Марго Шум - Птаха и колдун

Сегодняшним днем, ну не считая утренних событий, я бы была довольна, если бы не одно обстоятельство, воспоминания о котором до сих пор вгоняют меня в краску стыда.

Я очень спешила из замка обратно в долину. Так спешила, что едва не поскользнулась на лестнице. Хорошо, смогла удержаться за поручень. А иначе… страшно представить, одним словом, что запросто могла бы повторить судьбу моей бедной матушки.

Карман грел мешочек с монетами, на которые сегодня во второй раз расщедрился странный господин Модир. Я уже посчитала, сколько отложу впрок, а какую часть позволю себе потратить. Ну и конечно же, нельзя было не учитывать потребности тети Зуи, которые рано или поздно сведут ее в мир иной. И скорее рано, чем поздно.

В школу я разве что опоздала на первый урок, чем заслужила недовольный взгляд преподавателя чистописания и словесности. Да и то совсем на немного. Чего уж так сердиться?

Все остальные уроки я добросовестно отслушала, и тетрадки мои значительно пополнились новыми знаниями.

А вот после уроков меня пригласила к себе на беседу дама Лиссандра. Она ведет у нас искусство хороших манер и следит за дисциплиной в нашем классе. На нее мне всегда немножко больно смотреть, такая она красивая и ухоженная. Кожа у нее белая, словно купается в молоке. А глаза ясные и синие. Смотришь в них и кажется, что сейчас там, в их глуби, промелькнет стайка золотых рыбок, каких я однажды видела у кочевых торговцев. Маленькие, будто отлитые из чистого золота. Каждую чешуйку можно разглядеть и даже посчитать их все. Только вот шустрые они слишком. Говорят, таких рыбок держат в своих домах состоятельные граждане. Для этого они наполняют наичистейшей водой специальные емкости, опускают туда рыбок и следят за ними как за детьми малыми.

Но я снова отвлеклась. Никак не получается записывать мысли так, чтобы не скакали они с одного на другое.

Дама Лиссандра завела меня в свой кабинет и любезно предложила присесть. Потом поинтересовалась здоровьем тетушки и только после всего перешла к делу.

– Жильсена, дитя мое, я знаю, что каждое утро ты сносишь на рынок свои чудесные ягоды, которые славятся на всю долину вкусом и размером. Но скажи мне, спросом ягоды пользуются маленьким? Монет за них получается выкроить совсем ничего?

– Нет, дама Лиссандра. Все, что отношу на рынок, то и продаю и очень быстро, – честно ответила я, недоумевая о причине столь деликатных вопросов.

– Хорошо, – важно и понимающе кивнула дама. – А помогает ли тебе тетя по хозяйству и на земле?

– Она неважно себя чувствует в последнее время, – вынуждена была солгать я, хоть всем в долине были известны причины недомогания тети Зуи.

– Понимаю, – и на это ответила дама Лиссандра. – Но девочка моя, ты выглядишь неподобающим образом для девушки, вошедшей в пору невест.

– Неподобающим? – совсем растерялась я, не зная, как реагировать на ее слова и уже заранее стыдясь чего-то.

– Да, дитя, неподобающим. Ботинки твои давно уже сносились. Юбка заштопана в стольких местах, что это заметно всем. Ты не носишь перчатки, и я догадываюсь почему. У тебя их просто нет. И ткань на твоей блузке застирана до такой степени, что уже похожа на мелкое решето. Ходить в таком вообще неприлично молодой особе. И ты не носишь белье!

На последних ее словах я почувствовала, как вспыхнули мои щеки. Захотелось спрятаться от посторонних глаз, забиться в какой-нибудь угол. Дама Лиссандра так на меня смотрела, разглядывала мою блузку, что я ощущала себя голой. Но конечно же, я с честью выдержала ее взгляд, как она же нас и учила. Даже ни разу не потупила взор. Но я совершенно не знала, что можно ей ответить, разве что хотелось поскорее уйти.

– Девочка моя, – смягчила она немного тон и даже приобняла меня за плечи. – Все это я говорю не для того, чтобы как-то унизить тебя. Я хочу помочь, видя, что тетя совсем тобой не занимается. И мамы у тебя нет…

– Благодарю вас, дама Лиссандра, – решилась ответить я.

– Как ты знаешь, наверное, у школы есть попечительский совет, который жертвует в ее фонд небольшие суммы. Монеты идут на самые разные цели, но в том числе и на помощь малоимущим сиротам. Если хочешь, я могу похлопотать, чтоб и тебе выделили на одежду?

Этого я уже выдержать не смогла, как и сохранить лицо. Вскочив со стула, пробормотала:

– Благодарю, но не нужно, – и выбежала из кабинета, оставив классную даму в полном недоумении.

В полном смятении я добежала до школьной беседки и скрылась в ее тени. Там я охладила пылающие щеки и кое-как справилась с унижением, которое испытывала. Я понимала, что дама Лиссандра действовала из лучших побуждений. Но, Богиня, почему я не могла избавиться от чувства, что уподобилась нищенкам, просящим подати у ратуши?

И вот тогда в голове моей созрело решение завернуть на пути домой в магазин готового платья. Стараясь не считать, сколько трачу монет, я купила себе новые юбку с блузой, ботинки из тонкой кожи и перчатки. В отделе нижнего белья подобрала кружевную сорочку. Ну и мешочек у меня в кармане существенно стал легче. А стыд до сих пор не отпускает. И сейчас, когда пишу эти строки, он вспыхивает с новой силой.

В субботу Жиль встала еще затемно. Даже куры в курятнике недовольно разворчались, когда пришла кормить их, а петух так и вовсе насест не покинул, гордо отвернувшись от хозяйки и продолжая сладко подремывать. Жиль даже позавидовала ему, так тоже хотелось вернуться в постель. Но сегодня выходной – базарный день. Отчасти она даже была благодарна господину Модиру, что собирался сам прийти за ягодой. Не хотелось бы ей пропускать субботнюю торговлю. Да и после вчерашней беседы с хозяином замка что-то страшило, заставляло замирать на пороге дома и смотреть на возвышающийся над долиной замок с волнением.

Тетя Зуи громко храпела, и Жиль надеялась, что сон той сегодня будет таким же крепким как и во все остальные дни. Пробуждалась тетя ближе к обеду.

Господин Модир не обманул – не успела Жиль покончить со всеми утренними делами, как в дверь легонько поскреблись. И за то она была благодарна управляющему, что не стал наводить шума. Мужчина переступил порог дома и остановился в сенях, молча поклонившись. Крыжовник для него Жиль собрала первым делом, при свете газового рожка, потому как темно еще было. А еще, к вящей ее радости, господин Модир вернул торбу, что попросил оставить вчера в замке. И Жиль с чистой совестью могла вручить ему новую торбу, на плетение которой вчера потратила немало времени.

– Что с твоими руками? – спросил управляющий, когда принимал у нее торбу.