Ксения Эшли - Спиритический сеанс

– Тебе уже достаточно, – проворчала Таня, тяжело дыша от непосильной ноши. Хозяйка приклонила свою кудрявую голову ей на грудь, и девушка поморщилась от ударившего в нос перегара.

– Кто бы говорил, – обиделась Рианнон.

– По крайней мере, я по утрам не в зюзю.

– Зато ты воруешь мой джин из бара!

– Твой недочет. Где мой обещанный ром на завтрак?

Мадам Бланшар истерично захихикала. Ее буквально трясло всем телом, так, что Тане все сложнее было удержать ее на ногах.

– Не дергайся! – рявкнула она.

Рианнон отпрянула от девушки, махнула рукой, и из кармана ее длинного шелкового халата малинного цвета выпал какой-то крохотный пакетик с белым порошком. Нахмурившись, Таня наклонилась, чтобы его подобрать.

– Что это? – не веря своим глазам, поразилась она. Осторожно удерживая хозяйку, девушка открыла пакетик и лизнула языком его содержимое.

– Это кокс? – взвилась она и набросилась на Рианнон. – Ты что, сидишь на кокаине?!

– Не твое собачье дело, – пробурчала мадам Бланшар таким голосом, словно ее язык опух и не помещался во рту. – Я немножко.

Таня ошеломленно уставилась на начальницу. Та была права – это не ее дело, но почему же помощницу так волнует судьба этой, похоже, уже конченой особы?

– Идиотка! – прошипела.

– Сама такая.

Таня пинком распахнула дверь ванной и втолкнула туда Рианнон.

– Хочу писать, – промямлила женщина.

Черт.

Девушка сделала еще пару тяжелых шагов с ношей на боку и усадила хозяйку на унитаз.

– Давай делай свои дела, да побыстрее, – приказала она. – Я не собираюсь здесь торчать с тобой весь день.

– Дай мне уединиться.

– Чтобы ты уснула верхом на стульчаке? И не подумаю.

Рианнон сердито зыркнула на Таню. Но та скрестила руки на груди и, навалившись на кафельную стену, вопросительно уставилась на нее. Через несколько секунд послышалось характерное журчание.

Когда обе женщины, мокрые и взъерошенные, вышли из ванной комнаты, у двери их встречал взволнованный Бернард. Рианнон выглядела потрепанной, сердитой и смущенной.

– Она твоя.

Таня буквально передала хозяйку в руки дворецкого. Их взгляды встретились, и в глазах Бернарда появилось нечто очень напоминающее уважение. С тех пор их отношения стали более снисходительными друг к другу.

Сверкнула молния, и комната, окутанная во мрак, снова вспыхнула серебристым светом, а затем за окном послышались громовые раскаты.

Таня потерла переносицу и потянулась рукой к конфискованной у Рианнон фляжке, которая теперь была наполнена джином и хранилась на прикроватном столике. Отсалютовав фляжкой портрету Л. Брамель, она сделала пару коротких глотков, задержав джин ненадолго во рту, а затем поморщилась, ощущая, как обжигающая жидкость по пищеводу попадает в желудок. Если так дело пойдет, она сопьется раньше, чем выйдет ее обличительная статья. Но иного выхода расслабиться после сумасшедших рабочих дней в компании медиума и ее клиентов девушка пока изобрести не могла.

Когда отец был при смерти, Таня, чтобы не впасть в депрессию, позволяла себе короткие вылазки в город, где знакомилась в баре с какими-нибудь приличными мужчинами и занималась сексом всю ночь напролет. А наутро возвращалась в свой старый дом, где с головой уходила в хлопоты по уходу за больным. Был период, когда она курила травку и баловалась наркотиками. Но быстро смогла взять себя в руки. Сейчас она спасалась лишь выпивкой.

За окном бушевал настоящий шторм. Ветки деревьев, склонившись от проливного дождя и качаясь из стороны в сторону, стучали в мокрые окна. Ветер был такой силы, что его завывания отдавались эхом по коридорам старого коттеджа, создавая эффект мучительных стонов разгулявшихся душ. И никаких спецэффектов не надо, чтобы в такую погоду дурачить наивный народ.

Таня вздохнула и покачала головой. Нужно срочно попытаться уснуть. Но странный звук внизу заставил девушку насторожиться и напрячься. Глухой удар и звон разбитого стекла раздался где-то на первом этаже. Девушка растерянно уставилась на дверь. Может, Рианнон не спится, и она разбила одну из бутылок в своем кабинете?

Нахмурившись, Таня встала с кровати и направилась к двери, но затем вернулась и открыла верхний ящик прикроватного столика. Она пошарила рукой в поисках фонарика, когда ее пальцы нащупали что-то мягкое и шершавое. Выдвинув ящик, Таня с ужасом обнаружила там труп дохлой мыши.

Асенат! Будь неладна эта настырная кошка, возомнившая ее, Таню, своей любимицей. Теперь в качестве подати эта лысая тварь приносила в комнату девушки отловленных ей и загубленных мышей, а один раз даже крысу на пороге бросила. Была у Тани как-то в детстве одна такая ворона. Отец прикормил ее, и та в качестве благодарности приносила им по утрам на подоконник все, что удавалось собрать: блестящие этикетки от пива, пачки сигарет, пучки травы, комья земли – в общем, всякий мусор. Видимо, схожая ситуация ждет Таню и здесь.

Отбросив маленький трупец в сторону, девушка снова пошарила в шкафу и, достав оттуда фонарик, несколько раз потрясла его, чтобы включить. С третьей попытки тусклый свет все же озарил темноту ночи. Просунув ноги в теплые домашние тапочки, Таня неслышно вышла за дверь.

Дом словно ожил. Отовсюду доносились шорохи и странные шуршания, поскрипывал пол под ногами, завывание ветра будто усиливалось с каждым новым шагом Тани. Чтобы на всякий случай убедиться, что это не проделки умелой актрисы, девушка первым делом заглянула в комнату хозяйки. Та спала крепким сном, зарывшись под одеяло, и лишь бараньи кудри торчали в разные стороны. Следом Таня проверила спальни Бернарда, Хелен и Бренды, – все видели десятый сон. Стойи не было уже несколько дней, как объяснила Рианнон, она отправила его на какое-то задание. Значит, те звуки, что по-прежнему раздавались с первого этажа, а сейчас заметно усилились, имели иные причины.

Девушка, крадучись на цыпочках, направилась по коридору в сторону лестницы. Сегодня, в штормовую погоду и безлунную ночь, она впервые за всё время, что жила в этом доме, почувствовала непривычный дискомфорт в душе, очень напоминавший страх. Ходившие ходуном от бури стены старого коттеджа, покачивающиеся картины, скрипы и шелест, вспышки света, что то и дело озаряли коридор, да душераздирающий грохот за окнами лишь усиливали волнение Тани.

Девушка казалась себе до неприличия бесстрашной. Уж сколько кошмаров она натерпелась в свое время, пока умирал ее отец. Каждое утро она подходила к его кровати с сильно бьющимся сердцем, переживая, что тот сегодня не проснется. Тогда она думала, что даже фильмы ужасов не могут пустить в ее кровь и капли адреналина. Но сейчас вдруг, в до смешного карикатурной ситуации, она почувствовала не свойственную ей тревогу.