Фэй Родис - Жемчужина страсти

Вздохнув, Алисия покорилась. Она не понимала, что происходит, но один взгляд, брошенный на каменное лицо слуги, подсказал ей, что сопротивляться бесполезно. С него станется силой затащить её в карету.

И все же, уже сидя внутри, на мягкой подушке, девушка попросила:

– Аден, можно мне хотя бы написать записку? Я не выйду из кареты, вы сами отдадите её хозяину.

Не ответив, тот захлопнул дверцу и пошел вперед, чтобы занять место рядом с кучером.

Алисия рассеянно смотрела в окно. Карета, покачиваясь на ухабах, медленно катила через негустой лес. Солнце, поднявшееся довольно высоко, золотило верхушки деревьев. Щебетали птицы, перелетая с ветки на ветку. Придорожные кусты росли так близко, что их листья едва не задевали лицо.

Но девушка не замечала ничего вокруг. Раньше она часто мечтала о том, как вернётся домой. В столице, сплошь застроенной каменными зданиями, ей не хватало простора. Даже небо казалось там другим, крохотным кусочком синевы, который она видела из окна школы.

Но сейчас она не чувствовала ничего, кроме усталости и раздражения. И ещё злости на слугу, который практически силой увёл её из гостиницы. Нет сомнений, что, без разрешения кузена Джета, он не посмел бы так поступить.

Что же творится в Бернтоне?

Сердце девушки сжалось от тяжелого предчувствия. Откинувшись на спинку сиденья, она прикрыла глаза, вспоминая лицо Реми. Как он смотрел на неё! Как нежно поцеловал руку! Как не хотел её отпускать, словно предчувствовал что-то…

«Прости меня, – мысленно произнесла Алисия. – Ты оказал мне величайшую услугу, спас мою честь, а я даже не попрощалась с тобой, как следует. Но я поговорю с отцом и попрошу найти тебя. Мы еще встретимся, Реми. Я обещаю».

Алисия коснулась пальцами подвески и почувствовала себя немного спокойнее. Реми говорил ей, что нашел её с помощью жемчужины. Может, и на этот раз он почувствует, что она думает о нем.

Под мягкое покачивание кареты девушка задремала. Она не видела, как лес сменился широкими полями, и вдали показалась красивая усадьба. И только когда экипаж остановился, Алисия открыла глаза.

Её лицо против воли озарилось улыбкой. Радость возвращения домой ей не мог испортить даже Аден, с невозмутимым видом распахнувший дверцу кареты.

– Прошу вас, госпожа.

Отвергнув его руку, девушка ступила на землю. Прямо перед ней располагалась широкая лестница, ведущая к парадному входу. Придерживая край платья, Алисия начала торопливо подниматься.

«Отец! Брат! Сейчас я увижу вас!»

Её не смутило ни отсутствие слуг, ни дворецкого. Не наблюдалось никакой суеты, обычно следовавшей за приездом гостей. А ведь прибыла не просто гостья, а дочь хозяина дома.

Девушка вошла в пустой холл. Из него одна дверь вела в гостиную, другая – во внутренние комнаты. Немного растерявшись, Алисия направилась в кабинет отца, располагавшийся на втором этаже, как вдруг услышала голос:

– Дорогая кузина!

Алисия медленно обернулась. В дверях гостиной показался молодой человек в черной одежде. Размахивая руками, он быстро подошел к ней, и улыбнулся. Но улыбка не смягчила острые черты лица и не отразилась в водянистых зелёных глазах:

– Добро пожаловать домой, – наклонившись, он поцеловал ей руку. Алисия едва удержалась от того, чтобы не отдернуть ладонь.

– Добрый день, кузен, – она с надеждой огляделась по сторонам. – А где же отец и брат?

На узком, похожим на мордочку ласки, лице Джета появилось скорбное выражение:

– Пройдем в гостиную, Алисия, и я всё тебе расскажу.

Указав кузине на кресло в углу, Вильсон остался стоять:

– Мне очень жаль, дорогая кузина, но я должен сообщить тебе печальное известие. Твоего дорого отца и брата больше нет с нами. Они умерли неделю назад.

Алисия резко вскочила на ноги. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, словно не понимая ни слова.

– Это невозможно, – прошептала она. – Невозможно!

Джет вытащил из кармана отделанный кружевом платок и прижал его к глазам.

– Понимаю, я сам не могу оправиться от горя. Но на всё воля Неба, дорогая Алисия, нам остается только смириться с этим.

Ноги девушки подкосились, и она рухнула обратно в кресло. И вдруг зарыдала, негромко, но так отчаянно, что даже самый жестокий человек пожалел бы её.

Вильсон встал рядом и успокаивающе провел рукой по её плечу.

– Будьте мужественны, дорогая. К счастью, род Вильсонов на этом не прервется. Я позабочусь и о поместье и о вашем будущем.

Он принялся говорить о тех усовершенствованиях, которые собирался внести. Но Алисия почти ничего не слышала. В её ушах погребальной музыкой звучали только два неумолимых слова.

– Как это произошло? – прошептала она, воспользовавшись паузой в разговоре.

– Увы, дорогая Алисия, я почти ничего не знаю, – кузен развел руками. – Я уехал из поместья месяц назад. Твой отец был так добр, что пригласил меня немного погостить. Он и мой двоюродный брат прекрасно себя чувствовали, без малейшего намека на недомогание. Но вдруг… Жестокая лихорадка. Как сказал лекарь, возможно, они заразились от кого-то из крестьян.

Когда я вернулся в поместье, всё было кончено. Пришлось срочно похоронить их, чтобы не допустить распространения болезни. Только потом я написал тебе, но не решился сообщить ужасную новость письмом.

Алисия молчала. Джет, тем временем, налил гостье и себе бокал вина.

– Выпей, дорогая, тебе нужно прийти в себя.

– Нет, спасибо, – с трудом пробормотала девушка и поднялась. – Я бы хотела немного отдохнуть.

– Конечно, дорогая, – Вильсон суетливо схватил колокольчик и позвонил. Появилась горничная. – Проводи госпожу Алисию в её комнату.

***

Алисия подняла голову от подушки, мокрой от слез. Она не знала, сколько времени лежала неподвижно, словно мертвая. Не отвечала на вопросы горничной, не заметила, как в комнату принесли и забрали поднос с ужином.

Она вздохнула, и, поднявшись с кровати, подошла к окну. Распахнув его, девушка несколько минут стояла, с жадностью вдыхая прохладный ночной воздух.

Вокруг царила тишина, нарушаемая только редкими пересвистами птиц да шелестом листьев под порывами ветерка. Цветущие кусты сирени, посаженные под окнами её спальни, источали дурманящий аромат.

Природа осталась такой же, как она помнила. Мебель в комнатах, ковры и статуи, многочисленные безделушки из дерева, камней и глины, привезенные отцом из путешествий – всё находилось на своих местах, и всё же дом изменился до неузнаваемости.

Он стал чужим. Больше в нём никогда не послышится уверенный голос отца или веселый смех брата Алисии. А еще в его стенах притаилось что-то зловещее. Алисия не понимала, что именно, но могла бы поклясться в этом.