Элспет Купер - Дикая охота. Посланник магов

Он вздохнул. «Ты должна была возвратиться к нам еще год назад. Танит, я пошел на уступки твоему желанию стать целителем, потому что у тебя открылся дар, а подобными талантами не пренебрегают, но у тебя есть обязанности здесь, в Астоларе. Твой долг как дочери Белого Двора. Твое продолжительное отсутствие… огорчает».

– Я знаю, папа, но я дала клятву целителя. И прежде всего мой долг – забота о пациентах. Без моей помощи этот человек умрет.

«Ты говорила мне, что лучшие целители из их мира часто путешествуют на острова. Один из них наверняка смог бы справиться с твоей задачей».

– Я не могу его оставить. Пока не могу. Он пережил раскол.

Дымные очертания с шипением отшатнулись. «Ты уверена?»

– Как никогда. – Танит закрыла глаза. – Я сделала все, что могла. Я закрыла его щитом от самых сильных повреждений, но придется много работать, чтобы сохранить его талант.

«Значит, разрушитель вырвался в мир». Ее отец покачал головой, тонкие ниточки дыма взвились жгутами.

– Этот разрушитель – человек.

«Мерзость! И ты открылась этому?»

– Не было никого, кто смог бы справиться с этим вместо меня.

Образ отца вздохнул и пробормотал что-то неразборчивое, но Танит с легкостью догадалась, о чем именно он говорит. Она не раз слышала это раньше. «Мне не нравится степень ответственности, которую ты берешь на себя, дочь моя. Ты слишком много значишь для Двора, для продолжения жизни нашего народа. – Последовала короткая пауза, не дольше вздоха. – И слишком дорога мне».

Танит протянула руку, коснулась его бесплотной щеки и улыбнулась.

– Не волнуйся, папа. Я действую со всей возможной осторожностью, чтобы сделать то, что должна.

«А ты действительно должна это сделать? Не забывай о том, что поставлено на кон».

Танит вздернула голову. Ее потрясло то, что предлагал ей отец.

– Стоит ли он того, чтобы рисковать, ты это имеешь в виду? Конечно же стоит – как и любая жизнь, вне зависимости от расы и положения. Он хороший человек, папа, он достоин этого не меньше, чем ты, я, любой высокий из нашего Двора. – Она осеклась, чтобы не наговорить лишнего, но края иллюзии задрожали, потому что она утратила концентрацию. На горизонте иллюзорного Астолара возникли темные грозовые тучи, пятная чистое синее небо.

«Но он человек» .

– Да, человек. Как и большинство величайших талантов современности, раз уж наш народ начал уходить из этого мира. Если нас вообще можно спасти, спасителями будут именно люди, которые умеют это делать.

Изображение отца скривилось, как от боли.

– Я знаю, что тебе не нравится об этом думать, папа, но наша судьба сейчас в руках других. Вуаль под угрозой, и если мы уйдем с поля боя, это даст лишь временную отсрочку. Война найдет нас даже в Сокрытом Королевстве. Мы не будем в безопасности.

«Сейчас за изгнание голосуют четыре Дома. На прошлом собрании Дом Амерлейна отдал свой голос Денеллину и остальным».

Сердце Танит оборвалось, хоть новость и не была для нее неожиданной.

– Берек стар, – вздохнула она. – Он хочет провести оставшиеся годы в тишине и спокойствии, а не в гуще битвы. Я могу понять его решение.

«Еще один голос за изгнание, и тесть окажется в западне. Королеве придется принять решение, а я знаю, что она предпочтет покой. Мы ведь не воины, дочь моя».

– Я знаю. Но есть враги, с которыми должны сражаться даже мы. Цена за бездействие слишком высока.

«Ох, Танит, – засмеялся ее отец. – Когда ты взойдешь на место Высокой, ты сотрясешь весь Белый Двор до основания. Я лишь надеюсь дожить до этого дня. Когда же ты вернешься домой, дочь моя? Астолар без тебя опустел».

– Папа, я приеду, как только смогу, обещаю тебе. Но пока что я нужна здесь.

«Надолго?»

– Еще на несколько дней. Физические раны были страшными, но, похоже, леанцев не так легко убить, и тело его исцеляется. Я больше боюсь за его дар.

«Он силен, этот леанец?»

– Возможно, он сильнейший из всех, кого я знала. Я только однажды мельком заглянула в него, но не увидела пределов его дару.

«А он знает об этом?»

– Нет, хотя и подозревает, что одарен сильнее, чем пока что сумел постичь. Но даже если бы он знал об этом, то не стал бы соваться в зубы опасности. Он не впервые сталкивается с разрушителем.

Голос Танит дрожал, и даже дым яррового корня не мог смягчить надрыв.

– Его практически разорвали на куски. Я держала его, а он кричал у меня на руках, пока не потерял сознание. Я убаюкивала его разум в ладонях, спасала от безумия, а вокруг меня искрился его дар… как поверхность озера под тремя лунами. Мы не можем его потерять. Он чрезвычайно важен для ордена, что в конечном итоге делает его важным для всех. Я должна исцелить его, папа. Должна.

Отец молчал, давая Танит время справиться с чувствами. А затем мягко сказал:

«Но он ведь не просто один из твоих пациентов, не так ли? У тебя возникла привязанность к нему».

– Даже если и так, у другой больше прав на него, чем у меня.

«Он тебе небезразличен».

– Мне небезразлично то, что случится с этим миром, если он умрет. – Горячность только подчеркнула ее слова. – Он может оказаться ключом, который нужен для сохранения целостности вуали. Мы живем на границе двух королевств, папа, и наша страна существует, только пока держится вуаль. Если ее сорвут, как, я боюсь, и собирается поступить разрушитель, у нас вообще ничего не останется.

«Я это знаю. – Отец Танит вздохнул. – Как ни горько это осознавать. Что ж, хорошо, дочь моя. Ты должна исполнять свой долг, и я тоже. У каждого из нас своя битва, твоя – с леанским щитом и мечом, моя – с залом совета. Пусть нас хранят благосклонные духи! – Призрачные ладони поднялись в знаке благословения, и он наклонился к ней. – Сладких снов, дочь моя».

– И тебе, отец мой. Я приеду, как только смогу, обещаю.

«Хорошо. Я знаю, что Аирлин с нетерпением тебя ждет».

– Я в нем не сомневаюсь.

«Ты уже обдумала его предложение?»

– Папа, мне пока не нужен муж.

«Аирлин стал бы помощником Дома и хорошим мужем».

– Он не принес бы с собой ничего, кроме амбиций. Аирлин метит на место Высокого и видит во мне лишь ступеньку к этой цели.

«Ты слишком поспешна в суждениях, Танит. Прошу, хотя бы обдумай его предложение руки и сердца. Я не хочу, чтобы ты осталась одна после моей смерти».

Она сдержала вздох, потому что в его иллюзорных глазах светилась настоящая боль.

– Хорошо, я подумаю, но прошу, не заверяй его ни в чем. Я сама выберу себе мужа, когда придет время.

Изображение отца вздрогнуло, словно ему стало неловко.

«Наша кровь слабеет, Танит. Ее следует хранить в чистоте. И я не позволю тебе вступить в нечистый союз».