Валерий Осадчук - Чрез тернии к счастью

Как завороженные, Андрей и Лена наблюдали за происходящим чудом. И вдруг, «оно» посмотрев на букет, пыхтя, выпрямилось на ножки и, окинув взглядом вокруг, найдя свою маму, как сказочный гномик, перебирая быстро ножками, побежало к ней. Подбежав к маме, малыш протянул букетик и женщина, левой рукой приняла подарок сынули, а правой подхватила его и, прижав к себе, выпрямилась, нежно поцеловав в щёчку.

Андрей и Лена посмотрели друг на друга и, ничего не говоря, лишь горько улыбнулись и так же молча, пошли дальше. У Лены к горлу подкатил комок, переносицу заломило, а в уголках глаз показались предательские бусинки слёз.

Андрей, не видя этого, почувствовал, как его любимой стало плохо после такой встречи и, зайдя вперёд, остановился перед женой, беря её за локотки, выделявшиеся твёрдостью косточек через рукава серого, драпового пальто с большим отворотом, заполненным красивым красным шарфом, повязанным узлом под шеей. Их глаза встретились: её – полные слёз, его – полные решимости. Похоже, было, он для себя всё уже решил, оставалось только получить её согласие.

Но первой заговорила женщина, тихо, душевно:

– А это ведь не игрушка, взятая на прокат. А вдруг, у нас к нему не откроется чувства? И, что тогда? Мы всю жизнь будем знать, что в нём не наша кровь. Сможем ли мы жить с этими мыслями всю жизнь? А вдруг и правда, это даст организму толчок и у нас появится свой ребёнок?… И, вся любовь переключится на него? Тогда что? А тот почувствует…? Я не знаю, как быть. И время идёт…

До сих пор, Андрей, внимательно слушавший жену и смотревший в её искренние глаза, заговорил уверенно и решительно:

– Но мы, взрослые люди, наделённые не только чувством, но разумом, я так понимаю. Если мы выстрадали все эти годы ожидания, обследования и лечения, с надеждой на успех, то и, взяв ребёночка, из Дет дома ли, из Дома малютки ли, мы будем заботиться о нём, будем видеть, как он растёт. И, я знаю, мы полюбим его, как своего. А когда появится свой малыш, я уверен, они не будут разделяться, оба будут свои.

– Ты, думаешь, сможешь полюбить его? – осторожно спросила Лена.

– Думаю, …да. Думаю, мы оба полюбим его.

– Давай узнаем, где есть такой дом, или, может, в роддом сходим, поинтересуемся.

– Я согласен, – заглядывая в глаза любимой и нежно целуя её в носик, и прижимая к себе, тихо произнёс Андрей. – Завтра съездим в роддом. Хорошо? – Лена только кивнула головой. – Ну, что, поехали домой? – Она опять кивнула и, обнявшись, он её за плечо, она его за талию, оба счастливые, побрели дальше, уже по чистому от листьев тротуару, пока не скрылись за поворотом набережной.

2

Разобравшись с проблемой и получив список документов и справок, необходимых для этой процедуры, молодые люди, окрылённые надеждой, отправились в обратный путь. Сам сбор документов, много времени не потребовал. Оба Видовы были руководителями собственных предприятий, и ходить по инстанциям особенно не потребовалось. Через три дня Андрей уже вёз документы в соседний городок. «Дело осталось за малым, – как пошутил, не лишённый чувства юмора, Андрей, – ждать».

И ждали. Испытывая жгучее терпение, видя счастливые лица друзей и сотрудников, спешащих, кто в садик, кто к тёще или к свекрови, или к няне, за детьми. А они, ждали. Выходя на редкие прогулки по набережной, и видя, счастливых родителей, гуляющих с малышами и в колясках, и просто за ручку, ждали своего счастливого дня, завидуя счастливым мамам и папам.

Дождались! Наступил тот счастливый момент – из Дома малютки пришло приглашение. При подаче заявления на усыновление, Видов указал почтовый адрес фирмы, посчитал, что там он больше находится и почта до него дойдёт быстрей. Так и случилось.

Придя в одно прекрасное, сентябрьское утро на работу и просматривая в офисе утреннюю почту, последним оказался конверт с адресным штампом Дома малютки. Обрадованный Андрей, дрожащими от волнения пальцами открыл конверт и извлёк из него маленький листочек, прочитав который, тут же набрал по мобильному телефону номер жены. Ответ не заставил долго ждать.

– Собирайся. Есть приглашение. Скоро буду, – коротко сказал мужчина и, сложив телефон, опустил его в карман пиджака.

Выехав из областного города в сторону райцентра, чёрная «Ауди А-4» вскоре приняв вправо на обочину, остановилась.

– Ты знаешь, – произнёс мужчина, – у меня такое ощущение, будто я еду рожать.

– У меня тоже. Но, какое-то двойственное.

– Это почему? Сомневаешься, правильно ли поступаем?

– Нет! Совсем нет. У меня не выходит из головы вопрос: Как та, что родила, будет отказываться от ребёночка? И другая мысль: А почему отказывается? Что у него в генах?

– Но это, извини, не всегда гарантировано и при нормальных родах. А причины для отказа могут быть разные и даже банальные, которые для посторонних, кажутся смешными. Порой, лучше отказаться в пользу других, чем делать несчастной жизнь новорождённого. Самое главное, чтоб для ребёнка, это было первое и последнее испытание, а для нас, чтоб никогда она, – Андрей сделал ударение на слове «она», – не оказалась на нашем пути, тем более, на его пути. – Мгновение помолчали, думая каждый о своём, затем мужчина спросил: – Поехали? Я готов, – добавил он, и машина плавно набирая скорость, повезла сидящих в ней будущих папу и маму, к своему счастью.

1

Вспоминая все эти события пятилетней давности, Ольга не раз вспоминала слова тёти Мани про женскую долю рожать детей и быть матерью. Уже не раз в её сознании, как на яву, вставал момент, когда акушерка подняла перед её глазами это ужасное, красно-коричневое, с морщинистой головкой и игрушечными, как у куклы ручками и ножками и, о Боже!… кнопочкой – мальчиковым писюном, существа. А оно вертит головкой и верещит как поросёнок, не глядя на неё, на… маму. «На маму? Да какая ж я мама?»

Ольга уже успела побывать замужем. «Замужем? – спрашивала она себя. – За мужем? Или была удовлетворительницей прихотей мужа?»

Молодая женщина брела ранним утром по тёмным улочкам городка и рассуждала сама с собой:

«Вот, уже какой раз я бегу от него, от грязных, его притязаний на свободную любовь». – За два года, что они живут как муж и жена и, даже расписаны, и, даже в квартире, как бы подаренной его родителями, но, не оформленной не на него, не на неё. «Квартира!? Ну, да и чёрт с ней, с квартирой!».

Родители порядочные, нормальные, люди. Когда на свадьбе объявили о подарке, на следующий день оба, и свекровь и свёкор, разговаривали с обоими и, как бы извиняясь перед невестой:

– Оля, можешь осуждать нас, можешь ругать, но мы знаем, что у нас за сын. Говорим, как бы нам больно и стыдно не было, – объясняла свекровь, – но наш сын оболтус, не серьёзный. Это – наше баловство…, распустили мы его.