Элспет Купер - Дикая охота. Посланник магов

Корабль с головой дракона. Флаг со звездой, самой яркой и белой из звезд, Полярной, сиявшей в оголовье созвездия, которое называлось Мечом Слейна. Северяне . Гэр сменил курс. Бородатые воины с заплетенными в косы волосами были лучшими бойцами Северных островов, любителями рогатых шлемов и обоюдоострых секир. Их редко видели в империи, мало кто из них торговал с обитателями больших земель. Северяне предпочитали грабить острова в Восточном океане; Гэр никогда не слышал, чтобы они появлялись в Большом море. Над поручнями на борту возникла мощная фигура краснолицего бородача в пледе, и Гэр решил не медлить. Он повернул прочь, но тут его внимание привлекла желто-золотая вспышка на борту. Ею оказалась шелковая рубашка, открытая у ворота. В рубашку был одет темноволосый бледный мужчина, которому зимний холод не причинял, казалось, ни малейших неудобств.

Плохое предчувствие сменилось кислым привкусом страха. Что-то не так. Мягкая музыка Песни взорвалась диссонансом, когда чужое сознание мазнуло по цветам Гэра. Человек в золотой рубашке схватился за мачту для устойчивости и шагнул вперед, одной ногой на фальшборт, не обращая внимания на соленые брызги, оседающие на сверкающих сапогах.

«Ну-ну. – Голос был спокойным и насмешливым. Знакомым. – Посланник приветствует нас. Лети сюда, птичка. – Невидимая рука рванула Гэра наверх. – Поиграем».

Савин . Гэр сложил крылья и нырнул вниз между двумя потоками воздуха. Что он здесь делает? Невидимые грязные пальцы тянулись к нему, приходилось нырять в разные стороны и снова подниматься, набирать высоту. Рука возникла опять, пытаясь его схватить, но Гэру удалось вырваться. Он оглянулся и понял, что Пять Сестер давно остались позади. Они едва виднелись на горизонте, узелками на тонкой нити, где море соединялось с небом. Богиня, куда же он залетел? Придется приложить максимум усилий, чтобы вернуться к островам.

Савин вновь потянулся к нему, но на этот раз едва мазнул пальцами по хвосту. Гэр развернулся и налетел на барьер из плотного воздуха, загородивший ему дорогу назад, к островам. Захлопав крыльями, он попытался подняться выше, перелететь через него, но барьер был прозрачнее стекла и надежнее замковой стены. Савин подтолкнул его снизу, а потом отдернул руку, оставив Гэра трепыхаться в возмущенном потоке воздуха.

В мыслях юноши закипел чужой смех.

«Птичка, ты ведь можешь и лучше, я в этом уверен. Покажи мне, на что ты способна при правильной мотивации». Рука начала давить на Гэра, заставляя его опускаться к холодному морю. Он выудил из Песни форму самой быстрой из известных ему птиц. Айша пыталась научить его переходить из формы в форму, не прекращая движения, но до сих пор у него это не получалось. Сейчас, рискуя утонуть в ледяной воде, Гэр получил еще одну возможность попрактиковаться. Удерживая в сознании высокую, острую, как стрела, мелодию хищника, он отпустил форму чайки расплетаться, а сам толкнул себя в сторону новой Песни.

От резкой перемены над самыми волнами Гэр на миг задохнулся, но зато теперь его крылья налились силой, а форма сапсана смогла вырваться из-под давления на спину и крылья и подняться навстречу чистому небу. Не очень подходит для полетов над водой, но Гэр просто не знал, что еще делать. Сердце грохотало у него в груди. Он направился к ближайшей из Сестер.

Острова были все ближе и ближе. Гэр различал их очертания, видел ожерелья белой пены у скал. Если ему удастся не сбавлять скорость, еще несколько секунд сохранять преимущество в полете, у него появится шанс. Невидимые пальцы снова дернули Гэра за хвост: Савин до сих пор не отстал, следуя за ним, словно тень. Юноше пришлось искать в себе остатки сил и увеличивать скорость.

Под ним проплыла самая маленькая из Сестер, скалясь заостренными пиками, отпугивая. В это время года на море, как ни странно, было теплее, чем на суше, и там, где встречались две стихии, воздух возмущенно танцевал. Чайка легко оседлала бы эти потоки, но сокол был созданием спокойных скал, и сложные течения не давались Гэру, крыльям было не на что опереться, чтобы набрать высоту. Едва справившись с задачей, он полетел над скалистым заливом к следующему острову.

Присутствие Савина, оставленного позади, жгло, как горячее дыхание. Гэр не знал, было ли это преследование настоящим, или Савин тянулся к нему только сознанием, но не рискнул обернуться и проверить, чтобы не терять драгоценных секунд. Сил хватало только на то, чтобы мчаться к Дому Капитула в надежде успеть.

«Лети ко мне, птичка, – пел Савин. – Я знаю, кто ты!»

Над вторым островом Гэру удалось немного набрать высоту, но воспользоваться этим преимуществом он не смог. Он не привык долго лететь с такой скоростью, нынешняя гонка была совершенно не похожа на спокойное скольжение огненного орла. Крылья устали, но Гэр не мог позволить себе передышку.

Над проливом между двумя крупными островами в его спину врезались чужие когти, и Гэр закувыркался в воздухе, падая к окруженным морской пеной рифам. Полетели перья, шею обожгло резкой болью. Гэр закричал и, вывернувшись, смог набрать высоту над островом. Второй сокол вырвался вперед и заложил вираж, с угрожающим криком летя ему навстречу. Гэр тут же ощутил, как Песнь внутри него откликается резонансом. Его живот скрутило от страха. Это Савин – и он до отчаянья силен.

Сокол спустился к нему, и его когти снова располосовали спину Гэра, отчего леанцу пришлось опять потерять высоту. Гэр вывернулся, но опомниться не успел. Горный пик был слишком близко, и он свалился прямо на заснеженный камень.

Пока Гэр пытался вздохнуть, холод сковал его перья, выпивая тепло и силу, заставляя дрожать. Двигайся . Он должен двигаться. Савин наверняка близко, хоть его пока и не видно. Нужно двигаться! А вот и камень. Гэр заковылял по снегу, взобрался на уступ. Влажные перья слиплись. Он встряхнулся, чтобы расправить их, и вздрогнул от боли в рваных ранах на спине и шее. На снегу расцвели красные пятна.

Усталый, дрожащий, Гэр приготовился к долгому перелету, нацелившись на Капитул. Савин немедленно атаковал его снова, сбивая с курса. Тяжелая серебристая лапа опрокинула Гэра, надавила ему на грудь, прижимая к снегу. За лапой скалилась морда снежного барса.

Сердце Гэра заколотилось. Сколько бы он ни трепыхался и ни хлопал крыльями, вырваться из-под тяжелой лапы не удавалось, а густой мех не поддавался соколиному клюву. Гэр закричал, и барс, играя, надавил сильнее.

Сокол теперь был беспомощен. Еще немного, и хрупкие птичьи кости разлетятся, как сахарные палочки. Отпустив Песнь, Гэр вытянулся в человеческую форму. Отчаянье давило на грудь, у отчаянья были черные когти, рвущие его кожу. Взрослый барс мог завалить оленя на скаку… Гэр не знал, какую форму лучше выбрать в данных обстоятельствах. Он ничего не мог сделать.