Лена Шибан - Это шоу-биз, детка!

Каток гудел от детских голосов, громкого смеха, визга, звяканья коньков. Этот воскресный декабрьский день радовал хорошей погодой. Ярко светило солнце, термометр показывал только минус десять градусов по Цельсию, никакого дуновения ветра. Артур как метеор носился между катающимися людьми, таща за собой Настю с Таей. Девчонки визжали, когда случайно кого-нибудь задевали, и хохотали до слез. Так весело им еще никогда не было.

– Артур, теперь всегда будешь с нами на каток ходить! – крикнула Тая.

– Некогда мне с вами, малявками, возиться, – важно проговорил Артур. – Дела у меня.

– Какие еще дела?! – Тая в возмущении налетела на него, стукнув кулачком в синей варежке ему в живот. – Я не малявка!

– Пионерские! – гордо провозгласил Артур.

– Ну и не надо, – теперь обиделась Настя и отпустила его руку – Меня тоже в пионеры недавно приняли.

– Да пошутил я! – крикнул он, катясь за ней вдогонку. Тая помчалась следом.

Через некоторое время они забыли свои детские обиды и опять весело хохотали.

Вечером, по дороге домой, они обсуждали предстоящий Новый год, подарки, которые каждый хотел бы получить, куда пойдут на праздник. В городе сразу в нескольких местах организовывались детские утренники в ДК с большими елями, Дедами Морозами и Снегурочками.

– В нашей школе я Снегурочкой буду – сообщила Настя.

– А Дед Мороз кто? – спросил Артур.

– Отец моей подружки Ольги.

– Через неделю четверть кончается и, наконец, каникулы! – крикнула Тая, подбрасывая мешок с коньками в воздух. Она хотела привлечь внимание Артура.

– У меня только одна «четверка» по русскому языку, – похвастался Артур, – Остальные «пятерки». А у тебя?

– У меня по физре и труду «пять», остальные «четверки», а по математике «три».

– А у меня все «пятерки», – с детской непосредственностью сообщила Настя.

– Ты вроде всегда хорошо училась? – спросил Артур.

– Да, у меня три грамоты есть за отличную учебу.

– Четвертая будет! – рассмеялся мальчик.

Тая напряженно думала, чем бы ей привлечь его внимание, но он постоянно разговаривал с Наськой и не обращал на нее внимания. А эта все хвалится своими пятерками, да кому они нужны, воображала!

На повороте в их двор у забора стояли какие-то мужики и громко кричали. Дети быстро проскользнули мимо них и бегом кинулись к своему дому. Тая с родителями жила на первом этаже, Артур с Настей на втором, причем их квартиры были расположены напротив друг друга. И здесь этой дуре повезло, злилась Тайка.

Вера ходила из угла в угол по квартире, волнуясь за Настю и мужа. Время девятый час вечера, на улице давно стемнело, а детей все нет. Вася с Игорем пошли их встречать, Толик как всегда в загуле. Наконец раздался долгожданный стук в дверь, Вера побежала открывать.

– Ну что так долго? Я уже извелась вся. – Долго сдерживаемое беспокойство вырвалось наружу. – А где папа? Он с дядей Игорем пошел вас встречать.

– Мы их не видели, – растерялась Настя, останавливаясь на пороге.

– Давайте я за ними сбегаю, встречу, – предложил Артур, выглядывая из-за своей двери.

– Сиди уж, встречалыцик! Сами придут, – прикрикнула на него Алла. – Сейчас еще Артем с тобой соберется. И так весь изнылся, почему вы его с собой на каток не взяли.

– Он же кататься не умеет! – возмутился Артур.

– Научили бы.

Вера усмехнулась и закрыла входную дверь, сами разберутся. Однако на душе у нее почему-то было неспокойно. Настя успела поужинать, непрерывно болтая о катке и Артуре, который их так смешил, а Васи все не было. Вера стояла у окна и смотрела во двор. На улице пошел снежок. Хлопья летели большие и пушистые. В свете фонаря они были особенно красивы. Ну где же он, ее Василек?

Удивительно, как совершенно посторонние сначала люди, становятся такими близкими и родными друг другу, ближе, чем самые близкие друзья, роднее, чем родственники. Ее дочка, понятное дело, ее дитя, ее кровь, ее продолжение. А вот Вася… Это ближе, чем связь с братом или сестрой, с матерью или отцом. Он – ее мир, ее стена, ее широкая спина, ее жилетка, ее отец, друг, любовник, муж, да что там говорить, он – ее ВСЕ. Вася принадлежит ей, а она ему. Они уже столько лет вместе и не надоели друг другу, не наскучили. Им всегда есть о чем поговорить, чем поделиться. И с каждым годом, с каждым прожитым днем их брак становится все крепче и прочнее. Они уже не мыслят жизни друг без друга. Какое же это счастье! Я – счастливая женщина. Нас никто и никогда не сможет разлучить.

– Что-то папы долго нет, – тихо сказала Настя. – Мы, когда во двор заходили, видели каких-то мужиков, они громко кричали, матерились, мы даже бегом побежали.

– Много их было? – вяло поинтересовалась Вера.

– Да. Шесть человек или семь.

Вера пошла к соседям. Может Вася пришел и сидит у них.

– Забурились куда-то наши мужики, – весело сказала Алла, увидев Веру.

На первом этаже хлопнула входная дверь, послышались быстрые шаги. Кто-то бежал наверх, перескакивая через две ступеньки. Это оказался Толик, он был чем-то взволнован.

– Алла, Вера, собирайтесь, ваших мужиков избили. За забором лежат, у входа во двор. Я скорую помощь от Ипатьевых сейчас вызову, а вы бегите туда.

Женщины похватали пальто и, одеваясь на ходу, побежали на улицу, Вера с Настей прямо в тапочках. Дети Смирновых неслись за ними.

Игорь пытался встать, шатаясь и сплевывая кровь на снег. Алла помогла ему подняться, подхватывая то за пояс, то за руку Артур крутился возле них.

– Семеро на двоих, – повторял Игорь снова и снова. – Васька, наверное, без сознания. Надо его в квартиру занести, а то замерзнет здесь. Ему поболе досталось, чем мне.

Вера подскочила к Василию, упала перед ним на колени. Он лежал, скукожившись, на левом боку. Женщина осторожно перевернула его на спину и вдруг дико закричала. Настя испугалась этого крика и остановилась, не доходя до матери. На глазах у нее выступили слезы.

– Что это с мамой? Почему она так кричит?

Из дома выскочили Маша с Таей и кинулись к ним, за ними бежал Толик, следом Ипатьевы. Все они были испуганы происшедшим и не знали, что делать. Маша прижала Настю к груди и покачивала ее из стороны в сторону, другой рукой она держала Таю. Верин крик перешел на звериный вой, дикий и страшный. У всех, кто его слышал, мороз прошел по коже.

– Сейчас скорая приедет, – тихо сказал Толик. Вера услышала его слова:

– Какая скорая, зачем она ему теперь, – кричала она. – Васю убили. Убили-и!

Алла попыталась обнять ее, как-то успокоить, но Вера с безумным криком откинула ее руки от себя и завыла еще громче. Подъехал милицейский «уазик». Оттуда вылез милиционер и медленно пошел к ним.

– Что за шум? Почему кричим?

– Тут мужчину убили, – объяснил ему Толик.