Олег Селиверстов - Малиновая шарлотка

– Изи, друг мой, ты что, отвергаешь любовь – самое прекрасное и поэтичное чувство на свете? – Леонид закурил сигару.

– Ни в коем случае. Зачем отвергать богом данное заблуждение? Нравится – любите. Я за разносторонние отношения между полами. Можно, пардон, перепихнуться, а можно сыграть в романтику, в любовь, хотя любовь – это не что иное, как разновидность эгоизма. Удовлетворение амбициозного «хочу». Хочу именно эту женщину, даже если она меня не хочет. Любой ценой, за любые деньги.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – выпуская дым, сказал Леонид.

– Что вы, босс. Нисколько. Именно от этого эгоизма, в случае неразделенной любви, люди сходят с ума. А зачем? Вокруг тысячи других женщин. А сколько жаждущих ласки одиноких сердец! Сеньорита, это к вам не относится, – Изи сделал вид, что хочет поцеловать Диану.

– Не подлизывайся, пожалуйста. Не люблю лысеющих плейбоев, – кокетливо отвернулась та, – которые все сводят только к плотскому удовольствию.

– А что плохого в лысеющих плейбоях? Да, только в мужчинах «десертного» возраста гармонично сочетается разум и страсть. У них уже есть деньги и, простите за грубость, еще стоит член.

– От десерта толстеют.

Шутка Дианы вызвала общий смех, после чего Изи утвердительно произнес.

– Сон, секс и свобода – вот три вещи, которыми можно действительно дорожить. Сон дает нам радость жизни, секс ее смысл, а свобода право выбора. Вот ради чего стоит жить…

– А как же искусство, поэзия? – вызывающе прозвучал голос единственной женщины за столом.

– Ерунда. Полная ерунда. Ну кто, скажите, кто в наше прагматичное и циничное время, в эпоху, когда мир стал похож на одноразовый пластиковый стаканчик, наполненный фастфудом и Интернетом, – кто верит в поэзию и искусство? Только глупцы.

– Диана, не слушайте, этого полупьяного скандалиста, который так дорог моему сердцу, – Леонид поцеловал ее руку. – Только любовь и поэзия делают мир совершенным. Кто этого не понимает, виноват сам. Помните Шекспира: «Быть такими или другими – зависит от нас. Каждый из нас сад, а садовник в нем – воля…» [3] Шекспир У. Трагедии. Пьесы. – М. Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. с. 216 .

– А деньги? – недовольно буркнул Валентин. – Как же без них?

– Мне кажется, что большинство людей преувеличивают значение денег в этой жизни, – Диана бросила на него укоризненный взгляд.

– Потому что у них их нет. А когда их нет, всегда преувеличиваешь их значение.

– Валентин, – неожиданно повернулся к нему Изи, – деньги – это скучно, расскажи лучше, над чем сейчас работаешь. Что пишешь?

Валентин смутился, но вкратце рассказал замысел про ножи и исторических персонажей, приведя в пример «Ромео и Джульетту».

– Очень интересно будет узнать, какой кинжал был в руках Джульетты перед смертью. А ты, лысеющий плейбой, говоришь, что все духовное мертво. Вот, смотри, – искусство вечно. Давайте выпьем за это, – поднял бокал Леонид.

– Давайте, – поддержал его Изи и сузил глаза. – А каким кинжалом Отелло заколол Дездемону, ты тоже напишешь?

– Он ее задушил, – утвердительно сказала Диана.

– Разве? Вы уверены в этом, милая сеньорита?

– Сейчас посмотрим, как вы знаете классиков, – торжествовал Леонид. – Итак, заколол или задушил?

– У него не было кинжала, он же был красавец мавр, – не сдавалась Диана.

– Не красавец, а ревнивец, – парировал Изи.

Над столом завязался спор, обагренный остатками красного кьянти.

Но поединок продолжался недолго. Вмешался Леонид, объяснив, что в пьесе Отелло сначала душит жену, а потом, видя, что она не умерла, закалывает ее. Его осведомленность никого не удивила, так как Леонид когда-то играл в студенческом театре одного из персонажей «Отелло» и с тех пор был неравнодушен к Шекспиру.

– Быть или не быть, любить или не любить, убить или не убить? Вот и великий Уильям говорил, что от любви одни неприятности, – с сарказмом заметил лысеющий плейбой и, подняв к глазам опустевшую бутылку, театрально вздохнул: – Пить или не пить?

Принесли кофе и чай. Страсти улеглись.

– Диана, может, погадаешь на кофе, буду я сегодня ночью спать один или нет? – размешивая ложечкой черный эспрессо, попросил Изи.

– А как хочется?

– Хочется не одному, а вдвоем, или, еще лучше, втроем.

– Тогда гадание не поможет. Здесь без привораживающего зелья не обойтись.

– А ты и это можешь?

– Моя тетка была андалузская колдунья. Попроси у официанта ручку, я тебе напишу рецепт приготовления зелья. Как приворожить сразу двоих.

Пока Диана писала что-то на салфетке, Валентин вспомнил, что во время их первой встречи на дне рождения сестры его приятеля Хосе она тоже готовила привораживающее зелье. Напиток был похож на чай с травами, но когда день рождения закончился, Валентин неожиданно для себя набрался смелости и попросил Хосе пригласить девушку-колдунью на вечеринку в ночной клуб. После этого все и началось. «Я тебя приворожила тогда, – шептала ему на ухо Диана, когда они первый раз лежали вместе в постели. – Хотя просто добавила в чай с мелиссой одну ложку абсента и две ложки коньяка».

– Рецепт готов, – объявила Диана. – Слушайте, читаю: «Чтобы затащить в постель двух молоденьких девиц, необходимо поить их шампанским “Вдова Клико” и пудрить им мозги до тех пор, пока они не упадут. Потом осторожно дотащить за длинные ноги до постели, раздеть и уложить спать».

– Ты просто чудо, милая Диана, – не вынимая сигары изо рта, похлопал в ладоши Леонид. Беззвучно и с достоинством. – Вот что значит профессионал в рекламе! Предлагаю по капле коньяка на десерт, за мой счет.

– Можно, мне лучше кальвадос?

– Для вас, сеньорита, все что захотите.

– Спасибо. Ты доведешь машину сам? – спросила Диана Валентина и, увидев его утвердительный кивок, снова повернулась к Леониду. – Я профессионал не в рекламе, а в промоушне, а ты, Леонид, всегда путаешь эти понятия. Промоушн – это прежде всего новые способы продвижения товара. Придумывание идей, образов. Это творчество, а не расклейка объявлений на заборах.

Ее глаза засверкали.

– Это тоже от тетки-колдуньи? – спросил Изи.

– Нет, это от мамы. Когда я была маленькой и непослушной девочкой, а маме надо было приучить меня переходить дорогу по пешеходному переходу, она каждый раз, когда мы подходили к проезжей части, говорила. «Дана (так она меня называла), давай найдем “зЁбру” и пойдем по ее белым полоскам». Именно «зЁбру», а не «зебру». Вы не поверите, я прекрасно понимала, что меня обманывают, но слово «зЁбра» действовало магически.

– Браво! Браво! Передайте вашей маман от меня, милая Дана, десять поцелуев. Нет, лучше двадцать, – воскликнул Изи. – Зёбра – это просто «пять»!

– Так вот, сейчас наша компания разрабатывает новый стиль для одного известного дома моды, – не обращая внимания на восклицания Изи, продолжала Диана.