Франциска Вудворт - Песнь златовласой сирены. Книга 1

«Высочество?!», — мне тут же захотелось исчезнуть, испариться, да в крайнем случае даже в лесу с умертвиями встретиться! По крайней мере, как оказалось, это им надо бояться встречи со мной. Я бросила возмущённый взгляд на Харна, но он его проигнорировал. О боги, куда я попала?!

Я судорожно пыталась вспомнить всё, что знаю о правящей семье. У короля три сына. Судя по всему Харн, а точнее Лорган Харнелиус Дагийский его младший сын. Ему девятнадцать и он сейчас на четвёртом курсе Академии. Нет, я не знала, что он учится, меня эта информация раньше мало интересовала. К этому выводу я пришла путём математических исчислений. Поступали в шестнадцать, два года изучали общие дисциплины, готовясь к пробуждению способностей. Кстати, а какие они у него? Я хоть убей, не помнила.

Мне пришла мысль, что Лорд Тигуан является родственником королевы. По крайней мере, она тоже обладала пламенными волосами. Вполне вероятно. Это объясняло дружбу с Кайлом и то, что защищать его он планировал до последнего. Как жаль, что я не любительница послушать сплетни. Раньше мне это было не интересно, а сейчас бы я многое отдала за информацию. Знала лишь одно, что все они бабники, а вот о втором принце судачили, что он женщинами не увлекается, и выражения лиц при этом было с этаким намёком. Что имели под этим в виду, мне до сих пор не понятно.

«Он меня теперь точно прикопает, когда узнает, что я его обвела вокруг пальца», — обожгла меня мысль. Обмануть самого принца?! На какой-то миг у меня стали дрожать колени, но случайный взгляд на браслет вернул мне самообладание. По крайней мере, пока он на мне, Харн ничего не сделает, так как поклялся меня защищать. Страх выпустил моё сердце из своих тисков. Ничего, прорвёмся! Между прочим, я его ни о чём не просила, сам навязался со своим опекунством. Понимала, что просто себя успокаиваю, но ничего иного не оставалось.

Я шла быстрым шагом за… даже не знаю, как теперь его и называть. После новой информации о своём опекуне, назвать его просто Харном язык не поворачивался даже мысленно. С любопытством я крутила головой по сторонам. Если бы не предстоящая встреча, то я бы смогла в полной мере оценить роскошь и изящество дворца, насладиться красотой витражей и мозаики, картин и гобеленов. Я во дворце! Разве я могла раньше хоть на мгновение представить, что окажусь здесь. Но я о таком не мечтала, да и не стремилась. Мне нравилась простая жизнь, что я вела. Мои мечты заканчивались нашей таверной, но лучше не думать об этом и не вспоминать.

Его Величество пожелал поговорить сначала с сыном наедине и меня оставили ждать в приёмной. Я просидела довольно долго, прежде чем меня позвали. С бьющимся сердцем вошла в открытые двери.

Первым делом в глаза бросились одинаково раздражённые выражения лиц отца и сына. Харнелиус был похож на отца. Только волосы светлее, да блеск серых глаз не стальной. Его Величество окинул меня скептическим и изучающим взглядом. Было такое чувство, что меня просвечивают насквозь. Сразу стало ясно, что моё присутствие не желательно и здесь благодарить меня явно не будут.

— Не буду скрывать, тот факт, что мой сын оказался настолько не предусмотрительным и недальновидным, что взял под опеку неизвестно кого, меня не радует.

От этих слов я сжалась, желая провалиться сквозь землю. Да что это такое?! Мне, например, это тоже не нравится, да кто меня спрашивал! Почему я должна чувствовать свою ничтожность и вину за это? Под влиянием этих мыслей и несправедливых обвинений, во мне поднялось возмущение, которое позволило распрямить плечи и прямо встретить прожигающий меня взгляд.

— Я хочу знать кто ты, откуда ты и твоё полное имя!

Пришлось достать блокнот. Карандаш в моих чуть дрожащих руках замер над девственно чистым листом бумаги. Это катастрофа! Что написать?! Под страхом смерти я не могла признаться и написать о том, что со мной произошло. Нахмурившись, я решительно написала: «Лоран. Шестнадцать лет. Родных нет и о прошлом вспоминать не хочу…». На последнем слове карандаш замер, и чуть поколебавшись, я твёрдо дописала: «и не буду!». Вырвав лист, я передала его своему опекуну, так как он стоял ближе. Приближаться к Его Светлейшиству я опасалась.

Прочитав мой ответ, принц нахмурился и с укором посмотрел на меня. Я понимала, что это выглядело как прямой вызов Его Величеству, но и у меня выбора не было. Заметив реакцию сына, король подошёл и вырвал листок из его рук. После прочтения он одарил меня таким взглядом, что мне как умертвию захотелось закопаться в землю.

— Видишь! — потряс он листком перед носом сына. Это то, о чём я говорил. Вычислить появление Кайла в охотничьих угодьях во время каникул проще простого. Где гарантия, что вас просто не заманили в ловушку, а потом подстроили встречу с ним, где он как бы вас «спас». И что мы имеем? Рядом с тобой человек, о котором мы вообще ничего не знаем! Ты собираешься ввести его в ближний круг. Это всё равно, что пригреть змею на груди. Твоё опекунство это чистой воды безумие!

В первое мгновение я испугалась, а потом меня пронзила надежда. Может, он сейчас быстро избавит меня от опеки и отправит восвояси? Больше всего на свете я хотела оказаться как можно дальше от них всех. Когда Его величество обратил на меня свой презрительный взгляд, он опешил — я с энтузиазмом кивала головой, полностью поддерживая его слова, и протягивала руку с браслетом.

— Что с ним? — рявкнул король сыну.

— Как я и говорил, Лорана моя опека совсем не радует, — нейтральным тоном произнёс Харнелиус и бросил на меня укоряющий взгляд, как будто я его предала и обидела до глубины души.

— Прекратите балаган! — зарычал раздражённо король, и мои руки тут же вытянулись по швам.

Сделав несколько глубоких вдохов, он изучал меня тяжёлым взглядом из-под нахмуренных бровей и мрачно произнёс:

— Боюсь, у меня не остаётся иного выбора… — он позвонил в звонок и вошёл секретарь. — Лоргуса ко мне!

— Отец, нет! — воскликнул Харн, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

— Ничего с ним не случится! — чуть раздражённо и немного устало бросил король. — Если человек не сопротивляется, то это не опасно.

Вот только после этой фразы до меня дошло, кто сейчас придёт, и мои ноги стали ватными. Серая Тень нашей империи. Тот, кем пугают не только детей, он наводит ужас и на любого взрослого. Самый сильный менталист, начальник тайной канцелярии. После его допросов оставалось мало людей в здравом уме. Король лукавил, говоря, что со мной ничего не случится. Если добровольно и полностью раскрыть своё сознание, то возможно и не будет необратимых последствий для тебя. Не знаю… Много ли людей согласятся пустить в свою душу чужого человека, делясь сокровенными тайнами и воспоминаниями? То-то же. Подсознательно будешь закрываться, и при этом испытывать адскую боль от того, что твоё сознание взламывают.