Екатерина Спирина - Сжечь правду

– И где ты там живешь?

– В доме у любимого мужчины, – пожала она плечами.

– Вот видишь: ты не сильно довольна своим любимым мужчиной, а он тебе даже крышу над головой предоставил.

– Да. Только он не был в эйфории от моего переезда, – скривила она губы в ироничной усмешке.

– Так вы еще раньше познакомились?

– Да, мы уже почти год вместе. Виделись, правда, только иногда по выходным. То я к нему приезжала, то он ко мне. А когда меня перевели в офис во Флоренции, он предложил мне остановиться у него. С неохотой, правда, и только после того, когда я сама намекнула… Но согласился. А сам стал часто уезжать то в командировки, то к жене…

– Ты что с женатым живешь?!

– Нет. К бывшей жене, с ребенком провести время.

– Хм… Пока ты не сказала про жену и ребенка, твоя история напомнила мне историю моего лучшего друга. У него тоже девушка из Апульи, недавно переехала к нему жить. Только он никогда не был женат, и ребенка у него никогда не было. По крайней мере, признанного, – добавил я, усмехаясь: мой лучший друг был невыносимым бабником.

Кьяра печально вздохнула, но ничего не сказала, продолжив поглощать свою пасту. Только глаза снова стали грустными и больше не светились радостью. Не знаю, почему, но меня это повергло в странную тоску. Мне нравилось видеть ее счастливые глаза.

– Ну и что скажешь о Флоренции? Не разочарована?

– Нет! Флоренция прекрасна, хоть я и почти ее не знаю.

– Разве твой мужчина за полгода не рассказал тебе обо всех ее закоулках? – насмешливо спросил я.

– Нет. Он еще ни разу не нашел времени, чтобы хотя бы просто погулять со мной по городу, – мрачно ответила она.

– Слушай, – не выдержал я, – как ты можешь называть его любимым, если ты еще слова хорошего о нем не сказала?

Она вскинула на меня недоуменный взгляд и несколько мгновений смотрела мне в глаза. Я почти буквально видел, как она копается в своей голове в поисках ответа на мой вопрос, но не находит.

– Наверно, потому, что я люблю его, – ответила она.

– И за что же ты его любишь? – еще более насмешливо спросил я. Хуже всего, что я ощущал какое-то дурацкое чувство, очень похожее на ревность.

– А что, любить надо за что-то? – нервно спросила она. – Любят просто так. За то, что человек просто существует. Когда любят за что-то, это не любовь. Это потребительские отношения.

– В этом ты, безусловно, права, – согласился я. – Только если есть возможность выбрать, кого тебе любить, выбирать надо того, кто делает тебя счастливой. А убеждать себя в том, что ты любишь кого-то, хотя ты несчастна с ним, – это мазохизм.

– То есть ты признаешь себя мазохистом?

– При чем тут я?! – внутренне вскипел я. – Ты всегда переводишь стрелки, когда не хочешь признавать правоту собеседника?

– Нет, я просто не люблю, когда мне указывают на ошибки, не замечая, что делают то же самое.

– С чего это ты взяла, что я несчастлив? Я, в отличие от тебя, ни одного упрека в адрес жены еще не сказал.

– Да, но и пылающих любовью слов ты тоже не сказал в ее адрес… Ты просто скрытный и привык все прятать внутри.

Это уже было слишком! Не знать меня и давать мне такие четкие характеристики.

– Ты психоаналитик и видишь людей насквозь? – полюбопытствовал я.

– Нет. Я корректор в журнале. Я тебе уже сказала, что работаю в издательстве, – невозмутимо ответила она. – Почему ты тогда не отказался от катания на горных лыжах ради любимой беременной жены? – прищурив глаза, спросила Кьяра.

– Почему я должен отказываться, если она все равно уехала на месяц в командировку?

– В командировку?! – изумилась Кьяра. – Беременная?! На месяц?!

– Да, – кивнул я как можно более равнодушно. Если честно, этот факт меня самого не приводил в восторг. Меня вообще не приводили в восторг эти ее длительные командировки. Полгода назад она точно так же провела в отъезде больше месяца, и мне это решительно не нравилось. А такое отсутствие во время беременности вызывало у меня еще менее приятные чувства. – Изначально мы должны были приехать сюда с ней вместе, но потом узнали о беременности. Я предлагал изменить место отпуска, но она не захотела, сказав, что перенесет командировку на это время, а я могу спокойно ехать кататься один.

– У тебя удивительная жена, – сказала моя «ученица». – Впервые слышу о таком желании у будущей матери уехать подальше от мужа.

– У беременных еще и не такие причуды бывают, – немного резко сказал я, попытавшись изобразить беззаботную улыбку.

У меня не было желания говорить плохо о моей жене, тем более с незнакомыми людьми. Я не считал это правильным, потому все шероховатые вопросы наших отношений были исключительно моей печалью. Единственным человеком, которому я иногда мог пожаловаться, был мой друг Мирко – тот самый, у которого девушка тоже была из Апульи. Это мой самый лучший и близкий друг, мы шагаем с ним рука об руку еще с тех пор, когда бегали в коротеньких штанишках. Еще с тех пор мы начали реализовывать с Мирко массу безбашенных планов. Идейным вдохновителем всегда был я, а Мирко с готовностью брался за их исполнение. Правда, мои идеи были вполне адекватными, но стоило за дело взяться Мирко, как мы попадали в различные переплеты, потому что он всегда жил сиюминутным порывом и никогда не думал о последствиях. Нередко в историях участвовали и представительницы прекрасного пола, потому что Мирко, я уверен, является прямым родственником любвеобильного венецианца Джакомо Казановы. Таким образом, наша молодость прошла весьма бурно, но я уже пять лет назад отрубил себе все возможности приключений, остановив свой выбор на Лоретте. А Мирко до сих пор ищет свою вторую половину. Точнее он ее не ищет, потому что он категорически не готов каким-либо образом ограничивать себе возможность приключений. Я весьма удивлен, что он уже долго состоит в отношениях с одной и той же девушкой, но у меня есть серьезнейшие основания полагать, что он, увы, не остается ей верен. Я, правда, еще не знаком с ней, но мне ее уже искренне жалко.

– На каком месяце твоя жена? – донесся до меня сквозь гул потока моих мыслей вопрос Кьяры.

– На пятом, – ответил я, поднося ко рту вилку с casoncelli .

– По крайней мере, она поехала в командировку в наиболее безопасный период.

– В каком смысле? – недоуменно спросил я. К моему стыду, я не был очень сведущим в вопросах беременности. Лоретта вообще меня не просвещала на эту тему (и у меня было ощущение, что и себя тоже), поэтому все мои познания ограничивались рассказами друзей да несколькими статьями в Интернете. Что касается Лоретты, то она работала как сумасшедшая, пропадая в офисе с утра до ночи, иногда, по-моему, забывая, что она ждет ребенка. И дело было не в том, что я мало зарабатывал, и нам не хватало средств к существованию. Я был руководителем отдела маркетинга в одной успешной флорентийской фирме, потому зарабатывал достаточно. Дело было в том, что Лоретта была одержима своим домом моделей, а последнее время она вообще внедрилась в сферу высокой моды. Она становилась популярным модельером и все глубже погружалась в работу.