Дина Елизарьева - Следом за судьбой

– Не скоро, – задумчиво отозвалась Светланка, – мне теперь хочется реализовать всё придуманное. Если пойдет, как я полагаю, то заключить с Екатериной договор на постоянной основе. Я всё-таки с утра немного побаивалась, что оставила в воскресенье салон на помощницу, а сейчас очень рада, что поехала, – она артистично всплеснула руками, – не знаю – куда, не знаю – зачем.

– Попозже как-нибудь, – сказала я, – хотя мне очень понравился этот день, но не могу отделаться от мысли, что я его посвятила сестре. Если бы была одна, то всё совсем не так было бы.

– А как? – заинтересовался Димка.

– Не знаю, – пожала плечами, – нууу… быстрее бы ушла из музея игрушек, сходила бы на речку камешки покидать, с Катей бы не познакомилась, да и, наверное, на эту куклу внимания не обратила. А может, в этот город не приехала бы. Вчера не собиралась. Я как будто ещё и от впечатлений устала.

– Ничего удивительного, ты весь месяц тратишь на впечатления, пора немного и охолонуть, – рассудительно сказала бабушка.

– Даша, мы тут посоветовались и придумали, – начал папа, – прямо с завтрашнего дня ты устраиваешься на работу к дяде Матвею.

– Но я в юриспруденции совсем не понимаю, – удивилась я.

– Запишем тебя менеджером – помощником Дмитрия по работе с клиентами, – рассказывал дядя Матвей. – Нам часто приходится работать с регионами, с иностранными партнерами. Твоей задачей будет проследить, чтобы человек был вовремя встречен, устроен, вовремя отправлен обратно. Можно также показать ему город, интересующие его объекты. Потом пишешь отчет по затратам и ведешь карточки клиентов. Первое время Дмитрий поможет, его секретарь Алла – очень компетентная девочка, спросишь совета.

Я задумалась. Всё это хорошо. Я только была решительно против семейственности на работе. Димка-то понятно, наследник и всё такое.

– Получится, что я разгуливаю и называю это работой, а остальные с утра до вечера впахивают и будут тихо меня ненавидеть как хозяйскую племянницу?

– Это только кажется, что тебе лёгкую работенку подкинули, – возразил папа, – на самом деле непростой труд – понимать другого человека, в чем-то спускать его капризы, поддерживать теплые отношения. Кроме этого, – он взглянул на бабушку, – я обещал хранить эту тайну и жене ничего не говорил. Зоя очень любит девочку, считает дочкой и беспокоится о её будущем. Я ей расскажу. Не сегодня, не завтра, но на этой неделе.

– Поступай, как знаешь, Вадим, – бабушка недовольно покачала головой, – вам дальше жить. Зоя хорошая женщина, но не мать. А может, это я пуганая ворона.

– Тётя Зоя – надежный человек, – вступился Димка, глянув на моё несчастное лицо.

– Да, – поддержала Светланка, – тем более сейчас экстрасенсов и по телевизору показывают, и на каждом углу объявления о всяких ясновидящих, так что прошли времена, когда шифроваться надо было. Да и способности не какие-то там – пирокинетики или телепаты!

– А ты всё-таки не болтай, – встревоженная тётя Галя одернула дочку. – Пусть они где-то там. А Зое и впрямь знать надо. Ты, Дашенька, не пугайся, но мало ли, у Валюши сильный дар был, да и у тебя рановато просыпается. Зоя всё-таки учитель, у неё, может, в каждом классе дети-индиго сидят!

– Как меня умиляет вера старшего поколения в учителей, – насмешливо прошептал Димка мне в ухо. Я тихонько толкнула его в бок, в Зою я верила беспредельно. Он громко ойкнул и картинно повалился со стула.

– Ну что за артист! – с негодованием припечатала Светланка, – о серьезных вещах говорим, а он балбесит! – взрослые засмеялись. Сколько себя помню, всегда старший Димка «балбесил», а младшая Светланка возмущалась.

– А ещё, – торжественно сказал папа, – я дарю Дашке нашу квартиру, а мы переезжаем в Черёмушки.

Вау! Что тут поднялось! Все вскочили, начали обнимать нас с папой, поздравлять и говорить, что давно пора и все ждали.

– Пап, а когда вы хотите переселяться? – тихонько спросила я, понемногу впадая в панику.

– Не беспокойся, так сразу тебя не оставим, – папа иногда как будто читал на моем лице, – на этой неделе завершаем покупку. В выходные поедем смотреть. Прикинем, какой ремонт делать. Потом ремонтировать. Так что хорошо, если к твоему дню рождения удастся переехать. Дашка, – он взял меня за плечи и немножко потряс, – ты не трусь, хочешь – переезжай с нами. Мы только рады будем. Хочешь – приезжай в любой день. Хочешь – нас зови в гости, друзей, коллег. Ну? – он поднял мой подбородок и улыбнулся, – всё хорошо будет, поверь.

– Люблю я тебя, папа, – я обняла его.

Работать мне неожиданно понравилось. С Аллой, красивой голубоглазой блондинкой, мы были знакомы давно и легко нашли общий язык. Дядя Матвей (теперь Матвей Николаевич!) устроил мне рабочее место рядом с Аллой, Димка (Дмитрий!) обещал в светлом будущем обрадовать личным шкафом. Я купила кружку, заварку, печенье и посчитала вселение завершенным.

Первую неделю я знакомилась с коллективом, изучала достопримечательности Москвы, даже съездила на пару экскурсий и взяла на заметку, что больше всего интересует туристов, завела картотеку на гостиницы.

А на следующей неделе появился мой первый клиент. Нервничала я ужасно. Как назло, с вечера громыхнул ливень, город насквозь промок. Окно показывало безрадостный серый фон неба, крупные капли, стекающие по стеклу, только тротуары пестрели веселыми зонтами и яркими детскими плащиками.

– Доброе утро, Егор Глебович! – торжественно сказала я в телефон.

– Здравствуйте, – неопределенно-вопросительная интонация.

– Я ваш сопровождающий, меня Дарьей зовут. У нас здесь сильный дождь.

– Какие-то проблемы?

– Назовите, пожалуйста, свой вагон, я вас встречу на перроне.

– Двенадцатый.

– Хорошо, я с красным зонтом буду.

– Да, понял. До встречи. – Он положил трубку.

За пять минут до прибытия поезда я вышла на платформу. Всё-таки есть что-то романтичное в запахе железнодорожных вокзалов, такое трогательное – в ожидающих взглядах, обращенных в сторону показавшихся огней паровоза. Я неторопливо шагала в своих непромокаемых осенних туфлях, рассчитывая расположение двенадцатого вагона. Сзади донесся раздраженный мужской голос:

– Мам, девятый в прошлый раз остановился у того столба.

Я оглянулась как раз в тот момент, когда невысокая полненькая женщина остановилась и категорично заявила:

– Значит, одиннадцатый встанет здесь, уф, Павлик, там не видно ещё?

Чуть подальше пытались курить под дождем парни, услышав маму Павлика, тоже, видимо, прикинули и отошли навстречу прибывающему составу. Поезд уже замедлял ход, из окон выглядывали пассажиры, высматривая встречающих. Я тоже с любопытством уставилась в двери остановившегося двенадцатого вагона. Молодой темноволосый мужчина с небольшим чемоданом сошел уже после доброй половины пассажиров, спешащих под укрытие вокзала.