Рина Лесникова - Сила противодействия

***

– А теперь я готова тебя слушать, – Ловена подтянула к себе мягкий валик и с наслаждением на него откинулась.

– Анамнез будете собирать, – Полине очень хотелось показать, что она не безнадёжна.

– Нет, собирать мы сейчас ничего не будем, да и не люблю я собирать что бы то ни было. Я хочу услышать, как ты оказалась в роли Сосуда, – терпеливо пояснила собеседница, – очень уж ты не подходишь на эту роль.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – Полина прикрыла глаза, – что ты подразумеваешь под понятием Сосуд? Ты только не обижайся, я и правда, хочу помочь! И тебе, и, конечно же, себе. Но пока мне приходит в голову только то, что я тронулась умом после аварии. И всё, что происходит со мной последние несколько дней – это непрекращающийся шизофренический бред. Хотя, я совсем не специалист в этой области. Остаётся надеяться, что специалист – это ты.

– Та-ак, – протянула Ловена, – бред в твоих словах, возможно, присутствует, но очень уж он упорядочен. Прямо скажу, не свойственен он для Сосуда!

– А какой свойственен? И скажи уж мне, наконец, почему все меня называют Сосуд? Что это? И… когда я приду в себя?

Ловена постучала изящными острыми коготками по краю бокала с тягучим винно-красным содержимым, к которому она время от времени прикладывалась.

– Появляются у меня насчёт тебя кое-какие подозрения, – задумчиво произнесла она, – и, если это верно… ну, да ладно, не буду больше тебя пытать! Давай расскажем каждый свою версию произошедшего, сравним их и выясним, насколько я права.

– Рассказывай! – быстро сориентировалась Полина.

Собеседница лишь усмехнулась такой прыткости.

– И что же тебе рассказать?

– Больше всего меня интересует, когда моя голова придёт в порядок.

– Значит, сначала, – сделала вывод Ловена, – ну что ж, с самого начала сотворения мира, думаю, рассказывать не стоит, у каждой расы есть своя версия, а потому, начну-ка я с нашего покойного знакомца Торенгара. Устроит?

– Более чем, – кивнула Полина.

– Время от времени в мире появляются такие вот маньяки с гипертрофированным стремлением к власти. Чаще всего они встречаются среди людей. Я ни в коем разе не хочу тебя обидеть, но это неоспоримый факт. Были ещё фейри, тем даже вы, люди, уступали в этой страсти к мировому господству. Но фейри и поплатились за это. Общими усилиями их изгнали из Карусы, – Ловена провела ладонями по лицу, словно совершая защитный знак, – это должно было бы послужить примером, но время от времени среди людей появляется очередной недоделанный Властелин, который считает, что только он знает, как лучше жить всем нам. Люди, вообще, воинственны, как никакая другая раса. Люди – единственная из рас Карусы, которая поделилась на два лагеря – светлых и тёмных. Причём, добиться абсолютной власти хотят и те, и другие. Только одни прикрывают своё желание заботой о людях, реже – обо всех расах сразу, не суть важно, а другие прямо и недвусмысленно, как стрела, летящая к цели, не скрывают своих намерений. Думаю, последние всё же честнее. К таким и принадлежал Торенгар – тёмный маг-одиночка. В последнее время такие попытки случаются всё чаще, – признала она, – как будто вместе с воинственными фейри из миров Карусы ушло само равновесие.

Ловена поднялась, прошлась по комнате, выглянула в окно.

– Не хочешь продолжить наш разговор на лужайке? – поинтересовалась она.

Полина пожала плечами. Желает собеседница сменить декорации, можно и на лужайку выйти. На периферии сознания мелькнула мысль, что так она и в космосе без скафандра побывает.

Лужайка оказалась самой настоящей. Трава на ней была нежной и мягкой и приятно холодила босые ступни.

– Как же хорошо в Карохатасе! – почти простонала Ловена. – Ну да ладно, на чём я остановилась?

– На Торенгаре, – Полина усомнилась, что собеседница могла потерять нить повествования.

– Торенгар. Так вот, тёмный маг Торенгар решил провести ритуал призыва силы. Мало ему было той силы, которой он уже владел. Мирового господства захотелось. Он где-то нашёл описание призыва силы, создал пентаграмму и собрал всех нас, – Ловена вздохнула. Было ясно, что ей неприятно вспоминать то, что с ними было, – но в его планы прокралась ошибка. И эта ошибка – ты!

– Кто только не называл меня своей ошибкой, – согласилась Полина, – и родители, и Артур. Теперь, вот ещё и ты.

– Нет, я, как раз и не против, даже рада, что Торенгар ошибся. Он собрал шесть девушек – представителей разных сил: сил света, тьмы, жизни, смерти и… разума. Принёс их на алтарь-пентаграмму и вознамерился объединить в одну силу. Ты, как Сосуд, должна была принять эту силу и передать ему. К тебе сила пошла, но на этом всё и остановилось, ты не передала её дальше, более того, ты впитала силу самого Торенгара.

– Значит, Сосуд – это та, кто принимает общую силу, так?

– Да, совершенно верно, Сосуд – это та, кто {может} принять силу. Для этого Сосуд должен быть пустой. Не принадлежать ни свету, ни тьме, не познать жизнь или смерть, то есть не принимать семя и не отвергать его. И… не нести в себе разума. На тот момент ты не была ни светлой, ни тёмной, твоё тело не принимало семени мужчины. Только вот с разумом Торенгар ошибся. Его как будто бы и нет – ты не знаешь элементарных вещей, но, в то же время, на абсолютно чистое полотно, присущее Сосуду, твой разум не похож.

– Иными словами, крыша, вроде бы уехала, но содержимое домика не опустело, так?

– Ты говоришь странно, – нахмурилась Лорена, пытаясь вникнуть в слова собеседницы, – но примерно так и есть, – быть Сосудом может только девушка, абсолютно лишённая разума. Я подозреваю, что ты не случайно испортила формулу Торенгара. Это так?

– Я поменяла знак в формуле силы, – призналась Полина.

– Да, вот что мне не давало покоя! Сила пошла не от тебя к тёмному, а от него к тебе! Это многое объясняет. Но где же он ошибся? Расскажи, откуда ты попала к Торенгару? Он тебя украл? Купил?

– Я даже и не знаю, с чего начать, – Полина задумалась, – пойми, я понимаю, что это всё не настоящее, я знаю, как должно быть! А выбраться из этого бреда не могу!

– Вот как? Начни с вашего знакомства. С того момента, когда начались странности.

– Помню, что попала в аварию, помню, что буквально вознеслась над телом. Помню, как жутко болела голова и правый бок, по которому пришёлся удар. Потом какой-то вонючий мужик назвал меня своей доченькой Пэл, сказал, что мне привалило счастье и отдал Торенгару.

– Ясно, значит, тебя продали. А что ты помнишь до этого момента?

– Я жила нормальной, понимаешь, нормальной жизнью! И хочу опять к ней вернуться! Окончить университет, родить ребёнка. Ловена, ведь с ребёнком всё в порядке?

– С каким ребёнком?

– Как, с каким? Я беременна. Небольшой срок, но…