Елизавета Соболянская - Рыжая для лысого!

Растрепанную рыжую девушку втолкнули в комнату, захлопнули дверь и отчетливо повернули ключ.

Она поежилась, обнимая себя за плечи, оглядела просторное помещение, едва подсвеченное диодными светильниками, встроенными почему-то в стены у самого пола. Выключатель тоже был внизу.

Подавив желание поморгать светом сигнал «SOS», пленница подошла к окну, раздвинула тяжелые темные портьеры. Стеклопакеты. И ручки сняты. А в комнате нет ничего кроме громадной кровати и двух дверей. За одной обнаружилась роскошная ванная комната, снабженная крохотными пузырьками и коробочками «отельного» набора. За второй – пустая комната, в которой, судя по запаху, когда-то была мужская гардеробная.

Диана подошла к зеркалу, взглянула на испуганное, заплаканное лицо, умылась, вбила кончиками пальцев «ночной» крем любимой марки. Интересно, откуда он тут взялся? Даже мыло и шампунь с ее любимым ароматом. Впрочем, какая разница откуда? Главное крем есть! Тридцать семь – уже не двадцать, забудешь стереть косметику и подпитать кожу, утром будешь похожа на ожившую мумию фараона.

Подумаешь, украли прямо на улице, вколов непонятно что, подумаешь, очнулась на кушетке под руками врача, пальпирующего живот. Потом ее чуть не задушили, пытаясь зафиксировать для продолжения осмотра, но она так билась, царапалась и кусалась, что получила еще один укол и провалилась в ничто. О коже все равно надо заботиться! С такими мыслями Диана упорно продолжала наносить крем, стараясь не вспоминать то, что случилось дальше.

Очухалась она на той же кушетке. В лоб смотрел пистолет:

– Вставай! – хриплый голос мужчины, одетого в медицинский костюм, был абсолютно незнаком.

Встала, пошатнувшись, поежилась, обнаружив, что стоит босиком и практически голая – зеленая целлюлозная рубашка, похожая на те, что выдают в больнице перед операцией едва прикрывала интимные места, и несомненно просвечивала.

– Иди! – пистолет указал направление, и Диана пошла босиком по ледяному полу, шатаясь и цепляясь за стены.

Стены были каменными, потом кирпичными, лестница оказалась деревянной, и такой блестящей, что в ней отражалось размазанное зеленое пятно, когда Ди наклонялась к перилам, чтобы не упасть. В коридоре стало чуточку теплее – здесь под ногами лежала мягкая ковровая дорожка. Похититель подтолкнул девушку к двери, подошел ближе, обдавая резкими запахами оружейной смазки, медицинского антисептика и мокрой псины. Распахнул дверь, втолкнул, запер.

Закончив наносить крем, Диана еще раз оценила свое изображение в зеркале, поправила волосы и пошла в постель. Стоять и ждать пока похититель изволит явиться и объясниться было холодно и глупо. Сидеть на роскошной постели кутаясь в одеяло тоже. Поэтому она нырнула в пышные подушки и уснула.

Молодой человек в строгом костюме с трепетом приблизился к двери, постучал, дождался ответа и вошел в роскошный кабинет, отделанный деревянными панелями.

– Альфа, – он склонил голову перед мужчиной постарше.

Тот недовольно оторвался от бумаг и буркнул:

– Что?

– Образцы, – почти прошептал молодой.

Хозяин кабинета поморщился, но встал из-за стола, покачал головой разминая затекшие плечи.

– Представляй, – мужчина кивнул на стоящий в стороне журнальный столик.

Молодой с трепетом поставил пластиковый контейнер, который держал в руках, и вынул из него коробочку поменьше, надписанную черным маркером. Альфа взял коробочку, открыл, потянул носом, закашлялся, чуть не до слез и отбросил прочь. Молодой подхватил неудачный образец, плотно закрыл и оставил на столике. Следующую коробку открывали и нюхали осторожнее.

Всего в боксе обнаружилось двенадцать пластиковых контейнеров, но только последний заставил хозяина кабинета напрячься.

– Этот оставь, – кивнул он молодому.

Тот спешно упаковал все, что принес и покинул кабинет.

Оставшись в одиночестве, Альфа еще раз щелкнул пластиковой крышкой и осторожно вдохнул аромат женщины. Он пленял, заставлял встать дыбом его невидимую шерсть. Хотелось уткнуться носом в тот лоскуток ткани, который прятался в коробке, а потом завыть от переизбытка чувств.

Мужчина захлопнул контейнер, возвращая себе самообладание, и прочитал надпись: «Диана Валерьевна Рыдж, тридцать семь лет».

Коттеджный поселок под названием Волчий Дол славился своими туманами, большими участками и крайней нелюдимостью обитателей. Мало того, что на въезде стоял шлагбаум, рядом с будкой охраны, так еще и вся немаленькая территория была оборудована камерами и сигнализацией.

Когда-то на месте поселка была тихая деревенька, которая вдруг выросла и расширилась. Когда от федеральной трассы к Волчьему долу проложили приличную двухполоску, кое-кто в городе пожелал приобрести участки в перспективном селении. Да только земля вся оказалась выкуплена крупным строительным концерном, и надавить на владельцев не получилось. К тому же поселок находился на самоуправлении, налоги жители платили исправно, жалоб на них или от них не поступало и постепенно конфликт с попыткой спекуляции землей забылся.

Со временем, кроме домов, в поселке появилась вся необходимая для жизни инфраструктура – сад, школа, фельдшерский пункт, несколько магазинов и кафе. Из позабытой всеми деревушки Волчий Дол становился уютным домом, и даже молодежь не стремилась покидать территорию, с удовольствием находя работу на месте. Одно только огорчало жителей – местный глава администрации, Волков Алексей Викторович до сих пор не нашел себе жену.

Будь Алексей Викторович обычным человеком, ему бы простили затяжной холостяцкий «загул», но Волков был Альфой клана и отсутствие жены и наследников считалось угрозой благополучию всех оборотней поселка.

Каждая незамужняя волчица в тайне мечтала очаровать Альфу и стать его парой, но к сожалению, всех их упорно отвергал зверь Алекса. Вот и мыкался глава клана одиночкой. В юности он изрядно покуролесил с местными красотками, став старше искал пару в других кланах, потом дошел до того, что начал принюхиваться к человеческим девицам!

А потом его фирма выкупила маленькую генетическую лабораторию. Точнее, фирма выкупила здание, в которой лаборатория располагалась и потребовала от арендаторов освободить помещение. Ученые мужи все тянули и тянули, и однажды Альфа сам пришел глянуть на упрямцев, не желающих съезжать. Руководитель лаборатории, серьезный мужчина лет пятидесяти, вцепился в свое детище руками и ногами, уверяя, что лаборатория может быть полезна, приводил примеры, но видел, что его слушают, как ветер в поле. Тогда в порыве отчаяния генетик заявил: