Наталья Батракова - Миг бесконечности

– По информационному, – коротко, лишь бы отцепиться, ответила Проскурина.

– Сенсация?

– Более чем.

– Тогда давай, жми! – постучал тот по плечу водителя.

Это было излишним. Восприняв слова «информационный повод» и «сенсация» как пароль, водитель так утопил педаль газа, что, взвизгнув тормозами, машина рванула с места и понеслась, точно выпущенная из пистолета пуля. Стоявший неподалеку гаишник даже моргнуть не успел, а уж тем более сообразить, как ему реагировать на такое безобразие.

Катю с силой вдавило в сиденье, руки машинально нащупали ремень безопасности.

– Для папарацци работа будет? – воодушевился Потюня и, судя по звуку, принялся лихорадочно расстегивать сумку-футляр, где покоилась фотокамера. – Страсть как люблю сенсации.

– Не спеши, – остановила его Катя. – Сначала надо проверить, вдруг это ошибка.

– Так все великие скандалы строились на этих самых ошибках! – посмеялся он над ее нерешительностью. – Чем больше ошибка, тем сильнее скандал. Чем сильнее скандал, тем больше правды. А в конце концов выясняется, что никакой ошибки вовсе не было. На самом деле все правда! – убежденно заключил Венечка. – Просто не всем ее хочется признавать!.. Эх, не в той стране живем! Здесь вам ни скандалов, ни правды, ни желтой прессы… Пресно живем, серо, буднично. Можно сказать, гибнем заживо.

– Ты, что ль, Венечка, гибнешь? – напряженно вглядываясь в прорезаемую фарами темноту, нашла силы усмехнуться Проскурина. – Да будь у тебя в друзьях хоть какой писатель, роман о твоей личной жизни побил бы рекорды продаж.

– А я о чем? Приходится самому разукрашивать серые будни. Дабы не помереть со скуки!

– Скука – это сытость, – едва слышно произнесла Катя. – Видать, Венечка, ты сыт по горло.

– Чего? – не понял Потюня. – Ты о еде-то не вспоминай, с утра маковой росинки во рту не было. И вообще, хоть словом намекни: на кого охота?

– Главное – понять, кто на кого охотится… – снова пробормотала Проскурина.

– Что-то я тебя сегодня не понимаю… Ты просто скажи: за кем гонимся? Может, помогу какой информацией? – неожиданно посерьезнел он. – Не могу припомнить, у кого из наших знаменитостей имеется золотистый «опель». Цвет, конечно, модный, но вот марка подкачала. Не понтово. Однако шибко рванули, – отметил он, взглянув через плечо водителя на стрелку спидометра.

На какое-то время в салоне стало совсем тихо. Пассажиры только нетерпеливыми взглядами провожали мелькавшие справа машины и тут же переключали внимание на огни впереди идущих. Золотистого «опеля» нигде не было видно.

– Странно, – подал голос водитель. – Если он отъехал прямо перед нами, то, по идее, мы должны его уже нагнать. Вы уверены, что ему в Минск надо?

– А куда еще? – занервничала Катя, достала сигарету, но тут же спрятала. В редакционной машине никто не курил: ни сама Жоржсанд, которая ввела это правило, ни водитель, ни сотрудники газеты. – Другой дороги нет.

– Почему же, есть. Можно было свернуть на Московскую трассу.

– Так ведь лишний круг, – скептически отреагировала она.

– Как сказать… Если сразу от аэропорта на Сокол повернуть, то до Партизанского добираться даже удобнее.

«Верно! – вспомнила Катя. – К тому же Виталик не любит гонять в темноте… А вдруг у него возникли проблемы на работе и он поехал сразу туда? А тут я со своей нездоровой фантазией? – ухватилась она за спасительную соломинку, но тут же сникла: – Не стыкуется: с обычными сотрудниками так не целуются. И все же надо уточнить», – потянулась она в сумку за телефоном.

«Абонент находится вне зоны действия сети или же отключен!» – «обрадовал» ее приятный женский голос.

– Виталий Львович в командировке, но завтра будет на месте, – проинформировали ее по рабочему номеру. По голосу Катю не узнали, что и неудивительно: после того как необходимость в ее услугах отпала, на работе у мужа она не появлялась. В течение дня супруги общались в основном по мобильному, а сотрудников за последнее время прибавилось. – Простите, а вы по какому вопросу?

– Я… по вопросу рекламы… Из газеты… Мы раньше с вами работали… То есть с вашей компанией… Не могли бы вы соединить меня с сотрудницей, которая владеет этим вопросом? – тут же нашлась Катя.

– С Анастасией Сергеевной?

– Да, с Анастасией Сергеевной. Напомните, пожалуйста, ее фамилию…

– Кошкина.

– Да-да, именно так, – пробормотала Проскурина и до предела напрягла память. – Насколько я помню, она входит в штат коммерческого отдела и работает на полставки? Потому что студентка…

– Нет, что вы! У вас устаревшая информация: Анастасия Сергеевна – заместитель начальника коммерческого отдела. А неоконченное высшее еще никому не мешало, тем более что она на последнем курсе. Но сейчас ее нет на месте. Простите, а вы кто? – спохватился собеседник. – Из какого издания?

«А ведь Виталик мне ничего не рассказывал о взлете карьеры Анастасии Сергеевны», – как сквозь туман мелькнуло в голове.

– Спасибо, я перезвоню завтра, – быстро оборвала она разговор. – До свидания.

– С каких это пор тебя волнует реклама и кто такие Виталий Львович и Анастасия Сергеевна? – после паузы полюбопытствовал Венечка, так и не дождавшись пояснений. – Кошкина… Незнакомый персонаж.

Оставив его вопросы без ответов, Катя закусила губу и проводила задумчивым взглядом очередную машину. По обилию появившихся на обочине дорожных знаков и тормозных огней впереди стало ясно, что трасса, ведущая в аэропорт, вот-вот закончится.

– Очень похоже, что с сенсацией мы сегодня разминулись, – застегивая сумку, по-своему понял ее молчание Венечка. – Слышь, Кать, дай слово, что уточнишь информацию и снова пришьешь меня к этому делу. Не зря же я жизнью рисковал! Почти всю дорогу меньше ста шестидесяти не ехали.

– Посмотрим. Все, не гони, – попросила она водителя. – Видимо, они действительно поехали другой дорогой. И еще… Не распространяйтесь на работе. Я сама. Сначала все выясню.

– Как прикажете, – сбросив скорость, пожал плечами водитель.

Переступив порог редакции, Катя бросилась к рабочему столу, не раздеваясь, включила компьютер и первым делом раскрыла электронный телефонный справочник: Кошкиных там было довольно много.

– Ну как?! – вздрогнув, услышала она за спиной захлебывающийся от восторга шепот Стрельниковой и быстро сбросила поисковое окошко. – Как Сосновская?

Резко крутнувшись на стуле, Проскурина посмотрела снизу вверх на миниатюрную девушку в коротенькой юбочке и откинулась к спинке.

– Как всегда, цветет и пахнет. Знаешь, все-таки это был твой материал, зря Жоржсанд отправила меня в аэропорт. Я только время потеряла.

– А я о чем! – с жаром подхватила Олечка. – Сосновская молодая, модная, талантливая, песни у нее современные, поэтому и писать о ней должен кто-то из молодых!