Ирина Севирина - Заговоренная Гладь

– Хотелось бы верить, что он так поступил, чтобы вынудить нас заплатить ему обещанные суммы. Так для него намного вернее. Вряд ли есть какой-то тайный смысл для него в том, чтобы пощадить Велибора. И все-таки меня беспокоит несколько иное. Этот Некромант, хоть и не имеет реального войска, земли или ресурсов, уж больно сильной магией обладает. Такой трюк, какой он проделал вчера, проделать он может с каждым. Нельзя сосуществовать со столь сильными соседями. Лишь только захватим Радию, нужно будет и до его Темного Замка добраться.

– Бедный-бедный Чернек, – ухмыльнулся Возгар, – моя свирепая женушка никого не пощадит.

– А нужно ли? – рассмеялась Говена.

После этого Говена завела супруга в шатер и сказала:

– У меня для тебя кое-что есть! Получила сегодня утром, но решила дождаться подходящего момента. – она протянула ему небольшое аккуратное письмо.

Возгар быстро прочел его и нахмурился.

– Подумать только, опять этот проныра из Лютевита объявился. Его запросы растут с каждым днем. Как можно просить такую цену за какое-то заклинание?

– О нет, любимый мой, это заклинание стоит гораздо больше, чем то, что этот глупый ничтожный человек просит за него. А главное, магия Лютевита поможет нам в противостоянии не только с Радией, но и с Темным Замком.

Судя по всему, Говена уже праздновала в душе победу над всеми противниками, в мыслях своих сильно опережая ход событий. «Поистине алые дни наступили для вражеских земель», – говорила себе преждевременно ликующая чудская правительница, «такого густого багрового цвета, цвета заката».

Сейвина была красива той необыкновенной живой красотой, которая словно вбирает в себя все краски живой природы и возвращает их в стократном размере.

Медленно перевернувшись на спину, она открыла глаза и стала разглядывать древние арки и росписи на потолке из белого камня, самого крепкого на земле, месторождения которого были давно потеряны; даже они, баллины, «белые боги», в переводе с древне-баллийского, утратили знания о том, где добывался этот древний, с виду неприхотливый и ничем не выделяющийся камень. В память о нем остались только дворцы в Баллии – все они были созданы из него, стояли они уже несколько тысяч лет, и столько же лет могли простоять без единого намека на разрушение. Сейвина лежала на огромной кровати, вторая половина которой пустовала: ее супруг, правитель Баллии, Духовлад, уже давно был на службе. Очень часто они засыпали и просыпались в разное время.

Сейвина прочла древние заклинания, аккуратно высеченные на потолке: она уже не помнила, что означали эти слова: столько лет прошло с тех пор, как они воздвигли эти замки; помнила только, что эти заклинания должны были защищать стены от недобра; и они исправно служили им, дай бог памяти. А ведь в людских землях уже давно не существовало настоящей магии, если не принимать во внимание чернокнижников, некромантов и знахарей: но разве могли их слабые заговоры равняться с тем великим, чем когда-то владели они, баллины? Сейвина встала с кровати и надела белый кружевной сарафан, не скрывающий худобу ее плеч; она беспокойно зашагала по просторной комнате, выглядывая в длинные, до самого пола, окна и окидывая взглядом их город, купающийся в лучах просыпающегося солнца. Лишь один Духовлад сохранил свои способности: ему было подвластно все в этом мире, все живые и неживые существа, все духи и все боги; через тысячелетия он пронес свое могущество, и не утратил из него ни капли; это как ни что другое доказывало, что он был величайшим и самым сильным из всех баллинов, которые когда-либо жили на свете.

Город медленно просыпался: улицы немного оживлялись. Здесь жили баллины и духи стихий, помощники богов. Занятий у всех было не так много: их маленький мир был давно обустроен, и древние заклинания по-прежнему работали на весь город. Население росло очень медленно: баллины, хотя и были большею частью в браке, редко решались на рождение детей. Духовлад объяснял это тем, что они избаловались за долгие годы одиночества и стали слишком эгоистичными, чтобы добровольно возлагать на себя ответственность за рождение и воспитание ребенка, пусть этот период и занимал очень малое время в сравнению с вечностью, которая составляла их жизнь. Сами Духовлад и Сейвина жили в браке почти столько, сколько она себя помнила, но у них до сих пор не было детей, что было весьма ироничным, учитывая то, какими способностями она обладала в прошлом.

День Сейвины по большей части сводился к тому, чтобы ждать возвращения супруга домой. Редкими исключениями были встречи в городе со старыми знакомыми, которые могли поведать ей о последних слухах. Вот и сегодня она была взбудоражена вестями, которые услышала во время прогулки по городу. И какими бы глупыми Сейвине ни казались собственные переживания, ей не терпелось обсудить их с мужем. Она сама не знала, зачем ей говорить с ним об этом; и в то же время ей думалось, что если она не обсудит эти вести с ним, то ей будет совершенно нечего сказать ему. Чем больше они жили вместе, тем более бессловесной она становилась.

Ближе к вечеру Духовлад вернулся домой и прошел почти сразу в библиотеку, где, он точно знал, найдет ее. В темной просторной комнате она сидела в самом дальнем углу за массивным столом при неярком свете свечей, изучая старинные пергаменты. Темные локоны скатились по плечам, а голова была слегка опущена, белое кружево ее сарафана чуть спадало с правого плеча. Сейвина вздрогнула, когда он обнял ее со спины.

– Сейвина, нам пора идти на празднование к Хотену и Нежане. Я вижу, ты еще не собралась.

– Духовлад, я весь день тебя ждала, хотела расспросить тебя о том, что сегодня услышала в городе. – Перебила она его, будто совсем не слушая. –Это правда, что развязалась новая война?

– Опять! – внезапно зло воскликнул Духовлад, отпрянув от нее. – Ты опять сплетничаешь за моей спиной?

– Сплетничаю? – начала инстинктивно оправдываться Сейвина, – разве сплетничаю? И как же за твоей спиной, когда я иду к тебе первому с вопросом об этом. Почему ты не ответишь мне? Началась война опять?

– Не отвечу, – вновь зло промолвил Духовлад. – Тебя это никак не касается. Зачем тебе знать это? Хочется будоражить свои нервы тем, что к тебе не имеет отношения? Переживать о том, с чем ты никогда сама не столкнешься? И кто вообще распускает эти слухи? Кто тебе сказал об этом?

– Никто не говорил, – голос Сейвины слегка дрогнул, – я услышала разговоры в городе, но я не знаю, кто были эти баллины.

– Я хочу знать, кто они были, – продолжал требовать Духовлад, – я должен пресечь подобные слухи раз и навсегда.

– Я, правда, не знаю, кто они были, – Сейвина повторяла, стараясь не навлечь гнев супруга ни на кого. Она прекрасно знала, что и не за такое можно было быть высланным из Балии.