Наиль Акчурин - Настя

– Ура!!! Ура!!! Мы едем к бабушке!

Я не мог скрыть своей радости и, подняв высоко руки, бегал по комнате.

– Тише… Тише, Стас, – мама приложила палец к губам, а затем улыбнулась, – ты так всех соседей на ноги поднимешь.

Но на мой радостный крик в комнату вошёл только папа. Он сурово посмотрел вначале на маму, затем на меня. Уяснил, что никакой катастрофы в доме нет, строго покачал головой и ушёл в свой кабинет заниматься работой.

Мой папа юрист – старший советник юстиции, ему приходиться много работать. Он почти каждый день засиживается за компьютером до позднего вечера: составляет документы, распечатывает их, а затем ходит по комнате и вслух читает. Мама часто обижается, говорит, что кроме работы его ничего не интересует.

Папа с этим не согласен. Просто он не любит, когда мы с мамой уезжаем к бабушке в деревню, и оставляем его одного. А работа? Он без неё не может. Она смысл его жизни и призвание. Из-за неё он не всегда ходит с нами в театры, музеи, на концерты. Да и на собрания в школу, и на показательные тренировки в спортивный клуб «Юность» мне приходиться брать с собой маму. Меня это не напрягает. Только не хочется лишний раз её беспокоить. Она у нас домохозяйка и ей не нравится городская суета. Хотя мы только несколько дней тому назад вернулись из заграничной поездки, наша московская квартира, толчея на улицах, автомобильные пробки вновь стали её раздражать.

Мне недавно исполнилось тринадцать лет. Вот уже два года я занимаюсь в секции по футболу и хочу стать знаменитым спортсменом. Однако наш тренер Егор Кузьмич предупреждает нас: – Знаменитыми из вас станут единицы. Я хочу, чтобы вы стали настоящими людьми, патриотами своей Родины.

Мы с ним соглашаемся, хотя в тайне каждый мечтает стать звездой спорта.

В этом году, в начале лета мы всей командой были на спортивных лагерных сборах. Жили в палаточном городке на берегу реки и три раза в день тренировались. Было тяжело: кусали комары, болели мышцы, всё время хотелось, есть, а ранним утром приходилось подниматься по команде тренера. Но все ребята выдержали, ведь мы команда и настоящие спортсмены. Хотя вечером перед сном мне очень хотелось к бабушке.

Мы к ней ездим каждый год. Там у нас много родственников. Двоюродный брат Вовка на год старше меня – мой лучший друг. Его отец – дядя Слава фермер. Он засевает поля пшеницей, держит большие стада коров и овец, в прудах выращивает рыбу, к тому же он страстный охотник и неунывающий человек.

В прошлом году мы с Вовкой помогали ему по хозяйству: кормили в прудах рыбу, приглядывали на лугах за стадом овец, выгуливали охотничьих собак. А их у него семь особей различных пород. Мне полюбилась молодая немецкая легавая по кличке Хильда. Она во мне души не чаяла. Ходила за мной по пятам. Так, что дядя Слава стал её ко мне ревновать. Смеялся и говорил: – Придется тебе парень собаку забирать с собой в Москву.

Я просил дядю Славу взять меня с собой на охоту. Но мама не разрешила, предупредила, что для этого ещё слишком маленький. Дядя Слава поддержал маму, но твердо заверил взять меня с собой на следующий год.

– К тому времени твоя любимица Хильда подрастёт и станет опытной подружейной собакой.

И как же грустно мне было с ней расставаться. Она всё понимала. Когда мы собирались уезжать, скулила и плакала. Долго бежала за нашей машиной по бескрайним полям, пока мы не остановились. Мама по телефону дозвонилась до дяди Славы. Он вскоре подъехал, взял собаку на поводок, посадил в свою машину и отвез домой в предназначенный для неё вольер.

Я тоже плакал. Кроме Вовки и Хильды, мне не хотелось расставаться с Настей. В прошлом году она вместе с родителями приезжала погостить к своей бабушке, которая жила по соседству. Она хорошая и красивая девочка. Мы с Вовкой влюбились в неё, но друг другу в этом не признавались. Вовка из-за своей бравады, как старший брат, а я из-за застенчивости. Вовка перед ней выказывал силу, смекалку, находчивость, лидерство, а Настя только смеялась и всю свою дружбу отдавала мне. Вовка злился, но вынужден был с этим смириться.

Настин папа – Владимир Ильич – ученый орнитолог. Он много путешествовал. С научными экспедициями объездил большинство стран мира. Как и дядя Слава, Владимир Ильич причислял себя к охотникам, только вместо двустволки всегда имел при себе фоторужье. Сделанные им фотографии размещались на страницах многих журналов и на стендах художественных выставок. А нам он рассказывал истории про различных птиц, о которых я до этого не знал – про перепела и куропатку, вальдшнепа и селезня. Нам было очень интересно.

Почти каждый день ранним утром мы с Вовкой и Хильдой поджидали Владимира Ильича и Настю на берегу большого пруда, а затем все вместе отправлялись в лес, чтобы насладиться его красотами, разглядеть и познать его тайны.

Возвратившись из леса, мы часа два отдыхали, затем садились на велосипеды и ехали загорать на дальний пруд. На его берегу располагался деревенский пляж, и все желающие искупаться непременно устремлялись туда.

Вовка хорошо плавал и нырял. В воде его было не догнать. Он, шутя, под водой проплывал через весь пруд. И, конечно, не уставал бравировать этим перед Настей. Она тоже хорошо плавала, для этого всю зиму посещала секцию плавания в бассейне. Так, что в эти часы мне нечем было похвастаться.

Зато, когда стали проводиться межрайонные соревнования по футболу, Вовка сразу представил меня тренеру – учителю физкультуры сельской школы. Тренер по достоинству оценил мои навыки и очень просил маму задержаться с отъездом на несколько дней. К этому времени мы с командой сумели выиграть два матча и выйти в следующий круг соревнований. Настя тоже, под видом ярой болельщицы, радеющей за честь села, уговаривала маму остаться погостить на недельку. Но билеты были уже куплены, и голос папы в трубке телефона с каждым днём звучал всё строже и строже.

В последний вечер перед отъездом мы с Настей спрятались от всех на чердаке дома её бабушки. Через слуховое окно едва пробивался свет Луны и мелкой россыпи звезд. Нам пришлось зажечь свечу и поставить её на кирпичный выступ печной трубы. С нами был ещё Настин любимец белый кот по кличке Ричард. Настя держала его на руках, гладила и периодически прижимала к щеке.

– Ты так любишь Ричарда? – я задал вопрос дрожащим от волнения голосом.

– Да, – Настя отчего-то рассмеялась, и от её нежного голоса я ещё больше разволновался.

– Бабушка говорит: он у нас волшебный. Если его погладить и загадать желание, то оно обязательно сбудется.

– А ты уже загадала?

– Конечно.

– И о чем же оно?

– А этого нельзя никому говорить. Иначе оно не сбудется.