Ула Риф - Дневник его возлюбленной

С Мартой мы абсолютные противоположности, примерно, как Южное полушарие и Северное. Мы отличаемся всем: внешностью, характерами, пристрастиями и отношением к жизни. Я импульсивна, Марта, наоборот, склонна к рассудительности и взвешенности решений. Я взбалмошна, она морально устойчива. Марта могла бы составить цвет какой-нибудь бухгалтерии, и вы не встретили бы никого более опрятного в делах, чем моя сестра.

Но ей не судьба была погрязнуть под ворохом тоскливых смет. В девятнадцать лет она вышла замуж за человека в высшей степени достойного. Мне, одиннадцатилетней, мой новый родственник казался каким-то мастодонтом, но Марте было с ним хорошо. Наверно, именно это называется – «они нашли друг друга», и мне хватило великодушия порадоваться за счастье своей сестры.

Несмотря на то что родители были такими же полярными противоположностями, как мы с сестрой, у меня всегда было ощущение, что они очень сильно любят друг друга. А уж как они любили нас с Мартой… Даже после того, как они разошлись, и мы все стали жить раздельно, они всегда были готовы по первому зову прийти на помощь, что бы ни случилось. Потом их не стало, и у меня остались только Марта и Марк.

Что ж, мне двадцать четыре года, за плечами не сложившаяся семейная жизнь и тяжёлый багаж из чувства разочарования и личной неустроенности. Но что меня не может не радовать – я снова дома в это чудесное утро.

Я сложила фотографии, поставила ящик на место и, стараясь не растерять призрачное благополучие отпущенной болью на свободу головы, принялась одеваться.

Надеясь, что мне удастся в одиночестве выпить свой утренний кофе и окончательно прийти в себя, пока Марта, Роберт и племянники досматривают сны, я спустилась вниз и потихоньку пробралась на кухню.

Тонкий кофейный аромат, растекающийся волнами по дому, ещё на лестнице дал мне понять, что за завтраком я буду не одинока. Несмотря на ранний час на столе было, что называется, сервировано. Марта поднялась ещё раньше меня и, пока я боролась с головной болью и непокорной мебелью, успела приготовить завтрак.

– Как красиво! – Глядя на стол, я вдохнула ещё раз завораживающий кофейный бриз. – Марта, а почему тебе не спится столь прекрасным и столь ранним утром?

– А тебе? – Марта ответила вопросом на вопрос, это означало, что она страшно волнуется.

Всем своим видом показывая своё расположение и благодарность за горячий завтрак, я села и притянула к себе тихо звякнувшую белую кофейную чашку с дрогнувшим от моего усилия содержимым. Затем осторожно, двумя пальцами, приподняла её и ещё раз вдохнула, прежде чем сделать первый обжигающий глоток.

– О чем ты хотела поговорить со мной, моя обожаемая сестрёнка?

Обезоружить Марту было просто. Я знала все её сентиментальные слабости и иногда использовала их с пользой для себя. Конечно, это было не честно, но я не была готова выслушивать нотации этим тихим солнечным утром, учитывая то, что ещё сорок минут назад мне казалось нереальным просто открыть глаза и подняться с постели. Но, судя по всему, Марта была настроена решительно.

– Я хочу с тобой поговорить.

Удивительно, Марта никогда не начинала говорить прямо, она кружила вокруг и около, несмотря на то что я уже давно за неё могла воспроизвести наш грядущий диалог с точностью до запятой.

– Кофе божественен. – Я сделала ещё один глоток.

– Сейчас приедет Сирин.

Я подавилась кофе. На этот раз вопреки всем моим прогнозам Марта всё-таки решила начать с главного.

– Сирин? И ты поднялась в шесть утра, чтобы сообщить мне эту сногсшибательную новость? – Я резко отодвинула чашку. Та покачнулась, расплёскивая своё драгоценное содержимое, которое тут же воплотилось в развесёлые цыганские оборки на белой накрахмаленной скатерти.

Марта проводила взглядом танцующую цыганочку чашку и строго посмотрела на меня.

– Да, теперь я вижу, ты действительно дома.

– Прости. Но зачем, позволь спросить, сюда приедет Сирин? У тебя с ним какие-то деловые отношения?

– Это у тебя с ним отношения.

– Были когда-то.

– Кристина, тебе уже не шестнадцать, надо, наконец, определяться. Вы так долго были вместе, каждый может оступиться.

– Секундочку, дорогая! Кто мотивировал тебя на эту душещипательную беседу с утра пораньше?

– Он мне звонил.

Я не верила своим ушам. Оказывается, тут без меня ведутся переговоры об устройстве моей личной жизни, а я ни сном, ни духом.

– И что же он тебе рассказал? Как ему хорошо живётся с его новой пассией? Сколько ей лет? Кажется, она несовершеннолетняя, эта Соня?

– Когда вы начали встречаться, ты тоже была несовершеннолетняя, а потом при чём здесь Соня. Они просто общаются как друзья. Если хочешь, как родственники. – Марта опустила глаза и, наконец, выдала: – Но любит он тебя. Всегда любил.

Ну и спектакль. Я готова была аплодировать стоя.

– Значит так, сестрёнка, по первому пункту скажу тебе следующее. Да, я помню, сколько мне было лет, когда мы начали встречаться; помню, как папа собирался ему голову оторвать за то, что он, здоровый мужик, связался с его шестнадцатилетней дочерью. Жаль только, что он тогда этого не сделал. А по поводу второй части, любви то есть, пойми – мне не нужен мужчина, который… который… – Я никак не могла подобрать нужные слова, поэтому я просто резюмировала: – Мне не нужен такой мужчина!

– А какой нужен?

– Мне нужен ангел! С сильными крыльями! Чтобы любил только меня! Был рядом только со мной! Чтобы ветер в лицо, и нужно было задержать дыхание, чтобы не задохнуться от счастья!

– Но, Кристина, таких в природе не существует.

– А других мне не надо!

– Ты совсем с ума сойдёшь со своими романами. Одно дело беллетристика, а другое – жизнь. Тебе нужен человек, который твёрдо стоит на ногах на этой земле. Если Сергей раскаивается, хочет тебя вернуть, хочет поговорить с тобой, то я считаю себя не вправе…

Я не дала ей договорить.

– Ты должна себя считать не вправе лезть в мою жизнь без моего специального приглашения. Я же в твою не лезу.

Марта замолчала. Мы смотрели друг на друга. Во взгляде Марты читалось: «И что мне с ней делать? Ну, что ж, я хотя бы попыталась».

Я примирительно улыбнулась, стараясь сгладить тон, в котором вела нашу утреннюю дискуссию, прекрасно понимая – комплекс старшей сестры, никуда от него не деться. И как ей объяснить, что я уже выросла и всегда буду сама принимать решения, куда бы они меня не заводили? Я наклонилась вперёд и положила свою руку на её.

– Не надо, Марта. У меня всё хорошо. Давай лучше просто позавтракаем, как в детстве, помнишь?

Марта поджала губы, глаза её заблестели и, чтобы скрыть предательские слезинки, она встала, взяла мою чашку и направилась за новой порцией кофе.