Екатерина Риз - Тебе назло. Серия «Город». Книга 3

– Останови здесь, – попросила я, когда мы свернули к институту. – Я пешком дойду.

– Мне всё равно разворачиваться надо, сиди.

Я сжала зубы. Отсюда видела, что перед входом в кафе уже собрались мои сокурсники. И Верка там, и Лёшка Прохоров, и мне почему-то совсем не хотелось, чтобы Завьялов меня из своей машины высаживал прямо перед ними.

– Спасибо, что подвёз, – невнятно проговорила я, не спуская глаз с друзей, некоторые из которых уже заметили меня в машине и теперь посматривали с интересом.

– И который из них?

– А тебе какое дело?

– Как это? Должен же я знать, кому потом голову откручивать.

– Не ровняй всех по себе, Завьялов.

А он уже снял очки и теперь смешно вытаращил на меня глаза.

– А вдруг? – А потом присмотрелся к группе молодых людей. – Хотя, дай угадаю. Самый смазливый. Вон тот, белобрысый, да?

Я презрительно фыркнула.

– Чтобы ты знал, он не белобрысый. Он блондин, причем с голубыми глазами. Хотя, что я тебе объясняю?

– Действительно. Что мы, глаз голубых-красивых не видели? – Он совершенно нахально мне разулыбался и подмигнул, а я как последняя дура уставилась в его голубые глаза. А когда поняла, что он намеренно всё это делает, выдала язвительную улыбочку и из машины полезла.

– Это кто, охранник твоего отца? – Верка первой ко мне подошла и под руку подхватила. А сама на машину Завьялова оглянулась. Я тоже оглянулась, и покраснела, когда этот гад стекло опустил, притормозил и уставился прямо на Лёшку. Причём от улыбки на его лице и следа не осталось, свирепая такая физиономия. Так и кажется, что в следующий момент автомат достанет, как в плохом кино. Я мысленно Генку подгоняла: «Уезжай, уезжай». – Что ты так долго делала в его машине?

Я на Верку посмотрела, плечами пожала, не зная, что ответить, и чувствовала, что предательская краснота со щёк никак не сходит.

– Хочу вина белого, – проговорила я негромко, а потом глубоко вдохнула и губы в улыбке раздвинула, к ребятам подходя. – Всем привет.

С Лёшкой у нас в этот вечер никакого разговора напрямик, с признаниями, не получилось. Вино неожиданно дало мне в голову сильнее обычного, хотя выпила я всего полтора бокала, но мысли начали путаться, я смеялась дело и не в дело, и на Прохорова смотрела обожающе. Он говорил о скорой поездке с институтской командой КВН в соседний областной город, рассказывал, что они придумали для выступления, а мне сказать было нечего. Ничего я в КВНе не понимала. Да я и по телевизору-то смотреть его начала только из-за Лёшки. Он знал наперечёт все команды высшей лиги, всех чемпионов за последние лет десять, с энтузиазмом рассказывал, как и что делается и сочиняется, а я вечно молчала и только глазами хлопала, не зная, что ему в ответ сказать. Или хотя бы слово какое вставить, чтобы совсем дурочкой не выглядеть. Лёшка был человеком увлечённым, у него в руках всё спорилось, он учился на бюджетном, и родители у него совсем ничем непримечательные люди: папа, кажется, мастером цеха работает на одном из наших заводов, а мама – врач-терапевт. А мне почему-то стыдно было рассказывать ему о своём родном отце, которого я навещаю пару раз в год, а ему и этого не нужно, и про маму, которая меняет мужей также дважды в год. Конечно, можно папкой похвастаться, вот им точно можно гордиться, но почему-то мне кажется, что Лёшка моей гордости не поймёт. Прохоров рассказывал, как в новогодние праздники они с отцом на турбазу ездили, на лыжах кататься, а я опять же промолчала и не сказала о том, что я после Нового года неделю провела с семьёй папки на Кипре. У него там дом, и хотя бы раз в год мы туда ездим, вот уже пять лет подряд. Мы с Прохоровым были совершенно разные, меня в институте за глаза называли «бандитской дочкой», а его «гордостью института», а меня всё равно к нему тянуло, и дело было не только в его привлекательной внешности. И я ему тоже нравлюсь, я же вижу и чувствую, но у нас ничего не получается, и я уже начинаю понимать почему. Наверняка, нашлись доброхоты, которые объяснили ему, что со мной лучше не связываться. Лёшка сегодня даже не спросил меня про открытие туристического комплекса, хотя я отлично знаю, что интересовался этим и даже статью пообещал в институтскую газету написать. А со мной об этом не говорит, и косится теперь странно, после того, как увидел сегодня, кто меня привёз. Тип с истинно злодейской физиономией. Ну, Завьялов…

Когда расходились, из кафе вышли, и я почувствовала, что Верка меня в спину толкает.

– Подойди к нему. Ну же.

Я сделала пару шагов. Лёшка мне улыбнулся, а потом набросил мне на плечи свой пиджак.

– Спасибо, – тихо поблагодарила я и осторожно одёрнула подол облегающего платья. – Я сегодня при полном параде, нельзя было ничего лишнего с собой брать.

– Как всё прошло? – всё-таки спросил он.

– Нормально. Одни толкали умные речи, а другие аплодировали.

– Твой отец тоже говорил?

– Папка? – Я даже удивилась. – Нет, конечно, речи он говорить не умеет. Только пинки раздавать, чтобы работали быстрее. – Я рассмеялась, потому что прекрасно знала, как Филин такое делать умеет, а вот Лёшка не рассмеялся, смотрел серьёзно, и мне неудобно стало. – Проводишь меня до стоянки такси?

Он кивнул, и мы, попрощавшись с друзьями, направились в другую сторону. Я на Лёшку поглядывала, и он в полумраке казался мне невероятно красивым. Задумчивый такой, профиль строгий, лицо одухотворённое, я была уверена, что думает он обязательно о чём-то возвышенном. Чего я могу не понять. Эта мысль всерьёз расстроила, и я от Прохорова отвернулась.

– Ты в Нижний с нами поедешь?

Я задумалась.

– Я не знаю.

– Да ладно, Василис, там здорово будет. Весело.

Вот за что я Лёшку люблю, так это за то, что он никогда не «васькает». Всегда называет меня Василисой. Я взяла его под руку.

– Я не уверена, что мне разрешат. Папа не отпускает меня за пределы города одну, только с охраной. А ехать на студенческий КВН в сопровождении телохранителей… – Я усмехнулась, стараясь разрядить обстановку.

– А тот, что тебя привёз, он тоже…

– Это начальник папкиной службы безопасности.

– Да? А он не слишком молод?

Вот тут я уже усмехнулась более презрительно.

– У него способности. Феерические.

– Ясно.

Я попыталась заглянуть ему в лицо.

– Для тебя всё это странно, да?

Он руки в карманы джинсов сунул и плечами пожал.

– Словно ты о кино рассказываешь.

Я облизала губы.

– У меня самый лучший отец на свете, это всё, что нужно знать. И никакой он не бандит. Что бы кто ни говорил. Просто… Он умеет зарабатывать деньги, а это накладывает много обязательств. Это папа так говорит. И заставляет быть внимательным и осторожным.

– Жалко, что ты не едешь.

Я глаза опустила, раздумывая, а потом пообещала: