Наталья Мазуркевич - Вне спектра, или остаться собой

Мальвиор уклонялся и закрывался в бешенном ритме, но девушка словно и не замечала его попыток, пропуская через себя такие дозы силы, что даже одного удара оказалось бы достаточным для гибели всего Тлиса. Но поток не останавливался. Сила текла, а канал все разрастался.

Темный пропустил тот момент, когда фигурка девушки окончательно слилась с тьмой и все кончилось. Мальвиар облегченно выдохнул, поднимаясь, и упал. На сей раз на колени.

Даже не разу не видев покровительницу, не узнать ее не смог бы, пожалуй, ни один из темных. Она пришла, и Мальвиар почувствовал такой прилив силы, который возможен только рядом с Сагарой. Богиня как-то совсем по-детски рассмеялась, покружилась, словно наслаждаясь прикосновением босых ног к холодной земле, и замерла. Чуть склонив голову взглянула на темного, замершего в коленноприклонной позе, не смеющего поднять глаза, поморщилась и взглянула на болтавшийся на шее своего воплощения амулет.

— Миралиса? — хмыкнула Сагара, двумя пальцами подняла цепочку и скривилась. — И здесь она.

— Повелительница?

— Да? — раздраженно откликнулась девушка, разглядывая Око.

— Не могли бы вы…

— Разумеется, нет.

— Но…

— Вопрос можешь не задавать. Ответ уже дан.

— А…

— Око тоже у нее останется.

— И…

— И я не заберу. Не будь этого спора с сестрой — взяла бы, а так…

Сагара как-то совсем по-человечески махнула рукой, негодуя, и Мальвиар почувствовал, как поток силы схлынул. Это оказалась больно, терять постоянную подпитку. Всего пару минут, а привыкание, словно провел годы в этом блаженном состоянии.

Девушку тоже ломало, судя по муке, что отражалась на ее лице, ощущения были не из приятных. Наконец, она расслабилась, но тяжелое дыхание раздавалось по всей полянке. Колдун подошел ближе, взглянул на восковую маску, на которую больше чем на что-либо походило лицо девушки, присел и поднес пальцы к шее. Пульс был. Решив исправить это досадное недоразумение собственными руками, колдун извлек из голенища сапога кинжал и примерился.

— Нельзя, — раздался злой голос Сагары. — Мое! Ослушание — смерть.

— В вашу честь, госпожа, — одновременно произнес Мальвиар, и сталь пробила сердце девушки насквозь.

Пробуждение было не из приятных. Все тело ломало, как будто Иви всю ночь таскала бревна или, колдуя, забралась выше реальных возможностей. Под спиной была немилосердная холодная земля, которая явно имела что-то против девушки и стремилась обеспечивать ее проблемами со здоровьем. А еще было мокро и дикая слабость, что не хотелось не то что шевелиться, а глаза открывать. Впрочем, девушка собрала всю волю в кулак и, покачиваясь, поднялась.

Приняв более-менее устойчивое положение, Иви все-таки открыла глаза и огляделась. Увиденное повергло ее если не в шок, то недоумение. Поляна была полностью разворочена. Это же сколько силы пришлось потратить, чтобы умерли даже корни — а это она чувствовала даже в столь плачевном состоянии. Медленно опустила глаза вниз и прикусила губу: напротив сердца стремительно затягивалась рана, но, судя по обилию крови на ней и вокруг, били профессионально и скорее всего не один раз. Однако на ней больше повреждений не было. Затянулись?

Иви сделала шаг вперед и, споткнувшись, упала, теряя сознание. Когда мир вновь вернул краски, ведьмочка увидела, что на этот раз подхватить воспаление легких хочет не только она. Мальвиор, лежавший рядом, вероятно также был любителем экстремального времяпрепровождения. Постанывая, Иви поднялась — сначала на коленки, после и на ноги, и снова взглянула на колдун.

Его глаза были открыты и устремлены в небо. Лицо его было восторженно, словно перед смертью он познал истину, из груди торчал всаженный по рукоять кинжал, а из перерезанной артерии совсем слабо текла кровь.

Справилась, — подумалось Иви, она коснулась амулета на шее и уже с облегчением упала на землю — отдыхать. В том, что скоро здесь будут эльфы, она не сомневалась. Заколка нагревалась, выдавая их приближение. Странно только, что они шли так долго…

Следующее пробуждение было много приятней. Иви было тепло, ничего не болело, зато сила текла хоть и тонким, но таким приятный ручейком. Ведьмочка распахнула глаза и резко обернулась, желая увидеть своего донора.

— Илистан? — Иви нахмурилась и выдернула ладонь. Она ожидала увидеть или Алея, как более заинтересованного в ее жизни — все же долг, или дракона, который за ней присматривал, но младший эльф? Ей еще Элиота здесь не хватало.

— Проснулась? — Казалось, эльфу было все равно на ее раздражение. Он вновь взял ее ладошку и принялся делиться силой.

— А почему ты?

— Сменил брата, — недовольно пояснил Илистан.

— И давно?

— Сразу же, — с удовлетворением ответил мужчина.

— Ну и ладно, — Иви закрыла глаза и отвернулась. Впрочем, любопытство не позволило ей долго безучастно валяться, и она спросила: — А что там произошло?

— Тебе лучше знать.

— Но я хочу мнение со стороны.

— Со стороны… Со стороны это выглядело прекрасно. Дункану понравилось. Мертвая земля, труп темного и наша «травница», заботливо пристроившая ручку на мертвеце. Идиллия.

— Это все? — напряженно осведомилась Иви, чувствуя, что придется объясняться с Элиотом.

— Почти. Дункан поднял того мага.

— Он смог?!

— Да, а что удивительного?

— Темных нельзя поднять, если они сами не захотят.

— Значит, Элиот особенный. Смог. Колдун явился и обиженно поведал нам, что ты выиграла нечестно. И он просит отомстить тебе.

— Он точно так сказал?

— Нет, но повторять его слова при леди мне не позволит воспитание.

— Ясно.

— Дункан жаждет поговорить с тобой, — с намеком произнес Илистан.

— Но его же здесь нет, — опасливо покосившись на дверь, тихо сказала Иви.

— Полагаю, он в пути, — веселясь, ответил эльф.

— Эм… ты меня не видел? — попросила Иви, выползая из-под одеяла.

— Поздно.

Холодный голос Элиота не предвещал ничего хорошего. Колдун стремительно миновал разделявшее их расстояние, присел на краешек кровати, подминая под себя одеяло.

— Илистан, подожди за дверью, — попросил темный, и к изумлению Иви, а также ее негодованию, эльф действительно оставил их наедине. Пожалуй, этого ведьмочка боялась больше, чем еще одной своей смерти.

— Иви, — очень ласково произнес Элиот, протягивая к ней руку, коснулся темных волос и улыбнулся: — Живая, значит?

— Сама удивляюсь. Он же сильный был, да? — словно не понимая о чем речь, ответила девушка, но глаза ее выдавали. Слишком напряженно и выжидающе они смотрели на колдуна.

— Очень. И травница бы умерла. Он убил тебя, малыш. Убил по-настоящему.

— Тогда почему я дышу?

— Миралиса не отпустила, — пояснил Элиот, но еще более запутал.