Абдул Салман - Una Picadura

Напротив сидела симпатичная молодая турчанка в форме служащей аэропорта, нажимала на кнопки и открывала-закрывала ворота. Мы изредка переглядывались, мило улыбаясь друг другу, ведь на Западе это нормально, ничего личного. Но я знал немного турецкий, а она постоянно болтала по мобильному телефону с многочисленными собратьями и подружками. Потихоньку приспустив змейку на строгой веломайке, я обнажил золотой полумесяц со звездой, висящий на шее (я – мусульманин). Улыбка, стала еще теплее. Выждав эффектную паузу часа так на полтора, я наконец-то подошел и врезал на чистом турецком:

– Сестра, я хочу курить. Помоги!

Один из ее прекрасных глаз уставился на символ далекой родины, второй обозначил направление:

– Туалет. Служебный. Я посмотрю. Быстро!

Спасибо, сестра! В тесной кабинке жадно затягивался, чистил зубы и пускал газы одновременно (не пробовали?). Но ведь она же просила: «Быстро!». Позже, открыв ворота и провожая меня на нужный шатлл, мы оба склонились в вежливом поклоне – восточный этикет!

Вид огромной очереди на регистрацию заставил сжаться сердце – в мире есть только один самолет, способный вместить такое количество пассажиров – 747 Боинг «ДЖАМБО»: многочасовые оды на канале Discavery – и я знал о нем практически все. Точнее, теоретически. Блеск! Но еще семь, или сколько там, часов, хоть и с французским вином, но без КУРЕВА – тоска!

Неожиданно задумался, а не много ли я говорю?! Словоблудие, графоманство и все такое… Но краткость – никогда не была сестрой моих талантов.

Ура! Я на месте, можно курить и готовиться к самой ответственной части операции «КАТАПУЛЬТИРОВАНИЕ». По опыту я знал, что велосипеды не всегда помещаются на раздаточные ленты транспортеров, иногда их выносят отдельно, вручную.

– Siniora! Siniora! Bisecleta!!; – я наверное позабавил и достал все службы местной безопасности. Яркие мулатки в униформах всех родов войск, сочувствующие из числа пассажиров – искали все! На мой запрос, АНГЕЛЫ-ХРАНИТЕЛИ прислали гонца, который был изрядно потрепан, и сообщил, что в борьбе с темными силами приходится туго, но они держат строй. Ответ был краток: – Стоять до конца! Попутно, бормоча все известные молитвы и обещая свечки и поклоны во всех храмах мира, провел тотальную мобилизацию на небесах. Мощность КВАЗИИМПУЛЬСА была такова (уж больно момент был решающий), что мулатки хихикали и одергивали короткие юбочки-хаки над ажурными колготками. Нет, ей-богу, Тинто Брасс немедленно развернул бы камеры и начал снимать их всех без кастинга.

Такая толпа на небесах и на земле не могла не справиться. И ВОТ ОНО! Передо мною возник молодой англичанин и радостно потащил в дальний угол аэровокзала: – Я нашел твой байк! I-I-I-IYYYE-E-E-SSS!!

Помнится, первое, что я сказал своему ненаглядному, зарывшись в кофр и ощупывая важнейшие узлы и детали: – Еще рано сосать другу член, дружище, нам надо еще выбраться отсюда!

Но фурор был настолько велик, нет, не буду врать, аплодисментов и слез умиления не было, но улыбались все. Все, и даже более – ТАМОЖНЯ! Я и очухаться не успел, смотрю, машут руками, зовут. Шел к ним, толкая тележку с верным Росинантом, озаряемый лучшей из своих улыбок:

– SENIORE'S, TURISMO BISECLETA DE MONTENIA! 3 3 Господа, туризм на горном велосипеде (исп.)

– «Браво, конечно, мы уже все поняли!» – и жестами показывают: – Проходи. БЕЗ ДОСМОТРА!!! Гостем будешь, ты вышел из ВАВИЛОНА чистым, и у тебя все получилось!

Был вечер, только прошел дождь, слегка кружилась голова, долгий перелет, кондишн, no smoking.

С небес раздался победный клич, и я с благодарностью отсалютовал. Крепостные стены пали, я был внутри, и по древней традиции, у меня было три дня на разграбление города…

К отелям привык. К разным. Этот был вполне приличным, хотя в принципе мне все равно. Поразился наивности кубинского TV, скромно поужинав пиццей, вышел на балкон хорошенько покурить. Вокруг отеля и в холле стайками кружили девицы неземной красоты и открыто предлагались. Где-то там было море, которого я еще не видел.

Основные потери при десантировании происходят в первые часы-дни, когда враги лупят отовсюду, а ты ни фига не понимаешь. Не спеши – говорил я себе. Еще все успеешь.

Светила луна над пальмами, и не верилось , что еще вчера были елки.

Разница во времени между Гаваной и Киевом 7 часов, но часы я, как обычно, не переводил. Какая разница?! Жизнь моей группы подчинена жесткому графику, буквально посекундному. Поэтому приятно было сознавать, что впереди 20 дней без звонков и встреч: солнце встало – значит день, солнце село – значит ночь.

Проснувшись засветло, начал было собирать велосипед, но часа через четыре сдался. Боцманы мира поставили бы мне «отлично» за тот морской узел, который я связал из цепи, в руках также был порванный тросик переключателя скоростей. Голый, измазанный маслом, курил на балконе, а АНГЕЛЫ-ХРАНИТЕЛИ ехидно потешались, что, мол, все, что они могут сделать, так это повырывать мне руки.

Пришлось составить фразу на испанском, что нужен ремонт, мастер (лучший), и таксист, после долгого совещания с коллегами, привез на Plaza du Central , и махнул рукой куда-то в сторону, там, мол, твой BISECLETA REPARASION 4 4 Ремонт велосипедов . Вот так и получилось, что первые шаги по вожделенной Гаване я делал с убиенным собственными руками конем на плече.

Магазин по ассортименту напоминал Полтавскую область, причем лет так двадцать назад. Но делать было нечего, пора было демонстрировать мой фантастический испанский. О, я привлек немало зрителей, причитая, закатывая глаза и бешено жестикулируя. При этом собственно испанский состоял из POR FAVOR и REPARASION 5 5 Пожалуйста, ремонт . В общем, сплошной театр мимики и жеста. Забегая наперед скажу, что в будущем подобные представления мне приходилось давать по несколько раз в день, по ЛЮБОМУ поводу, а иногда и без. Обратной связи не существовало, ибо мой разговорник был односторонним (ошибка!), и я просто хлопал глазами и твердил: – NO HABLA ESPANIOL 6 6 Я не говорю по-испански . Поэтому и приходилось Луи-де-Фюнесничать вовсю. К концу экспедиции я овладел просто удивительным даром убеждения, пока в последний день в Гаване не «разговорился» с компанией глухонемых, и понял, что надо еще много над собой работать. Казалось, что их беспрерывно бьет ток высокого напряжения, а от движений рук поднимался легкий ветерок. Иногда я даже боялся, что вернувшись в Киев, буду продолжать мычать и выкатывать глаза. Но с ними было полегче, чем с говорящими. Если тебе раз десять впаривают одну и ту же фразу, а ты все равно ничего не понимаешь, то волей-неволей есть два выхода – или переходить на сочный русский мат, или музыкально повторить фразу (при этом они почему-то очень радовались, хлопали по плечу, мол, небезнадежен). Но я, как всегда, отвлекся.