Диана Хант - Лирей. Сердце волка

Мила запричитала что-то типа того, что я тут совсем замерзла, помогая надевать тонкие шерстяные чулки на подвязках, узкие длинные бриджи на широком поясе. Темно-зеленое дорожное платье с длинными узкими рукавами и глухим воротом. Лишь по вороту и манжетам узкая коричневая лента. Лента же перечеркивает крест-накрест грудь и переходит в широкий коричневый пояс, отделанный атласом. Надевать под дорожное платье бриджи обязательно. Мало того что длина его для удобства лишь едва прикрывает середину голени, так еще от пояса длинный разрез с запа́хом. Идеально, если устала трястись в карете и хочешь немного размяться верхом.

На ноги – длинные узкие сапоги из плотной кожи, отделанные замшей с внутренней стороны, для верховой езды. Полоски замши также на внутренней стороне бриджей и, простите, на заду, иначе будешь ерзать по гладкой коже седла.

– Что там? Тихо? – спросила я Милу.

Та улыбнулась.

– Замок словно вымер, госпожа. А из спальни Нэн на весь этаж слышен раскатистый храп. Они же провели на ногах почти двое суток, еще и бал… Можете не волноваться, что мы кого-то встретим. Вдобавок, – робко пробормотала она, – я взяла на себя смелость добавить настойки сон-травы в столовое вино и угостить им всех слуг от вашего имени. Дескать, вы хотите, чтобы все порадовались за вашу сестру и герцога.

– Мила, ты даже не представляешь, какой ты клад!

Я обняла Милу и поцеловала в щеку.

– Я обязательно найду способ забрать тебя с собой!

– Ага, конечно, – прогундосила Мила из-за заложенного носа. – Ваш супруг поручит вас какой-нибудь крикливой усатой южанке в Делла-Рове, а о вашей бедной Миле вы и думать забудете!

Она снова достала платок и высморкалась, а потом мы обе расхохотались.

– Я положила парочку мотыльков в эту коробку. В сумках смена белья, перчатки, запасные бриджи, пара сорочек для сна, две рубахи, две пары шерстяных чулок… щетки для волос, шпильки и заколки… Что же еще? Я же еще что-то положила…

Я благодарно сжала пальцы Милы. На тыльной стороне ладони другой руки она держит мотылька.

Девушка легонько подбросила его вверх, и он полетел над нами, давая ровный зеленоватый свет.

– А, мисс Лирей! – продолжила Мила. – В корзинке отвар в небьющейся колбе и мешочек со сбором трав для заваривания. И кофе. И леденцы. И…

Я улыбнулась, и Мила затараторила быстрее:

– Совсем немного. С мятой и анисом, как вы любите.

Девушка запнулась.

Молчание вышло неловким, каким-то куцым, мне показалось, что Мила чего-то недоговаривает.

– Мила, – позвала я девушку, немного придерживая ее за руку. Мы покинули замок через боковой вход и приближались к калитке.

Я оглянулась назад – в узких высоких окнах с закругленным верхом ни одного мотылька. Мила права – замок спит как убитый.

– Мне кажется, или ты еще что-то хотела сказать?

– Вы только не смейтесь, мисс Лирей, – пробормотала Мила и неловко закопошилась в кармане. Когда она достала руку, под пальцами что-то запрыгало на тонкой цепочке.

Я осторожно подхватила его пальцами, поманила мотылька поближе и увидела серебряный медальон с выгравированным на нем профилем святой Иулии.

– Иулия? Зачем?

Мила замялась, закусила губу.

– Я знаю, что вы не очень-то верите во все это, – сказала она. – Но святая Иулия – защитница от оборотней, а вы… сегодня… на охоте… я слышала… Я боюсь за вас, мисс Лирей!

Еще утром я рассмеялась бы Миле в лицо и посоветовала меньше слушать сказки старой Пепы… Но вспомнила черные безжизненные глаза того… человека? Его пронзенное стрелами тело… Свой позорный обморок… Ночь, как назло, угольно-черная, луна скрыта толщей сизых хмурых облаков.

Но все же быстро я не сдалась.

– Мила, оборотня убил герцог Эберлей. Мы с Андре подоспели, когда все заканчивалось.

– Нет уж, мисс. Вы все участвовали в охоте, – горячо возразила Мила.

И на это мне нечего было сказать.

– Наденьте, пожалуйста, медальон, мисс Лирей. Так мне будет спокойнее. За вас…

Я протянула руку за медальоном, и мои пальцы дрогнули. Словно искра пробежала по ним и скрылась в середине ладони. Мила помогла застегнуть застежку.

Мы миновали калитку, прошли вдоль крепостной стены. Из-за угла раздалось ржание. Я узнала Леди, но не поверила ушам. Прибавила шаг – точно! Моя красавица рядом с конем Андре.

Леди шумно потянула носом воздух и приветливо фыркнула мне, переступила с ноги на ногу. Луна все же вынырнула из-за облаков, осветив моего будущего мужа.

На Андре черный длинный плащ, волосы он убрал в низкий хвост. Один локон выбился и, падая на лоб, придает ему немного мальчишеский вид. Андре осмотрел меня и одобрительно кивнул Миле. Та в ответ присела в книксене.

– Как тебе удалось? – воскликнула я вместо приветствия.

Андре засмеялся в ответ.

– В этом вся моя Эя! Я не сомневался, что первой, кого ты заметишь, будет Леди.

– А я не сомневалась в тебе, – пробормотала я, потупившись.

Если еще пару секунд назад я сомневалась в том, что это не сон, то сейчас, увидев теплую улыбку Андре, его внимательный, заботливый взгляд, я прямо задохнулась от счастья – скоро мы будем мужем и женой! И я мечтать не могла… Хотя кого я обманываю? Я мечтала об этом всю свою жизнь!

После того как Андре принял из рук Милы переметные сумки и распределил их у седла, он взглянул на меня. И меня словно прошибло ударом, как от неисправного мотылька. Андре поднес мою руку в перчатке к губам, и я ощутила прикосновение сквозь ткань, и голова отчего-то стала легкой и пустой, как воздушный шарик, а ноги ватными.

Андре улыбнулся и протянул мне поводья обеих лошадей.

– Подожди, – шепнула я и, развернувшись, бросилась к Миле, обняла ее, прижала изо всех сил. Мила обняла меня в ответ и всхлипнула.

– Быстрой дороги, леди Лирей, – шепнула она. – Да пребудет с вами благословение святой Иулии! Будьте счастливы.

Она отпрянула от меня, пристально вглядываясь в лицо, а потом посмотрела на Андре.

– Будьте счастливы, милорд. Берегите миледи, пожалуйста.

– Не сомневайся, Мила, – пообещал Андре.

Я наконец приняла у него поводья лошадей.

– Погоди секунду, – попросил Андре. – Осталось одно небольшое дело.

Андре направился к Миле, на ходу запуская руку в складки плаща. Мои губы растянулись в улыбке – хочет отблагодарить ее за заботу обо мне.

Мила присела и опустила глаза, скромно улыбнувшись.

– Посмотри сюда, милая, – голос Андре прозвучал мягко и вкрадчиво.

Мила подняла глаза и застыла соляным столбом. В черной перчатке Андре мелькнуло что-то узкое, темное. Он поднял руку вверх, и взгляд Милы оказался прикован к маленькой склянке темного стекла. Склянка блеснула голубоватым светом в свете луны, замерев в воздухе над распахнутой ладонью Андре, а глаза Милы внезапно опустели, лицо утратило выражение.