Анастасия Свинина - Приручить пламя: Метод Бравого

То есть я не двигаюсь и не оспариваю его права на телесный контакт – сейчас, по крайней мере – а он молчит о проклятьях, одно из которых уже действовало, между прочим.

– Я понял тебя… родная. И буду ждать, – все же кивнул мой будущий жених.

– Возможно – напрасно, – с легкой иронией хмыкнул оборотень, и я с трудом удержалась, чтобы не съездить ему локтем в солнечное сплетение.

Андрей ничего не ответил, только окатил волка презрительно-брезгливым взглядом и дал знак своим садиться в машину. Черная «Волга» взвизгнула газом, и очень скоро на подъездной дороге около дома стояли только я и с десяток оборотней. Взгляд словно прикипел к машине жениха и никак не хотел отпускать уже почти незаметную на фоне чернильного неба точку.

Я не проронила ни слова со времени своего появления, но он все понял. Он всегда понимал меня, и от этого становилось еще тяжелее. Смотря на уезжающий автомобиль, я чувствовала, как железная дамба из холодных доводов трезвого разума начала трескаться, кусочек за кусочком аргументы здравомыслия отлетали, сметаемые напором эмоций, боли, отчаяния и ненависти.

О, пожалуй, такой едкой смеси я не чувствовала никогда!

Отец говорил, что самый страшный человек – тот, который потерял самое дорогое, таким нельзя управлять, нельзя манипулировать, ему становится все равно, и он отдается во власть злости и гнева. Возможно, завтра или послезавтра я буду сильно жалеть о том, что позволила себе пересечь эту черту, выйти за рамки собственных принципов…

– Достойная лучшего применения преданность, – ухмыльнулся вер, крепче обхватывая мою талию. – Ты действительно умница, Виточка.

У всех есть предел терпения и прочности. У меня тоже был. Когда-то. До знакомства с этим блохастым. А теперь нет. Так, жалкие его остатки.

Ибо все остальное сгорело в жгучей, пылающей синим пламенем ярости.

…но не сегодня, не сейчас…

– Ты – чудовище! – рявкнула я, вспыхивая резко, без запала и всем телом. Ярко-голубое пламя, что жгло в разы сильнее красного, взметнулось столбом, превращая меня в живой факел. Пахнуло паленой кожей, но Владислав даже не дернулся, продолжая держать руки на моей талии и не давая мне обернуться. – Просто мерзкое, ублюдочное животное! Как ты посмел шантажировать меня?! Меня! Я могу изжарить тебя, твой дом и всю стаю, как вязанку гребанных дров! Ты совсем страх потерял, долбанный ты Серый волк?!

Его ладони дрогнули от гнева, и я успела воспользоваться моментом, одним слитным движением поворачиваясь к мужчине.

Звук пощечины повис в воздухе, словно ложка в желе. На загорелой коже четко проступил отпечаток моей ладони. Окружающие оборотни почти бесшумно отступили на шаг, потом еще на один, а потом мне стало не до них.

Вожак наклонился к моему лицу так быстро, что я была совсем не уверена – видела ли вообще это движение. Верхняя губа по-волчьи задралась, обнажая клыки длиннее человеческих и пропуская сквозь зубы громоподобный, клокочущий рык.

И мне бы дрожать от ужаса, но эти злые, сверкающие расплавленным золотом глаза только подстегнули.

Я уже до синих искр в руках устала бояться. Просто осточертело!

– Ненавижу тебя, безнравственное, грубое, неотесанное животное! – прошипела бесстрашная (или просто глупая?) ведьма, глядя в глаза чудовищу, что возвышалось над ней на полторы головы. – Чтоб тебя твои же блохи сожрали!

И крутанувшись на каблуках, с гордо поднятой головой зашагала в дом. Волки передо мной расступались.

Ну еще бы. Чую, не слишком хотелось с прожжёнными до мяса лапами ходить.

Десять шагов в одну сторону, восемь в другую до спинки стула и стола. Обязательно – пнуть мебель. Развернуться и начать сначала.

Я злилась, просто горела от этого чувства! Вокруг меня плавились тонкие занавески, я оставила пару следов на паркете (темном, но не черном же!) и спалила к чертовой матери какой-то блокнот, лежащий на тумбочке рядом с кроватью.

Я злилась не просто от наглого поведения Бравого, от его мерзкой провокации Андрея и вообще от ситуации в целом. Бешенство накатывало еще и от того, что, если поставить меня на место оборотня, я бы тоже сделала все, чтобы добиться своего. И не важно, какими бы методами. Я злилась от четкого осознания этого.

Зашипела сквозь зубы и остановилась на месте, поднимая голову к потолку, чтобы охладить мозги.

Мне предстояло провести в этом доме, почти наедине с Владиславом, два долгих месяца, во время коих меня, без сомнений, будут всячески соблазнять и склонять в свою сторону. И я могла либо продолжать открытую конфронтацию, надеясь, что вервольф устанет биться со стеной (этот вариант даже мысленно звучал смешно и неправдоподобно), либо… постараться сгладить углы и попробовать сделать себя хозяйкой положения.

Кнут и пряник?..

Отчего-то остро захотелось выпить, хотя я не слишком жаловала алкоголь.

И если смотреть на вещи совсем уж объективно, то у меня изначально был только один вариант.

А потому я решительно вышла из своей комнаты, чтобы оказаться в коридоре с четырьмя дверями по одной стороне и с тремя – на другой. Великолепно. И где прячется этот волк?

Тут дверь в конце коридора по моей стороне (то есть через одну) отворилась, выпуская наружу высокого, широкоплечего темноволосого мужчину, чем-то отдаленно похожего на Владислава. Заметив меня, он чуть улыбнулся, словно знал, что я собиралась Бравого искать.

Фыркнув, с независимым видом прошла мимо вера и, ни секунды не задержавшись на пороге комнаты, вошла в нее, покуда все мои добрые начинания не утонули под лавиной вновь вернувшегося страха и опасений.

Внутри было тепло, даже жарко, потому что там ярко горел камин. Рядом с ним в кресле обретался Владислав, уже без рубашки и весь забинтованный, но марля быстро окрашивалась кровью. И так будет до тех пор, пока вся жизненно важная жидкость не выйдет. Помимо кресла, в комнате еще находился массивный стол, журнальный столик около камина, шкафы с книгами и папками, дополняя собой образ кабинета и одновременно – логова.

Оборотня знобило от кровопотери, раны не заживали, и похититель был белым как мел. Лицо его влажно блестело, он откинулся на спинку мебели, прикрыв веки. Больно, плохо, тяжело, но помощи не просит, хотя она в почти соседней комнате живет.

Чертов волк!

– Неужто моя гордая ведьма решила изменить своим принципам? – насмешливо хмыкнул мужчина, глядя на меня темными глазами, в которых плясало пламя.

Неодолимое желание развернуться и уйти было безжалостно задавлено разумом и осознанием, что смерть на своей совести я наверняка не вынесу. Да и кровь на руках Андрея мне была ни к чему.

– Снимай бинты. Еще нужны соль и тертый кварц, – проглотив шпильку и заклинание «Вечного факела», предельно спокойно проговорила я, без сомнений направляясь к проклятому.