Ирина Агапова - 12 моментов грусти. Книга 1. Июльское утро

– Кому не разбивают сердце в таком возрасте? Скажи, кому? Он хороший мальчик, его искренне будет жаль, если такое вдруг случится! Но в данном случае меня больше волнует Яна. Как бы ей новоиспеченный друг не разбил сердце. По твоим словам, уж больно он красив и идеален. Возьми на заметку, Дина, – он обнял маму за плечи. – Идем, скупнемся.

Не дожидаясь ответа, отец спустился к реке и с разбега прыгнул в воду. Вынырнул с полным восторгом на лице, шумно отфыркиваясь и смеясь от удовольствия, поплыл, раздвигая воду руками и ощущая приятную прохладу, освежающую уставшее от работы тело.

Мама постояла, немного полюбовавшись им, и вернулась к своим делам.

Роберт проснулся среди ночи. Нестерпимо хотелось пить. Посмотрел на часы – четыре утра. Поднялся, побрел на кухню, в темноте наткнулся на стул. В мертвой тишине ночи это прозвучало как гром среди ясного неба.

– Вот черт!..

– Опять не спится? – сонным голосом спросила мать.

– Мам, все хорошо, просто хочу пить…

На самом деле его опять мучили кошмары. Снова один и тот же сон.

Ему шестнадцать. Еще совсем мальчишка. Снится будто он бежит по длинному грязному подземному туннелю в кромешной тьме. Под ногами хлюпает вода, вокруг страшно, нестерпимо воняет. Канализационный коллектор? Как же он попал туда? Глаза еще не успели привыкнуть к темноте, ужас раздирает душу. Там впереди должен быть свет. Но сколько он ни всматривается, вокруг только густая шевелящаяся тьма. Подгоняемый страхом, он бежит вперед, стараясь касаться рукой одной из стен, чтобы почувствовать хоть какую-то опору и не потерять равновесие. Ему страшно от того, что он производит так много шума, страшно, что его быстро отыщут. Надо бы остановиться и прислушаться, но инстинкт самосохранения гонит его вперед и вперед. Скорее бы оторваться и оказаться как можно дальше от этого зловещего места. Поскользнувшись, Роберт падает и чувствует острую боль в коленях. Несколько секунд он стоит на четвереньках, оглушенный падением, его рвет, горечь заполняет горло.

С трудом поднявшись, он нащупывает рукой мокрую склизкую стену и прислоняется к ней спиной, чтобы хоть немного успокоиться и перевести дух. Никогда в жизни он не испытывал такого мучительного ощущения полной беспомощности, заброшенности и одиночества, как теперь. Горло жжет, безумно хочется пить. От отчаяния на глаза наворачиваются слезы, но Роберт не плачет, лишь, вздохнув несколько раз, стискивает зубы и сжимает кулаки, стараясь взять себя в руки.

Он прислушивается, но кроме глухих ударов собственного сердца и капающей где-то воды ничего не может расслышать. Прижав руки к груди, закрывает глаза, чтобы как-то угомонить дрожь и приглушить давящее отчаяние. Он настолько раздавлен и напуган, что не сразу чувствует странное копошение у себя над головой и под ногами. Страх заставляет его отпрянуть от стены и отскочить на середину туннеля. Как слепой, он настороженно вытягивает руки вперед, разворачиваясь то в одну, то в другую сторону.

Время остановилось. Он не помнил, сколько простоял в этой шевелящейся темноте.

Вдруг замигал аварийный свет, как удар молнии, и сознание включилось снова: его хватились, началась погоня.

Сердце пропустило удар, а потом учащенно заколотилось от животного страха, пульс отдавался в висках, но то, что он увидел в мигающем свете аварийки, на мгновение лишило его рассудка. Роберт оцепенел: целое скопище огромных крыс сидело на трубах на уровне его роста и копошилось у его ног. Ужасные животные нереально огромных размеров смотрели на него зловещими глазами и следили за каждым его движением. Он едва не лишился чувств, осознав и почувствовав угрозу, исходившую от этих тварей.

От ужаса перехватило дыхание, он судорожно схватился за горло, но, услышав вдали топот ног и хлюпанье воды, понял, что преследователи уже близко.

Едва не поддавшись нахлынувшей на него панике, он вдруг почувствовал интенсивную волну страха, но все же сумел справиться с тошнотворным парализующим оцепенением и, подгоняемый мыслью, что впереди все же есть выход, не обращая внимания на боль в расшибленных коленях, прихрамывая побежал вперед.

Но не успел сделать и десяти шагов, как ему на спину прыгнула одна из тварей, почувствовавшая в своей жертве отчаяние и усталость. Роберт попытался стряхнуть крысу, но та повисла на его руке. Внезапная острая боль пронзила предплечье; Роберт ощутил впившиеся в него зубы и с размаху ударил крысу о стену. Послышался резкий писк. Юноша побежал дальше. Крысы следовали за ним и периодически, осмелев, прыгали на него, чувствуя, что он теряет силы. От усталости он не мог двигаться дальше, остановился, начал топтать их ногами, швырять их о стену, давить руками и снова топтать.

– Я вам покажу, кто сильней, это вы, твари, должны бояться! – в отчаянии кричал Роберт и видел, как крысы, почувствовав запах крови, сами добивали раненых, с жадностью пожирая друг друга. Это останавливало их ненадолго, но, сожрав трупы, они нападали снова.

Воздух! Дышать, как учили на тренировках, дышать! Без паники, надо взять темп и двигаться!

Он не знал, сколько уже пробежал. Крысы по-прежнему не отставали, но он уже не обращал на них никакого внимания. Роберт задыхался. Грудь словно пронзило раскаленной острой иглой, голову раздуло от пульсирующей крови, сердце стучало в висках. Он упал… Сквозь затуманенное сознание услышал ликующий визг агрессивных тварей, но ужасней всего звучал топот ног приближающихся преследователей. Роберт забился в истерике, но через мгновение затих. Веки его сомкнулись, он погрузился в черную бездну, унося с собой заполнивший уши грохот выстрела, безумный крысиный визг и человеческие голоса…

«Вот он, нашли!»

На этом месте он всегда просыпался и ловил ртом воздух.

В тишине посидел на кухне немного, допил воду из стакана, вздохнул, посмотрел на полную луну. И тихо, на цыпочках, стараясь не шуметь, побрел к себе в комнату. Он заснул не сразу. Но спал до утра уже спокойно и без сновидений.

Утром проснулся с мыслью о Яне и улыбнулся, сладко потягиваясь. Но, вспомнив свой кошмарный сон, тут же нахмурился и резко сел на кровати. Это вернуло его к действительности.

Роберт не знал что делать. С одной стороны, он понимал, что у них нет никакого будущего, потому что Яна еще слишком мала для серьезных отношений и сама ничего не решает, а с другой стороны, его необъяснимо влекло к ней. Он тяжело вздохнул. Если бы все перечеркнуть, если бы начать все сначала, если бы не те роковые обстоятельства… Прошлое догоняло его, и он никак не мог его отпустить, как ни старался. Оно преследовало его своей призрачной тенью, напоминая о себе ночными кошмарами.