Людмила Котлярова - Авантюристка

Однако Берч расценил ее замешательство, как растерянность счастливой невесты по случаю долгожданного предложения. И решил действовать напористо, достал коробочку с кольцом и надел его Анжи на палец. Она не сопротивлялась, но и какой-то особой радости, на которую рассчитывал Берч, не высказала.

– Ты согласна стать моей женой, Анжи? – обеспокоенно спросил ее Берч.

– Да. Я тоже люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе. Но по условию контракта, я в течение года не могу выходить замуж и рожать детей.

Для Берча это заявление Анжи явилось полной неожиданностью. Весьма неприятной, к тому же.

– Вот как? Зачем же ты подписала контракт на таких условиях?

– На тот момент ты мне не сделал еще предложения, и я не думала о замужестве, – объяснила Анжи.

Ее ответ на мгновение вызвал в Берче прилив негодования, но он который раз за сегодняшний вечер постарался сохранить самообладание. Однако это ему удалось не в полной мере.

– Ты женщина и всегда должна оберегать свои права быть и оставаться женщиной, прежде всего, – раздраженно произнес он. – Из-за твоей недальновидности мы лишены возможности соединить наши судьбы в самое ближайшее время.

– Ну, не сердись, пожалуйста. – Анжи мягко улыбнулась Берчу. – Так вышло. Отложим свадьбу на год. Только и всего. Ты согласен?

– Согласен, – проворчал Берч. – Что еще остается.

– У меня тост, – весело произнесла Анжи, радуясь тому, что им удалось преодолеть неловкость. – Предлагаю выпить за нас и наше семейное счастье.

Берч разлил вино, и они выпили, причем, не сговариваясь, осушили бокалы до дна. Анжи поставила пустой бокал на стол, но столь неудачно, что он упал и разбился. Девушка расстроилась.

– Это плохая примета, – огорченно произнесла она.

– Я слышал, посуда бьется, это к счастью, – поспешил ее утешить Берч.

– Поживем, увидим, – не стала спорить Анжи, но внутри нее остался неприятный осадок от этого досадного происшествия.

В большой комнате сидело несколько человек. Они молчали, так как внимательно прислушивались к доносившимся из окна звукам. А там раздавалась самая настоящая какофония. Крики людей не стихали ни на минуту, наоборот, они становились только все громче. Казалось, что толпой овладела ярость, которая генерировала все новые всплески людского гнева.

Али Шахид радостно сиял, слушая то, что происходило за окном. Всякий раз, когда крики становились сильнее, его лицо озарялась довольной улыбкой.

– Вы слышите, народ вышел на улицу. Наконец, случилось то, что мы так долго ждали. Настал наш долгожданный час. Аллах услышал нас и благословил. Ахмед, у нас все готово?

Ахмед Шарбини кивнул головой.

– Наши люди только ждут твоего приказа, Али. Они пребывают в огромном нетерпении, – произнес он.

Али Шахид встал со своего места.

– Друзья! Сегодня мы выступаем, – патетически провозгласил он. Народ больше не желает терпеть продажный режим во главе с неверным президентом. Он отступник от нашей священной религии. Наша миссия – водрузить знамя ислама над президентским дворцом. Мы долго готовились к этому событию. Здесь собрались командиры наших отрядов. Я отдаю вам всем приказ к выступлению. Ровно через час все должны собраться в условленном месте. Помните, что когда-нибудь люди станут вспоминать этот день и это место, как начало обновления мира. Да благословит вас всех Аллах.

Все дружно поднялись и направились к выходу.

– Ахмед, прошу, останься на пару минут, – попросил Али Шахид.

Ахмед Шарбини, который уже почти подошел к двери, вернулся назад.

– Ты сегодня весь день был в городе. Какая там ситуация? – поинтересовался Али Шахид.

Ахмед Шарбини радостно улыбнулся.

– Давно народ не был так возбужден. Последние действия президента возмутили почти всех. Казнь пяти наших товарищей вывела на улицы десятки тысяч.

Али Шахид несколько секунд задумчиво молчал.

– Они должны пойти за нами. Только это имеет значение. Мы не можем не воспользоваться таким благоприятным моментом. Ты знаешь мои цели, надеюсь, они являются и твоими. Мы столько об этом с тобой говорили.

– Иначе я бы не стоял сейчас рядом с тобой.

Али Шахид горячо обнял Ахмеда Шарбини.

– Я знаю, ты самый мой верный друг. С самого рождения мы вместе. Вместе учились в школе, потом в университете, и дальше шли рядом. Мы с тобой, как братья.

– Только ты забыл, что ты из богатой семьи, а я из бедной, – едва заметно усмехнулся Ахмед Шарбини.

Али Шахид на мгновение нахмурился.

– Ты всегда об этом помнишь. Но все не могут быть одинаковыми. Так захотел Аллах: есть бедные и богатые. Но разве им непременно надо враждовать. Разве ты забыл, что мой отец оплачивал твою учебу в университете.

– Это благодеяние твоей семьи я не забуду никогда, оно навеки в моем сердце.

Али Шахид подошел к окну и посмотрел на город.

– Мы начинаем великое дело, рядом со мной мне нужны люди, которым бы я мог полностью доверять.

– Ты можешь полностью мне доверять, – заверил Ахмед Шарбини. – Я считаю тебя своим братом.

– И я считаю тебя братом. Так давай принесем в этот великий день клятву верности друг другу.

Ахмед Шарбини выпрямился и сложил ладони у груди.

– Клянусь быть верным тебе всегда и во всем, идти за тобой, куда бы судьба тебя не завела. И пусть накажет меня Бог, если я нарушу свое слово.

– Я никогда не сомневался в тебе. Отныне мы ближе, чем братья.

Они обнялись. Али Шахид первым разорвал объятия.

– А теперь иди, встретимся через час на площади.

Ахмед Шарбини быстро ушел.

Али Шахид в плотном окружении своих соратников вошел в здание мэрии, бегом преодолел лестничный марш и вышел на балкон. Внизу, под ним простиралась самая большая в городе площадь. В обычное время здесь почти никогда не наблюдалось большого скопления людей, они пересекали ее, направляясь дальше по своим делам. Но сейчас все было иначе, все пространство было заполнено народом. Люди стояли так плотно, что казалось, не было ни одного свободного пяточка. Более того, всем места здесь не хватило, и многие расположились на прилегающих улицах.

Собравшиеся были сильно возбуждены, они махали руками, выкрикивали лозунги, угрозы, гневные слова, грозили кому-то кулаками. Появление Али Шахида со своими соратниками было встречено приветственными возгласами. Они звучали столь громко, что ударяли в ушные перепонки, но Али Шахида это нисколько не огорчило, наоборот, он ощущал небывалую приподнятость. Вот тот момент, который он ждал все последние годы. Почему-то он не сомневался, что эта минута непременно настанет. Все шло к этому величайшему не только в его жизни дню. Он и его друзья немало сделали для его приближения. И события показывают, что их усилия оказались не напрасными.