Я точно знаю, что первая не кукарекает и, кажется, не слишком высоко летает. Но и особой любви к деревенской жизни, не предназначенной для каблуков и корсетов, не питала. Однако экипаж привёз нас именно в такое место.

Рок спрыгнул со ступеньки прямо в лужу, разметав во все стороны грязные брызги, и ударил себя в грудь, словно единолично создал зеленеющие холмы, пятнистое от туч небо и ощерившийся тёмными макушками лес на горизонте.

– Ну? Красота же!

Я осторожно опустила ногу на ступень, потом, предварительно ощупав носком туфельки выглядящую крайне жидкой грязь, на землю.

– Забрать через часок? – понимающе подмигнул возница. Я открыла рот возмутиться, но ветер так рьяно принялся развевать юбки, что, во-первых, пришлось срочно их придерживать, а во-вторых, всем вдруг стало ясно, что никакое интимное уединение парочке в такую погоду не понадобится.

– Да нет, сами доберёмся, – опрометчиво ляпнул Рок, и, прежде чем я вставила хоть слово, экипаж умчался вдаль, попеременно подпрыгивая на кочках и проваливаясь в ямы.

– А в городе теплее, – вздохнула я, кутаясь в захваченную лёгкую шаль.

Демон упёр руки в бёдра:

– А здесь свежее!

– И грязнее.

– И воздух чище.

– И морось.

– О, кири, – он показушно расстегнул кожаную куртку и потрепал меня по щёчке, – учись смотреть шире. Мир не ограничивается дорогой от дома до лавки. Сидя в уютном уголке, не научишься ничему новому. Пошли.

Я вовремя отдёрнула руку, не давая поймать себя в ловушку:

– Куда это? Тут тоже воздуха достаточно. Я сейчас немного ещё подышу и как раз дождусь какого-нибудь транспорта.

– Рыжуля, не рассчитывай отделаться так просто! Если история с обителью Лунной жрицы чему меня и научила, так это тому, что без мотивации тебя не заставить колдовать. Поэтому бери свой подтянутый зад в свои же маленькие ручки и шагай.

– Куда? Вокруг поля да холмы!

– Как куда? За приключениями!

Знать бы сразу, что под приключениями он имел в виду неприятности…

Любой нормальный человек назвал бы погоду отвратительной. Рок же с наслаждением подставлял лицо мелким редким каплям, приносимым ветром, а когда думал, что я не вижу, ещё и по-мальчишески ловил их языком. Куртку тем не менее всё-таки застегнул. Наслаждаться видами, ковыляя на каблуках по свежевспаханным полям и кутаясь в мгновенно отсыревшую шаль, было куда проблематичнее.

– Ну разве не здорово?

Я в ответ простучала зубами нечто явственно отрицательное.

– Ты всегда можешь согреться с помощью магии, – напомнил демон.

Пришлось ещё плотнее запахнуться в мокрую тряпку, чтобы руки сами собой не тянулись к его шее.

– А если совсем плохо, – добил демон, – перенестись домой. Хотя это довольно опасное заклинание. Куда проще полететь на метле.

– Да ты издеваешься!

Нет, я, конечно, догадывалась о таком положении вещей. Рок ведь демон, глумиться над замёрзшими несчастными женщинами – их излюбленное хобби. Но озарение снизошло далеко не сразу: конечно, издевается! Сообразил, что ученица у него не из талантливых, и привёз её к демону на пироги в эдакую мерзопакость: либо научится колдовать, либо убьётся. И ещё неизвестно, какой из вариантов более приемлем.

– Угробить меня решил? – Я топнула ногой, угодила аккурат в наполненную жидкой грязью лунку и насквозь промочила туфельку. Новую, между прочим, зелёненькую, купленную на радостях от победы над Антуаном.

Рок приподнял бровь и ухмыльнулся, предоставляя мне самой решать.

– Не дождёшься!

Я стащила с ноги туфлю и попыталась её отжать. Нет, безнадёжно испорчена. Скажете, сама виновата? Отправилась на пешую прогулку в новой обуви? Могу ответить тем же, чем ответила демону: запустила сначала одним, а потом вторым башмачком в его наглую довольную физиономию. Пойду босиком, простужусь и умру. И пусть этот поганец устыдится.

– Если ты надеешься простудиться и умереть, – заблаговременно предупредил Рок, – контракт автоматически продлится, как необходимость для спасения жизни ведьмы. И это значит, кири, что в любом случае от меня не отделаешься.

Запустить бы в него ещё чем-нибудь…

Когда мелкая редкая морось переросла в уверенный тягомотный дождик, я готовилась смиренно принять свою участь. Не простужусь, так утону, не утону, так погибну в неравном бою в попытке придушить исчадье Подземья. Но спасение замаячило на самой кромке поля, казавшегося бескрайним. Я припустила так, что даже демон, которому всё с большим трудом удавалось получать удовольствие от вылазки, нагнал не сразу.

Маленький домик, на поверку оказавшийся сарайчиком для сельскохозяйственной утвари, вряд ли мог называться достойным завершением променада. Но лично мне показался самым чудесным, уютным, а, главное, сухим местом в мире.

Благо владельцы сей недвижимости не посчитали нужным запирать на замок ворох прошлогоднего сена, две лопаты и грабли. В противном случае они рисковали лишиться двери, а я – самоуважения в попытке её выбить.

Я с наслаждением плюхнулась на импровизированный лежачок, уже в полёте сообразив, что деревенские могли припрятать в ворохе сена серпы или косы. Однако в этот раз повезло.

Шорох дождя снаружи резво перетекал в мерный стук, Рок, упорно пытающийся наслаждаться видом в приоткрытую створку, всё сильнее её притворял, пока не оставил крохотную щель и, смирившись, устроился рядом со мной.