Наталья Самсонова - Жена по жребию

Армин искренне хотела пожелать ему такой кончины, но не рискнула. Не в ее положении злить Императора. Конечно, достав старые драгоценности, она украсилась как новогодняя елочка – если решат их выдворить, еще пару лет проживут безбедно. А там сын станет старше и сможет самостоятельно возвращаться из школы домой. Стыдно сказать, но Армин и в пояс зашила около сотни золотых монет. Носить его она еще не пробовала, но знала – справится.

Императорского портного утром хватит удар от счастья. Выходец из низов, он обожал украшать одежды драгоценными камнями и золотом. И Армин собиралась предоставить ему полный карт-бланш на три платья. Те, что будут ее «запасным кошельком».

Женщина устроилась рядом с сыном, перекинула через него руку и прикрыла глаза. Сон не шел. В голове толкались мысли, предположения. Вырисовывался абстрактный план, на тот случай, если супруг попытается причинить вред ребенку. Ди-Ларрон потрясла головой и отползла на другой край постели – чтобы не тревожить своими метаниями сына.

Но перемена места не изменила ход мысли – герцог вырисовывался воплощением зла. На голове его даже наметились рожки. Принцесса прикусила губу и решительно тряхнула головой – спать сегодня явно не стоит.

Армин поднялась с постели, протанцевала по лунной дорожке и сотворила с десяток призрачных ос – надо было как-то улучшить настроение. На какой-то миг она показалась сама себе всемогущей и на волне этого чувства леди ди-Ларрон выпустила ос во дворец – пусть кто-нибудь порадуется.

Выйдя на балкон, оборотень с удовольствием вдохнула ночной воздух. Аромат серых невзрачных цветов, что раскрываются только ночью, будто днем стесняются своего уродства. Терпкие запахи конюшен, едва ощутимые для оборотня и неслышимые людям. Запах нагретого и остывающего камня. Немного от дождя – вода скопилась в щелях и теперь испаряется, отдавая себя миру.

– Не пропадем, – Армин с прищуром наблюдала за ночной жизнью замка.

Что-то готовилось на кухне. Говорят, Императрица на завтрак вкушает какие-то немыслимые деликатесы. Шумела кузня – не иначе, ночные стражи привели своих коней. Увы, есть такая повинность у замкового кузнеца. Ночным не отказывают. Никто и ни в чем.

Армин вернулась в комнату за пледом и вновь вышла на балкон. Закуталась, поджав под себя босые ступни, и замерла, прислонившись к прохладе каменной стены. Мысли утишились. Леди ди-Ларрон наслаждалась покоем. Она не считала, сколько прошло времени, полностью растворившись в ночной тиши и прохладе, в мерном биении собственного сердца. И только перепуганный вскрик служанки вырвал ее из блаженного небытия.

Гибко развернувшись, Армин нос к носу столкнулась с заспанной Бельтим. Та от неожиданности плюхнулась на пол. Крепкий задок должен хорошо амортизировать, усмехнулась про себя Армин и вскинула бровь:

– Ты и Винсента так же будишь?

– Нет, Ваше Высочество. Разрешите нести завтрак?

– Неси.

Армин стянула с плеч отсыревший плед и с прищуром оглядела крепостные стены. В лучах рассвета они казались то спело-желтыми, то розовыми. И оборотень вспоминала, как мечтала о крыльях, что отнесут ее из тюрьмы, коей воспринимался замок, на волю. В материнское графство. Или к любимому. Какая гадость.

– Доброе утро, мамочка, – сын сонно улыбался и жмурился в мягком, проникающем сквозь занавеси свете.

Ребенок восхищенно вскрикнул. Армин довольно улыбнулась – свои покои она украшала сама. И на рассвете, как и на закате, было особенно красиво. Солнце играло на гранях кристаллов и отражалось во фресках, что украшали стены. Окна были расписаны краской. Не полноценный витраж, но Армин очень нравилось. А вот имперский витражный стиль – нет. Слишком много черного, слишком глубокие тени и слишком религиозные мотивы.

– Ваше Высочество, я не виновата, – именно с такими словами вошла Бельтим. На большом подносе стоял завтрак. На одну персону.

– Я предполагала подобное, Бельтим.

– Я в передник спрятала еще ложку, – робко произнесла девица.

– И вот я думаю, что нечего тебе делать в герцогстве, – покровительственно усмехнулась Армин, – продолжай в том же духе, и будешь вознаграждена некоторой денежной суммой. Возможно, хватит на небольшую квартирку. Тебе стоит об этом подумать. Твой живот скоро начнет расти, и работать в прежнем темпе ты уже не сможешь.

Бельтим жарко вспыхнула и поспешно принялась сервировать стол. Покои Армин можно было разделить надвое. Постель скрывала вуаль, крепившаяся напрямую к потолку. Оборотень наотрез отказалась от балдахина – с занавесей стряхнуть пыль проще, чем выбить-выстирать тяжелый бархат. Здесь же, за границей нежно-сиреневой вуали пряталось высокое окно и выход на крошечный балкон. Трехногий столик со свечой и узкий табурет. Армин одно время мечтала об удобной конторке, но желание оказалось несбыточным.

На другой половине стоял овальный стол, пять высоких стульев с бархатными сиденьями, камин и два кресла у камина. Обстановка была немного диссонирующей, но Армин слишком хотелось и крупный стол, и кресла у камина. Поэтому она пожертвовала красотой обстановки в пользу своих желаний. И ни разу не пожалела.

– Садись завтракать, котенок.

– А ты? – Роуэн терпеливо позволил Бельтим помочь ему переодеться после сна и теперь удивленно смотрел на единственную тарелку.

– Так я раньше встала, – легко соврала Армин.

– Ты всегда ждала, пока я проснусь, – не вовремя проявил смекалку малыш.

– Тогда пополам? – натянуто улыбнулась ди-Ларрон. – Ты кушай, я с Бельтим поболтаю.

Женщину распирало изнутри, злость пополам с обидой и невероятным желанием расплакаться. Кидаться вещами и капризничать, чтобы вокруг все бегали и чтобы мерзких, гадких людишек какое-нибудь чудовище ело пачками.

Бельтим сноровисто перестилала большую постель. И на покашливание оборотня отреагировала испугом.

– Прекрати так реагировать, это не на пользу ребенку. Чем мотивировали на кухне?

– Не знаю, госпожа, это у колдуна спросить надо, – вытаращилась служанка. И Армин прикусила язык. Надо быть проще:

– Почему только на одного еда?

– Приказано мальчика кормить на кухне, – пискнула служанка. – Вместе со всеми.

– То есть кроме прочего, питаться объедками с императорского стола.

– Это не так плохо, – утешила ди-Ларрон Бельтим. – Императрица свою порцию каши не ест, да и принц – тоже.

– Да, действительно, – в прострации выдала Армин и вернулась к сыну.

Роуэн оставил всего пополам. Полбулочки, половинку тарелки каши и даже чай лишь немного отпил – знал, что мама водохлеб. И даже целой чашки ей будет мало.

– Так, я ем булочку, ты доедаешь кашу. Потом в город и в кафе посидим, хорошо?