Василина Лебедева - Контракт с Аншиассом

Махарадж говорил уверенно и от услышанного у Лизы всё шире и шире распахивались глаза от удивления, но оставалась толика неверия, ну и смущение тоже никуда не делось.

– И я прошу вас закончить обсуждения, у меня ещё остались незавершённые дела. – Оборвал он на корню все готовые сорваться с её языка возражения.

Нервозно потоптавшись с опущенной головой, она всё же попросила:

– Отвернитесь.

И только после того как мужчина, мрачно на неё взглянув, покачал головой и отвернулся, она, неуверенно расположившись на животе, прикрылась сверху тканевым отрезом, прикрыв ягодицы, которым к слову тоже досталось, но совсем уж оголиться, не решилась.

Оповестив мужчину, что готова, замерла и совершенно не ожидала, что присев рядом, он коснётся кожи внутренней стороны бёдер мягко, аккуратно, от чего у неё сбилось дыхание.

Ощущения конечно же были не из приятных, потому что кожа болезненно вспыхивала там, где он аккуратными движениями наносил мазь, но сама ситуация была настолько пикантной, что мысли лихорадочными стайками метались у неё в голове.

Места прикосновения жгли огнём, но Лиза с облегчением почувствовала, что болезненные ощущения быстро проходят, и становится намного легче. Она даже ни слова не сказала, когда ткань, прикрывающая ягодицы приподнялась, и их тоже аккуратно коснулись мужские пальцы, нанося волшебное средство.

При снижении неприятных ощущений от полученной травмы, стало намного легче, только вот дыхание Лизы становилось сбивчивей и горело лицо, а сердце стучало как тот самый кролик в барабан в пресловутой рекламе: «Энерджайзер».

– Элисавет, – раздалось над ней, охрипшим голосом. – Я вынужден просить вас немного раздвинуть ноги, для лучшей обработки поверхности повреждённой кожи.

Сглотнув, и зажмурившись ещё сильнее, Лиза выполнила требование, даже не представляя, как смотрит на открывшуюся картину за её спиной мужчина.

Махарадж, озвучив просьбу, надеялся, но не ожидал, что женщина молча выполнит её. Только замолчав, он замер на несколько мгновений от открывшегося вида, но постаравшись взять себя в руки, принялся наносить мазь, не забывая при этом, аккуратно пропускать живительную энергию Эцишиза через себя, потихоньку вводить её целебные потоки в повреждённые ткани женщины.

Несколько ночей назад ему довелось запечатлеть её обнажённую, но тогда это было случайностью. Невольно украденный момент её жизни, когда она наслаждалась водными процедурами. Сейчас же она обнажилась перед ним добровольно, хоть и при не самых лучших обстоятельствах.

Аккуратно касаясь такой необычной, молочно-белой кожи, Махарадж с упоением наблюдал за скольжением своих пальцев, но при этом временами хмурился – ведь именно он был отчасти повинен в этой травме!

Когда увидел её омовение, образ женщины то и дело начал возникать у него перед глазами. Предводящий, утратив твёрдую уверенность в ранее заложенных ему ценностях, правилах, традициях – испытывал растерянность, а после злость.

Он бы списал это на специальное воздействие с её стороны, но женщине повезло в том, что она стала невольной причиной. И если бы у Махараджа возникло хоть одно подозрение, хоть малейшее зерно сомнений в том, что она не знала о его случайном присутствии, то… Что было бы в этом случае, он старался даже не думать!

Сомнения терзали его душу, но сейчас, глядя на женскую спину, распахнутые бёдра, округлые и такие мягкие не только на вид, но и на ощупь ягодицы, он решил все размышления оставить на потом. Пока что он просто наслаждался созерцательными и тактильными ощущениями.

Когда женщина доверчиво раздвинула бёдра шире, у него возникло отчаянное желание провести пальцами по тайным, розоватым складочкам, скрытых такими же необычного, огненного цвета завитками волос, только ещё сильнее выбило почву из-под ног мужчины.

Понимая, что ещё немного, и он сорвётся, совершит непоправимое, что в первую очередь разрушит его жизнь, он старался сосредоточиться только на помощи в лечении. Закончив и накинув отрез ткани, прикрывая бёдра женщины, стремительно поднялся и молча вышел.

***

Проснувшись вечером от тихой, но ощутимой волны энергии, что прокатилась по планете, которую Эцишизцы называли – дыханием, Лиза с удовольствием потянулась. И вдруг поняла, что у неё фактически ничего не болит! Нет, конечно, остаточные болевые ощущения остались. Но по сравнению с вчерашними – это было небо и земля!

Вызвав Сицица и не касаясь темы его вчерашнего поступка, она попросила о завтраке и, получив чистые вещи обратно, скрылась за ширмой.

Умывшись и переодевшись, Лиза молча приступила к завтраку, старательно игнорируя виноватые взгляды Сицица. Но перед тем как выйти на поверхность, всё же захватила одолженный ей неизвестным плащ. Он и от ветра, и от прохлады спасёт, да и капюшон можно накинуть так, чтобы полностью закрыть лицо.

Воины только собирались, чему она порадовалась. Неловко ощущать себя той, кого все ждут. Поэтому Елизавета, с удовольствием вдыхая ещё горячий после знойного дня воздух, не спеша прогуливалась в отдалении, дабы не мешать сборам, но и чтобы её не потеряли из виду.

Взгляд Лизы то и дело наталкивался на предводящего, который раздавая указания, одновременно сам лично вычищал рашциза и, отметив про себя, что невольно любуется его спокойными, отточенными движениями, пластикой, уверенностью, только грустно улыбнулась.

Если бы всё сложилось иначе, и она попала в этот необычный мир молоденькой девчонкой – то и реакция у неё была бы соответствующая. Охи, вздохи и всякие сладко-розовые терзания: а может он в меня влюбился? ох, он меня увидел в таком неподобающе откровенном виде! а нравлюсь ли я ему? а он мне нравится? но…

Обхватив себя за плечи, она отвернулась, глядя вдаль, не замечая как при этом взгляд того о ком она только что думала, метнулся к женской фигурке.

Улыбка Егорушки затмила все переживания, его смех, который она до безумия хочет услышать и никогда не видеть боли в его глазах – только это важно для неё, а остальное… Остальное останется в её памяти как напоминание о том, что сказки иногда случаются.

Осмотревшись, улыбнулась и вздохнула. Воины уже начали седлать рашцизов, а это значит снова в путь. На душе радостно от того, что за вчерашний день они преодолели такое расстояние, которое она бы пешком осилила разве что за неделю. И это самое лучшее и только это должно её беспокоить – внушала себе Лиза, старательно отмахиваясь от воспоминаний минувшего утра.

Пока Елизавета прогуливалась, воины закончили сборы и, оседлав своих животных, некоторые из них уже медленно выдвинулись вперёд, в то время как предводящий направился в её сторону. Стоило ему только подойти, она всё же рискнула озвучить свой вопрос: