Натали Якобсон - Век императрицы

Я взглянул на куб звездного неба, выступающий между крышами зданий. Снежинки кружились в высоте и сеточкой обволакивали клочок небес, но звезды все равно были видны, хоть и казались более тусклыми. Казалось, что рука чародея накинула на небо легкий флер. Понимание пришло ко мне внезапно. Мне, как будто открылась ужасная истина. Кто бы не был тот безымянный чародей, которого я ищу, он может так же легко преодолевать любые расстояния, как это только что сделал я, по напутствию Розы. Вот каким образом он мог совершать убийства в один и тот же вечер в разных городах. Такой трюк мог запутать кого угодно. Если бы я случайно не узнал о способе передвижения в пространстве, то тоже мучался бы в догадках и не мог найти одного верного предположения. А ведь истина лежала на поверхности. Истина была тем, во что мы боялись поверить. Колдовство! Может ли кто-то из следователей или мстителей уверовать в то, что чары покрывают преступника. Он может стоять возле нас и остаться не узнанным, потому что его тайная сила отводит от него все взгляды.

Я спрятал заледеневшие руки в карманах и быстро зашагал к переулку, когда вдруг чей-то голос окликнул меня из темноты.

– Вы не из наших, – произнес кто-то, прячущийся в тени покатого карниза. – Так почему же мне кажется, что вы приобщены?

– Простите, я спешу, – я бросил быстрый взгляд на долговязого мужчину, который лениво и небрежно, точно большой черный кот привалился спиной к цоколю какого-то здания. Из-под полей шляпы поблескивали искристые черные глаза. Я остановился даже не потому, что меня заинтриговали его слова, а потому, что он напомнил мне кого-то. Того чужака, который, как хозяин разгуливал по опустевшему поместью. Во взгляде, устремленном на меня сейчас, было столько же ненависти и пренебрежения, хотя зачем-то я был нужен незнакомцу именно в этот момент.

– Какой удивительный цвет неба сегодня, – вдруг произнес он. Его черные глаза устремились ввысь, и, может, мне всего лишь показалось, что в них одновременно вспыхнули ненависть и страх.

– Я так и жду, что в вышине вот-вот промелькнут его золотые крылья, – в голосе говорившего были и мечтательность, и какой-то необъяснимый трепет, будто перед часом долгожданной мести. – Пылающие дома, отрубленные головы, погубленные жизни – это все его рук дело. Он пронесется по поднебесью, и какая-нибудь мирная станица превратиться в горящее пекло.

– Вы с маскарада? – я заметил под тенью шляпы края полумаски. Быть может, он заметил меня на карнавале, угадал во мне скромника и теперь решил подшутить надо мной.

– Нет, я только что из ада, – он чуть подался вперед так, чтобы далекие блики фонаря легки на обнаженную шею и подбородок. Маска скрывала верхнюю часть лица, но вокруг губ разбегались какие-то выпуклые складки. Я не сразу понял, что это за змейки испещрили, как рисунок его кожу.

– Да, вы оттуда, – подтвердил я, и что-то в собственном предположении показалось мне фатальным. Где этот человек мог так обгореть, если не в аду. Да и человек ли он до сих пор, если успел спастись из пекла. Шрамы вокруг его губ, в складках рта и на шее выглядели просто ужасно. Возможно, они казались белесыми, а не красными только потому, что он присыпал их пудрой. Я понял, почему его ладони надежно скрыты под кожаными перчатками. Он не хочет демонстрировать всем свои ожоги. Он вынужден прибегать к приемам карнавала даже в повседневной жизни.

– Вы ждете кого-то? – как можно более учтиво поинтересовался я. Этот субъект вызывал у меня одновременно и жалость, и отвращение, и какую-то странную очень сильную неприязнь.

– Вы заинтересовали меня, – проигнорировав вопрос, сказал вдруг он. – Как будто вы принадлежите к нашему миру, – минуту он долго пристально меня разглядывал, а потом вдруг странно усмехнулся. Под приоткрывшимися губами блеснула эмаль крупных острых резцов. Я живо вспомнил о волках и сделал шаг назад, как будто отблески далекого фонаря могли защитить меня от существ, обитающих во тьме.

– Да, я все время жду его, – наконец, счел за необходимость ответить незнакомец. – Взгляните на небо! Вы никогда не утруждаете себя столь мелочным наблюдением, а я слежу за поднебесьем каждую ночь, ожидая его. И я боюсь мига его появления, потому что его приход всегда страшен. Я ненавижу его и боюсь.

– Кого? – я стоял на мостовой не в силах сдвинуться с места, хотя давно должен был бы кинуться прочь.

– Дракона, – немного помедлив, ответил он, и слово показалось мне страшным.

В другой раз я бы просто рассмеялся, отпустил какую-нибудь шуточку об излишней и вредной суеверности и преспокойно отправился дальше, но после случая с Даниэллой, я не мог не воспринять такое заявление всерьез.

– Это он обжег вас? – доверчиво, как ребенок, спросил я.

– Можно и так сказать, – маска прикрывала его лицо, как слой театрального грима. Нельзя было угадать по одним искривленным в злобной усмешке губам, что выражают сейчас его черты. Его сущность была скрыта от меня во мраке.

– Он причинил вам зло? – я как будто вел допрос, упорно веря в то, что какая-то мелочь или неосторожно брошенное незнакомцем слово могут навести меня на след убийцы.

– А вам? – он почти нахально глянул на меня.

– Да, – честно признался я и, немного подумав, добавил, – и всем моим близким.

– О, да это тот случай, когда можно побрататься, – тишину пронзил сухой, шелестящий, неприятный смех. – Провидение послало мне вас. Вы не побоитесь напасть на след хищника?

– Ни в коем случае, – я жил бравадой.

– А я боюсь, и в то же время хотел бы восстановить справедливость, – он опасливо покосился на небо, будто боялся, что вот-вот на его голову обрушится столб небесного огня. – Его слуги всегда бодрствуют, а сам он неумолим. Один неверный удар, и с вашим лицом произойдет то же, что и с моим.

– Господин…

– Шарло, – поправил он. – Называйте меня так!

– А я… – это было безумие знакомиться на улице с такими сомнительными личностями, но я действовал под воздействием порыва.

– Я знаю, – опередил меня Шарло, прежде чем я успел представиться. Теперь, по крайней мере, я мог не чувствовать угрызений совести за то, что сознательно совершил опрометчивый поступок.

– Откуда вы можете что-то обо мне знать? – все-таки возмутился я.

– У тебя открытый взгляд, – произнес он так, будто это все объясняло. – Ты хочешь спросить меня о том, кто причинил мне вред? Ты тоже ждешь появления дракона, Батист?

Шарло почти полностью сливался с темнотой, поэтому я не сразу заметил его. Я бы даже не остановился, если бы он не окликнул меня. Его темное, как будто камуфлирующее одеяние делало его неотличимым от всех прочих ночных теней. Он был похож на персонаж из какого-то зловещего спектакля. Один из бесчисленных безликих актеров спектакля ночи.