Елена Счастная - Невольница дракона

– Говорят, что многие женщины, что с ним знакомы, готовы проклясть Единого за то, что тот забрал у них такой ценный объект для охоты, – рассмеялась вдруг Авия.

Но, встретив строгий взгляд наперсницы, сразу замолчала и немного сникла.

– Его преподобие отец Мерред не стал бы в столь ранние годы претендовать на место Верховного, если бы существовали слухи, его порочащие.

И она ещё говорит, что маркиз не имеет привычки поручать невыполнимые задачи. Если жрец Мерред так рвётся занять престол Верховного, вряд ли он допустит саму мысль о соблазне.

– Неужто настолько кристален? – она покосилась на дуэнью с сомнением.

– Не думайте, что вы окажетесь перед ним совсем беспомощной. Вы долго были вместилищем. И след Изначальной так или иначе остался на вас. А драконы, как известно, умеют располагать к себе.

По Немарру де Коллинверту такого не скажешь.

– Это какие-то чары?

– Можно и так сказать. Возможно, не будь Немарр драконом, вы так и не согласились бы на его условия, – дуэнья позволила себе назвать его просто по имени. – И вы даже не замечаете, когда поддаётесь его воздействию.

Иалина покачала головой и обратила взгляд на книгу, что лежала у неё на коленях. Она начала читать её только пару дней назад: учение о Едином. Ей нужно было многое узнать об однодушных из того, что она упустила, пока была вместилищем для Изначальной. Её потчевали совсем другими взглядами на мир, заставляя забыть о том, кому воздавали молитвы обычные люди. Может, и об Источнике удастся вычитать что-то полезное? Неужели и правда она исподволь поддаётся влиянию Немарра? Вот сидит ведь, готовится, чтобы не ударить в грязь лицом перед всей знатью, что прибудет на пикник. И не выдать себя раньше времени перед жрецом…

Говорить об отце Мерреде сразу расхотелось. А необходимость встретиться с ним и попытаться изобразить из себя нечто чужеродное и способное задурманить ему голову вовсе вгоняла в тоску.

Все оставшиеся до приёма дни она терпеливо выслушивал мадам Арлинду, стараясь не вступать в какие-либо споры и не поддаваться излишнему любопытству.

Скоро начали прибывать в замок гости, живущие в некотором отдалении от столицы. Пустующие комнаты наполнились гомоном, а коридоры, переходы и открытые, поросшие зазеленевшим уже плющом галереи – людьми. Захотелось просто забиться в самый дальний угол покоев и никуда не выходить. Но маркиз с завидным упорством требовал, чтобы Иалина спускалась хотя бы к завтраку. И каждый день за длинным, словно русло реки, столом появлялись новые лица. Каждому её представляли, каждый считал своим долгом выказать расположение племяннице Немарра де Коллинверта, а то и рассыпаться перед ней в комплиментах. Особенно почему-то это злило Анри. Показалось, он уже присоединился в сомнениях к шевалье Гарсулу и начал открыто высказывать их дяде, когда им удавалось остаться без посторонних глаз.

И всё же большую часть времени Иалина проводила в своей комнате. Старалась гулять, только когда в саду почти никого не было, либо по раннему, либо по самому позднему часу.

И каково было её удивление и не меньшее – мадам Арлинды, когда по возвращении с вечернего променада они обнаружили в покоях маркиза. Дуэнья тут же твёрдо выпятила подбородок, готовясь, видно, к тому, что её попросят выйти. Женщина прочно уверилась в том, что ни одному мужчине она не позволит остаться наедине с подопечной дольше положенного приличиями. Хоть, надо признать, вся её опека изначально носила всего лишь формальный характер. Создавала видимость благочестивости, которая должна была окутывать молодую племянницу маркиза.

– Добрый вечер, ваше сиятельство, – она присела в книксене почти одновременно с Иалиной.

– Добрый вечер, милые дамы. – Маркиз встал с обитой бежевым жаккардом софы и двинулся им навстречу. – Мадам Арлинда, присядьте. Отдохните. А мы с мадмуазель поговорим о завтрашнем дне.

Он плавным жестом указал дуэнье на покинутый только что диван. Та недоверчиво посмотрела на него, но перечить не стала: не выгоняют – и ладно. Она грузно опустилась на софу, с видимым удовольствием вытягивая ноги, впрочем, лишь настолько, чтобы туфли не выглядывали из-под края подола больше, чем положено.

Маркиз аккуратно взял Иалину под локоть и отвёл чуть в сторону, в ту часть будуара, где стояло высокое, обрамлённое тяжёлым узорным багетом зеркало. На миг он задержался возле него и взглянул на их отражения. Снова тронул обоняние запах апельсинов и кедра, защекотал, взбудоражил внутри что-то глубинное.

– Я слышал, к пикнику портной сшил вам голубое платье, – заговорил маркиз о совсем уж странных для мужчины вещах. – Именно этот цвет месье Вален посчитал самым для вас подходящим. Сказал, он подчёркивает цвет ваших волос. И глаза.

Иалина через зеркало взглянула на него, сомневаясь, что он сейчас в своём уме.

– Вы и цвета моих нарядов станете держать под контролем? – она обескураженно улыбнулась. – Не думала, что это вам хоть сколько-то интересно.

Немарр наконец отпустил её локоть.

– Не прельщайтесь, что я стану выбирать за вас платья, – он хитровато прищурился. – Только на один день. Самый важный. Ведь от него будет зависеть многое.

Де Коллинверт вдруг сунул руку за пазуху и вынул оттуда обтянутый тёмно-зелёной кожей плоский футляр. Без лишних слов открыл его и повернул к Иалине. Внутри лежало изящное, невероятно тонкой работы ожерелье. Но не сам внезапный подарок маркиза поразил, а то, что выполнен он был из лармесов – необычных камней, которые встречались очень редко. И даже не в копях, а в болотах, затерянных в самых непроходимых лесных чащах. Цвет этих кристаллов менялся от насыщенно синих у основания до прозрачно голубых на верхушке. Говорили, корона королевы была инкрустирована несколькими крупными лармесами в знак того, что теперь люди властвуют над драконами. Более мелкие, конечно, были больше распространены, но всё равно очень редки и дороги до умопомрачения.

– Только не говорите, что это колье вашей прапрабабушки, которое вы теперь решили почему-то подарить мне, – пытаясь скрыть, насколько поражена, едко проговорила Иалина.

Маркиз вдруг рассмеялся так громко и заразительно, что захотелось улыбнуться в ответ.

– Нет, вы всего лишь моя троюродная племянница, а не дочь, – парировал он, уняв веселье. – А потому это украшение я купил у знакомого ювелира совсем недавно. Но зато нарочно для вас. Вы всё же де Брунанд. Нужно подчеркнуть ваше непростое происхождение.

– Думаете, это не будет слишком вычурно для пикника? – позволила себе немного покапризничать Иалина, уже заранее зная ответ Немарра.

Руки так и чесались прикоснуться к прекрасному ожерелью. Конечно, оно подходило для такого рода приёма: сдержанное ровно настолько, насколько это требовалось. Если маркиз выбирал его сам, значит, у него просто отменный вкус.